Читаем без скачивания Несгибаемый - Константин Калбазов

– Нет, Павел Валентинович, он ничего не натворил. Говорю же, он интересует нас только в качестве свидетеля. А вот вы – другое дело.

– Я-а?

– Именно вы. Я получил указание от обер-полицмейстера столицы доставить вас в столичное управление. Вон даже двоих городовых прислали. И потрудитесь прихватить с собой всю документацию на ваше изобретение. Кстати, это оно? – Полицейский ткнул пальцем в двигатель, пристроившийся на массивном верстаке.

– Да. Это мое изобретение, двигатель новой системы.

– Н-да. Ну, тащить его нам никто не приказывал. Пусть остается.

– Да в чем, собственно говоря, дело? – возмутился инженер.

– В точности мне неизвестно. Но, кажется, кто-то обвиняет вас в том, что вы украли его изобретение. Павел Валентинович, – предвосхищая недовольство инженера, околоточный поднял руку в примирительном жесте, – я понятия не имею, что вы тут изобрели. Я просто выполняю приказ. Прошу понять меня правильно.

– Л-ладно. Если позволите, я умоюсь, и мы можем отправляться.

– Я так понимаю, к вам домой за бумагами? – уточнил Ляпов.

– Вот еще. Идти домой в сопровождении полицейских чинов.

– Но я получил приказ.

– Все чертежи, расчеты и выкладки здесь. Я как раз работал с ними.

– Ясно. Благодарю вас.

Это было последнее, что слышал Верховцев в своей жизни. Потому что в этот момент отточенный клинок вошел ему в почку, оборвав так и не родившийся вскрик.

– Это… зачем это? – испуганно выдавил из себя околоточный.

– Не журись, Игнатий Семеныч, накину тебе еще пару сотен для успокоения совести.

– Н-но-о…

– Никаких «но». Ты совершал обычный обход, а что там случилось после того, как ушел, и знать не знаешь. Все, постой в сторонке. Иван!

– Я, Петр Анисимович! – отозвался второй городовой.

– Неси из пролетки адскую машинку. Детище убило своего создателя, это происходит повсеместно.

– А мальчонку искать не будем?

– Чего его искать. Мальчишка как мальчишка. Ну знает, с какой стороны за напильник держаться, так и что с того.

– Ясно.

Отправив помощника на улицу, старший подошел к рабочему столу и, не вдаваясь особо в детали, стал жечь бумаги в большом железном ведре. Он хотел быть уверенным в том, что ни одна бумажка не уцелеет, выметенная взрывом за пределы пакгауза.

Покончив с документами, напарники опрокинули две бочки с бензином, стоявшие в углу. После чего старший положил на двигатель адскую машинку, и мужчины вышли из пакгауза, заперев за собой дверь.

Взрыв и пожар случились через час. Причем полыхало так, что пламя перебросилось на соседние строения. Учитывая же то, что в этих пакгаузах размещались угольные склады, хотя и практически пустые в настоящее время, на долю пожарных выпала тяжкая работа. Согласно полицейскому заключению возгорание произошло в результате взрыва изобретения одного из арендаторов. Его останки были обнаружены в снимаемом им помещении, выгоревшем дотла.

Глава 1

Парень с непростым характером

– Здравствуй, Вадик.

– Ты-ы…

– Я, конечно. А ты думал, заяву на меня оформили, так я по углам стану прятаться?

– Лучше иди своей дорогой и не усугубляй ситуацию.

– А то что? Хуже будет?

– Будет.

– Это как? Ты и твой папаша-судья еще пару лет накинете?

– Сомневаешься? – даже слегка вскинув подбородок, нагло произнес молодой человек лет двадцати пяти.

– Ничуть, – мило улыбнувшись, ответил его сверстник, высокий и крепко сбитый парень, девяносто кило живого веса без капли жира.

А потом без предисловий нанес удар ногой в голень стоявшего перед ним представителя «золотой» молодежи. Удар вышел настолько сильным, что послышался явственный треск. Вадик упал на асфальт подъездной дорожки как подкошенный и тут же огласил двор многоэтажек криком, полным боли. Хм. Похоже, нога сломана. Впрочем, плевать. Хуже уже не будет.

Парень, нанесший удар, словно не замечая людей, находящихся во дворе, присел рядом с упавшим и закрыл его рот своей ладонью. При этом он держался абсолютно спокойно, словно ничего особенного и не происходит. Хотя он отчетливо видел, как две женщины сразу вскинули к уху сотовые телефоны, наверняка вызывая полицию.

Молодой паренек лет шестнадцати все снимал на видео. И помешать ему не было никакой возможности. Только если догонишь. Но это вряд ли. Очень может быть, что скоро этот ролик будет выложен в соцсетях. Плевать. Запись с мобильника, да еще и с такого расстояния. Это не доказательство, а так, недоразумение. Хотя папаша Вадика очень даже может посчитать это доказательством, да скорее всего так и сделает. Но… Петру и впрямь было плевать, плюс-минус пара лет ничего не решали.

– Прикинь, Вадик, как мне все поровну. А теперь слушай. Ты знаешь, что был не прав. Я это знаю. И все, кто там был, это знают. Хотя сейчас и дают показания против меня. Но посадить твой папаша решил меня. К сожалению, помешать по закону я ему не смогу. Завтра заседание, где будет решаться вопрос о моем аресте на время следствия. Адвокат говорит, что дело не стоит выеденного яйца, а я знаю, что завтра начнется моя долгая отсидка. Но я завтра не пойду на заседание суда. Не хочу. Конечно, меня могут поймать и накинуть срок. Но видишь ли, Вадик, тюрьма – это такое дерьмо, откуда рано или поздно выходят. А вот из могилы не встают. Понимаешь? Мне плевать, как ты будешь решать со своим папашей, но заяву ты заберешь и забудешь о моем существовании. Хотя можешь этого и не делать. Сам решай.

Петр поднялся на ноги и, отряхнув колени, посмотрел на юного папарацци. Задорно ему подмигнул и окликнул:

– Ну как картинка?

– Класс, – с наглостью человека, уверенного в своей безнаказанности, ответил паренек.

– Наверняка хорошо бегаешь?

– Да уж неплохо.

– И Саню Кривого, наверное, знаешь? Чего молчишь? Его тут все знают.

Саня Кривой был воспитанником детского дома в Ессентуках, откуда, собственно, вышел и сам Петр. Причем воспитанником он был непоседливым: ходил по грани, останавливаясь только в шаге от колонии. Хм. Не всегда, в общем-то, останавливаясь. И сколько Петр с ним ни разговаривал по этому поводу, все без толку. К тому же пока Кривому везло. Так вот, этого оторву могли не знать лично, но слышали о нем все подростки трех микрорайонов, граничащих друг с другом.

– Ну знаю, – ответил паренек.

– Тогда сотри запись и иди своей дорогой. Я бегать за тобой не буду. Выздоравливай, Вадик, – посмотрев на лежащего на асфальте страдальца, обратился к нему Петр. А потом, подмигнув, закончил: – Надеюсь, здоровье тебе все же понадобится.

Картинно помахав ему ручкой, Петр развернулся и зашагал в сторону проезжей части улицы Октябрьской. Там на обочине была припаркована его «четырнадцатая». Не новая, при покупке даже изрядно убитая. А на другую ему и не наскрести было. Но за пару месяцев он буквально преобразил ее, превратив во вполне приличный автомобиль. Удобно все же быть хорошим автослесарем.