Читаем без скачивания Если буду нужен, я здесь - Юлия Резник

намного старше, он опытнее в сто раз, но, главное, он не нашего племени. Светлый, голубоглазый. На солнце его волосы выгорают так, что он за пару недель отпуска в тропиках превращался в платинового блондина. Его кожа светлее моей. Чтобы не обгорать, Антон постоянно мажется кремом и, кажется, несколько смущается этого факта. Но когда его начинают подкалывать на этот счет друзья, называя девчонкой, лишь ржет и тайком тычет факи. Друзья моего брата очень взрослые, да. Но порой ведут себя как сущие дети.

Среди них выбивается лишь Назар Звягинцев. Я его терпеть не могу!

А он ведь тоже стоит, греется на солнышке и чуточку иронично наблюдает за моим дефиле. Под его взглядом к щекам приливает краска. Хорошо, что под загаром ее не видно. Назар просто обожает ставить меня в неловкое положение. И ему это удается с успехом. Даже не знаю, как так получается, что я каждый раз выставляю себя перед ним полной дурой. И лгуньей. Знаете, как он называет меня за глаза? Ла-ла-ла, тем самым как бы намекая, будто я только и могу, что врать. А я Лала!

– Лала, дочка, в таком виде ты выйдешь на палубу только через мой труп.

– Мам, – закатываю глаза под стеклами очков, – это просто купальник.

– Это ужас какой-то, а не купальник! Посмотри, как скромно выглядит Афина. И Марфа. И… и другие женщины.

Да, действительно. Но Афине вот-вот рожать, какое ей бикини? А Марфе, жене еще одного друга Марата, Браги, кажется, вообще глубоко плевать, что на ней надето. Впрочем, если бы мой мужчина смотрел на меня так, как Брагин пялится на Манюню, я бы согласилась и на гидрокостюм. Но в том-то и дело, что мой не смотрит! Кажется, у меня вот-вот случится истерика.

– Ладно. Хорошо… – ломаюсь. – Я переоденусь.

А может, мое падение началось в тот миг, когда я обернулась, перед тем как уйти, и всем своим телом почувствовала так необходимый мне жар. Антон пялился на меня во все глаза, несмотря на угрозы моего братца, в которых шутки и реальной опасности выхватить было примерно поровну. Так, словно он вообще не переживал ни за их дружбу, ни за то, что Марат может ему втащить. Кровь у моего брата горячая. Я – неприкосновенная.

Наверное, стоя перед ним полуголой на раскаленной палубе, я уже без страховки летела в пропасть. Просто не осознавала того. У меня не было какого-то плана, только мучительное и чудовищно запоздалое понимание того, что Антон, о котором я бредила, все-таки разглядел во мне женщину. В тот момент я понятия не имела, что мне с этим делать. Помутнение со мной случилось чуть позже.

С Баятом мы сталкиваемся в том самом коридорчике, по которому я возвращаюсь.

– Я все-таки переоденусь, – поясняю жениху. – Не хочу, чтобы все кому ни попадя пялились на то, что твое.

Решаюсь. Сама зажимаю парня у стенки. Закидываю ему руки на шею. Если бы папа это увидел, наверняка бы впервые в жизни меня отшлепал. Плевать. Вжимаюсь своей грудью в мужской торс. Баят неплохо сложен и симпатичен. Должно же заискрить…

– Что ты делаешь?

– Поцелуй меня… – Целует. – Нет, не так! Холодно… – пытаюсь пошутить, но на самом деле тут не до шуток. Я трусь о жениха, как доступная девка, а у него даже дыхание не сбилось. Весь такой правильный, что аж тошно. Я мне другого хочется. – Я хочу тебя.

Глаза Баята округляются. Да знаю я! Неприлично такое говорить. Я и не говорила этого никому. Никогда. Но ты же мой будущий муж, как так-то?!

– Эм… Ну, до свадьбы всего месяц остался.

Да убейте уже меня кто-нибудь!

– Кхе-кхе.

Я застываю мраморной статуей. И да. Я почти убита. Бетонной плитой стыда.

– Мне бы пройти. Всего лишь, – ровным голосом замечает Назар.

– Да, конечно… – лепечу, шарахаясь в сторону. Мужик он действительно большой. Ни одной тренировки в спортзале не пропускает – как пить дать. Хочется верить, что мышечной массой он пытается компенсировать размер члена, но от этого дядьки веет такой самостью, что я сходу понимаю, как нелепы мои предположения. Он просто фанат качалки, творога и вареной курицы.

– Лала… – начинает Баят, когда Назар скрывается за поворотом. Я прерываю поток его слов взмахом руки. Не хочу ничего слышать. Не хочу снова и снова разочаровываться. Не хочу жить со страшным осознанием того, что вот таким будет каждый мой день с ним. С тоской смотрю на иллюминатор. Может, утопиться, и дело с концом? Не надо будет выходить замуж или, наоборот, отказываться от свадьбы. Что то, что другое – хуже некуда. Могу только представить, каким разочарованием это станет для родителей и брата. Хотя Марат тоже хорош! Почему ему можно жениться на ком захочется, а я непременно должна идти замуж за азербайджанца?! Я не хочу. Наша помолвка с Баятом была ошибкой. Я и согласилась на нее лишь потому, что ничего другого мне не светило. Тогда какая разница?

А тут Антон. И этот его взгляд. Горячий. Такой горячий… что у меня трусики мокрые. От взгляда того, с кем меня ничего не связывает! А не от поцелуев парня, который вот-вот станет моим мужем. И это ненормально. Противоестественно. Так не должно быть. Меня пробирает нервная дрожь.

– Я пойду, – обхватив себя руками, трусливо сбегаю. Понятия не имею, что мне делать! Переодеваюсь в простую футболку и шорты. Внимание привлекает какой-то шум. Прислушиваюсь.

– Хочу тебя, – хнычет жена моего брата. Господи, ей же вот-вот рожать, что вообще происходит?!

– Моя… Ты только моя. Афина! – звук шлепка, секса. – Осторожнее… Я ж не каменный.

– Ты идеа-а-альный. Только, пожалуйста, жестче.

Я закрываю уши. Представляю подобный разговор между мной и Баятом и начинаю трястись в приступе беззвучного горького хохота. Кажется, истерика меня все-таки догнала. Аллах! Может, я абсолютно недостойная женщина, но я хочу именно так, чтобы меня любили. Чтобы без меня жить, дышать не могли… Я же вижу, как оно бывает. Я так хочу! Так. Что же делать? Впадаю в какую-то странную фрустрацию. А потом слышу – на палубе суета. У Афины начались роды. Приходится и мне выбираться из своего укрытия. Надо заметить, Марат держится просто отлично. Предельно собранный, он