Читаем без скачивания Попаданка за пять монет - Лидия Миленина

– Ой, не знаю! Может, и не превратит. Но жизни мне не будет, если откажу. Давай, милая, надевай вот это… Пойдем. Нельзя заставлять ждать такого клиента.

Симон протянул мне длинную белую тряпку, которая служила подвенечным платьем в этом мире.

«Может, все же удастся его уговорить, – подумала я. – Или снимет обруч с ноги – тут я и брошусь бежать. Или опять попробую вырвать цепь из рук Симона».

Хотя в глубине души я понимала, что далеко не убегу. Увидят девчонку с цепью – схватят и отведут к блюстителям порядка. Тут, понимаете ли, нет неучтенных попаданок.

Я надела белую хламиду, символизирующую недолгий статус невесты, а Симон подправил мою прическу, состоявшую из бесконечных завитков, которые спускались к плечам где свободно, а где – в виде своеобразной «баранки».

Подобные чудеса на головах своих подопечных он каждое утро творил сам. Его пухлые пальцы обладали прямо-таки волшебной ловкостью в парикмахерских делах! Так же ловко Симон накладывал на мое лицо макияж – водил кисточками, карандашами. В итоге появлялись лукавые стрелки, а губы казались пухлее от розового блеска. Кстати, он и верно делал даже красивых девушек еще красивее. А некрасивых превращал в симпатичных.

– Опыт, Анечка, опыт, – сообщил Симон, когда я в тот первый день поразилась его способностям визажиста.

Тогда я еще пыталась подружиться с ним и уговорить отпустить меня. Ничего не вышло. Да и сейчас вряд ли выйдет. Но попробовать стоит…

Пока он занимался любимым делом, я прильнула к нему поближе и постаралась вытащить из внутреннего кармана ключ. Но воровка из меня была весьма бестолковая. Симон тут же заметил мою попытку, небольно ударил по рукам и сказал:

– Ну куда ты побежишь-то, дурочка? Кому ты нужна в нашем мире? Так тебя хоть кормить будут, а одна ты куда денешься? Помрешь ведь в лесу от голода и холода!

Я вздохнула. Может, он и прав. Может, стоит потерпеть два месяца в относительной сытости. Ведь вряд ли ректор-дракон будет морить меня голодом. Или холодом.

Скорее, придумает извращение пострашнее.

Я зябко повела плечами и в который раз принялась умолять:

– Дядя Сим?..

– Я тебе не дядя, а почтенный Симон! У меня есть звезда на плечо за успехи в торговле попаданками и сиротами!

– Дядя Сим… Миленький, ну не продавай меня ему! Не хочу я быть драконьей женой. Боюсь! Ты же сам меня напугал! Не продавай. Хочешь, я к тебе в служанки пойду? Или визажистом? Научусь всему, буду девкам стрелки рисовать…

– Ну и зачем ты мне в служанках? Я знаю, из какого ты мира. Вы там все избалованные, к работе не приученные. Хватит уже! Ни за какие деньги я не соглашусь пойти против ректора-дракона! – закончил он, словно я предлагала ему взятку.

В общем, всю дорогу к Дому Правосудия, где свершались всякие гражданские церемонии, в том числе заключались браки, я продолжала ныть: «Дядя Сима, ну дядя Сима… Ну не продавай, а?!» А Симон вздыхал и поддергивал цепь. Прохожие усмехались и с укоризной глядели на упрямую попаданку, не понимающую «своего блага».

Когда через толпу на площади мы приблизились к высокому белому зданию, я поняла, что остается последний шанс.

Не могу я пойти в жены к опасному мужику, то бишь в рабство! Лучше уж действительно помирать от голода и холода в лесу. Или стать лесной ведьмой. Я, знаете ли, гордая, к рабской доле не приученная! Я русская, а русские не сдаются.

Да и маньяков-ректоров боюсь больше физических страданий.

Я огляделась. Возле входа в Дом Правосудия стояло несколько пар. И трое мужчин, ожидавших, когда к ним подведут будущих жен, приобретенных у родителей или на рынке. Ректор же еще не пришел.

Слава богу!

«Так, давай, Сима, освобождай меня!» Я постаралась сделать невинно-несчастное лицо, чтобы Симон не заподозрил о моих планах. Заплакать не получилось, но я надеялась, что выражение моего лица достаточно напоминает морду котика из «Шрека».

– Не расстраивайся ты так! Может, я и не прав. Может, ты и верно ему приглянулась по-настоящему! – сказал Симон и ободряюще похлопал меня по плечу. – Давай, Анечка, соберись, ты замуж выходишь, а не мать хоронишь…

От его слов и искренней крокодильей жалости у меня и верно потекли по щекам слезы.

– Эх… – вздохнул Симон, смахнул выступившую у него слезу и, стараясь не глядеть на мое зареванное лицо, склонился, чтобы снять кандалы.

Еще миг – и я должна была бы ощутить свободу в правой щиколотке. Рвануть в сторону, пытаясь убежать от своей горькой участи… но ощущения в ноге не менялись.

Симон возился удивительно долго, а потом привстал.

– Проклятье! Замок заклинило! Чтоб камбезики сожрали это древнее железо! Не нужно было жалеть денег на новые кандалы! – выругался он.

– Вот, дядя Симон! – назидательно подняла я палец вверх. – Сама судьба против того, чтоб я вошла в этот Дом и стала женой дракона. Отпусти меня, а?

– Молчи, попаданка! – с наигранным гневом ответил Симон, снова склонился к моей ноге и принялся ковырять ключом в замке, приговаривая: – И что же нам делать… Ведь в кандалах не пустят. Скажут, что оскверняем стены древнего Дома Правосудия. Ох-ох, Анечка! И как же быть? Ведь ректор-дракон разгневается, превратит меня в таракана…

– А может, в камбезика? – ехидно переспросила я, хоть понятия не имела, что это за тварь такая.

– Это еще хуже!

Тут, как совсем недавно, раздался все тот же властный голос:

– Что за проблемы? Невеста должна быть готова уже сейчас. У меня мало времени.

Я подняла глаза.

Гадор стоял прямо рядом с нами, брови его сошлись над переносицей, лицо выражало страшную строгость.

А я ощутила нечто странное – то ли страх, то ли какое-то другое, более сложное чувство. Сердце мое екнуло и тонко забилось под ключицей. Ноги странно ослабли.

«Ах, ваша милость, это судьба мешает мне стать вашей женой…» – хотела сказать я, но почему-то не смогла.

А Симон задрожал:

– Ваша милость… Простите старого дурака! Ключ в замке заклинило.

– Ах это! – небрежно бросил дракон, одной рукой отодвинул Симона, а другую направил в сторону замка. В тот же момент замок щелкнул, высвобождая мою ногу.

Я ощутила свободу, смешанную с легкой болью в ноге, и инстинктивно подняла стопу вверх, чтобы размять. Пошатнулась. Поза цапли явно не получалась.

Сильная жесткая рука тут же поддержала меня под локоть.

– Если что-то болит – лечить будем потом, – жестко сказал Гадор. – У меня действительно мало времени. Пойдем жениться. Торговец, как зовут девушку?

– Анечка… – робко ответил Симон. – Простите… Анна. Она…

Гадор поднял руку в останавливающем жесте:

– Подробности я узнаю сам. Ты свободен, торговец.

Ловким движением извлек из кармана еще одну монету и бросил ее Симону:

– Вот тебе еще за работу. Прощай.

И, все так же придерживая за локоть, потащил меня вверх по лестнице.

Язык прилип