Читаем без скачивания Искатель. 1964. Выпуск №5 - Гюнтер Продель

Но напрасно дежурил Сирагуза у аппарата подслушивания в своем номере — ни одного слова! В течение четверти часа он еще верил в случайную техническую неисправность, потом ворвался вместе со своими помощниками в номер 333. Он увидел своих агентов-«покупателей» лежавшими без сознания и связанными. Аунаи и Леани исчезли так же бесследно, как и 45 тысяч долларов, которые были предоставлены в распоряжение агентов.

Сирагуза сразу отдал приказ тщательно обыскать яхту «Марфа». Ее обшарили всю, до последнего уголка. Были отодраны доски, разобраны трубопроводы, взвешены бочки с маслом, разрезаны канаты. В поисках тайника сотрудники Сирагузы перевернули вверх дном все, но ни крупицы наркотика не обнаружили. Иначе не могло и быть — ведь в предыдущую ночь весь груз наркотика был перенесен с яхты за пределами трехмильной зоны на рыболовецкий катер и переправлен прямо в. Марсель. Яхту вовремя предупредили об операции ФБР по радио.

Чарльз Сирагуза узнал об этом лишь три дня спустя, когда французская береговая радиостанция, принадлежащая международной полиции, с трудом расшифровала перехваченную в ту ночь радиограмму.

Кто мог знать о намерении Сирагузы? Только шесть его сотрудников и служба в Вашингтоне, которой он был подчинен и которую ему пришлось перед началом операции уведомить о своих планах по телефону. Сирагуза знал, что на любого из своих сотрудников может положиться полностью. Никто из них не был предателем. Гангстеров предупредили из Вашингтона! О дальнейшем догадаться было нетрудно. Ведь в Неаполе, в белой вилле у моря, жил король торговли наркотиками Лаки Лючано. На крыше его дома установлена антенна коротковолнового передатчика…

Сирагуза знал, что пачки героина будут доставлены в Нью-Йорк на океанском лайнере «Индепенденс», который уже отплыл и должен был прибыть в Нью-Йорк 16 сентября. Этих данных было, конечно, недостаточно.

На таком океанском судне, как «Индепенденс», есть тысячи возможностей для устройства тайников. В Нью-Йорке его будут разгружать портовые рабочие из профсоюза, контролируемого гангстерским «синдикатом». Можно было считать, что след контрабандистов потерян окончательно.

Но помог случай.

…Преподобный О'Коннор, священник при администрации по делам эмигрантов, даже в будни не отказывал себе в посещении нью-йоркских «Кавер-Герл». Это частные фотостудии, в которых посетитель может сфотографировать хорошенькую голую девицу. Натурщицу предоставляет в распоряжение владелец студии, посетителю надо только отдать пять долларов за вход и захватить с собой фотоаппарат.

Студии «Кавер-Герл» — легальные заведения. Судя по колонкам газетных объявлений, в одном Манхэттене их около сотни. Завсегдатаем одного такого заведения — «Секси-студио» на 51-й улице был преподобный О'Коннор.

Однажды его случайно увидел там лейтенант Пуэрс из службы таможенного досмотра Нью-Иоркской портовой полиции. Священник при администрации по делам эмигрантов был давно знаком лейтенанту. Сначала Пуэрс был только шокирован, увидев в таком месте служителя церкви, переодетого во фланелевый костюм и с фотоаппаратом. Потом в лейтенанте проснулось профессиональное недоверие.

Преподобный О'Коннор, рассуждал Пуэрс, будучи духовным наставником эмигрантов, может подниматься на все прибывающие пассажирские суда и покидать их, не подвергаясь обычному таможенному и полицейскому контролю. Совсем не исключено, что он злоупотребляет своим положением и занимается контрабандой.

Лейтенант Пуэрс сообщил своему начальству о посещении портовым священником студии «Кавер-Герл». С этого момента преподобный отец находился под постоянным наблюдением. 16 сентября 1959 года на борту прибывшего океанского лайнера «Индепенденс» преподобный О'Коннор приветствовал группу переселенцев из Италии и задержал их благочестивыми речами, призывая вести в благословенной стране жизнь умеренную и порядочную. В благодарность за сердечный прием один из эмигрантов, очевидно глубоко тронутый, неожиданно протянул священнику полуметровую деревянную статую апостола Павла.

Еще остававшиеся на судне работники ведомства по делам эмигрантов позволили О'Коннору дочитать до конца «Отче наш», а затем, когда священник со статуей апостола торопливо направился с борта судна в свой баркас, задержали его.

Деревянная фигура оказалась полой: «тело» святого Павла было набито белым порошком — героином. Его здесь оказалось столько, сколько нужно было для изготовления семи миллионов ампул самого сильнодействующего и дорогого наркотика. Каждая ампула героина продавалась на черном рынке по крайней мере за три доллара. Следовательно, «внутренности» апостола стоили 21 миллион долларов.

Чарльз Сирагуза, узнав об этом неожиданном улове, удовлетворенно потер руки — неудача в отеле «Рул» была компенсирована. Затем выяснилось — после проверки отпечатков пальцев, — что мистер О'Коннор уже известен полиции по дюжине убийств и афер с наркотиками. Это был гангстер Элмер Бурке, и за ним, несомненно, стояла хорошо организованная и широко разветвленная сеть контрабандистов — одно лицо не могло осуществлять такие дела.

Вновь появилась надежда через Бурке добраться до стоящих за ним заправил этих дел. Элмер Бурке не был тем мелким, незначительным исполнителем, который не знает своих руководителей. Он служил самим Лаки Лючано, Альберту Анастасиа, Вито Дженовезе. Надо было заставить его заговорить.

Для того чтобы «длинная рука» преступного мира не принудила Элмера Бурке преждевременно замолчать, арест его был скрыт от печати. В тюремную книгу и полицейские протоколы Бурке занесли под фальшивым именем. Только очень немногие работники ФБР знали о нем правду. Арестованного поместили не в центральную тюрьму Нью-Йорка, а отправили в Канзас-Сити, в каторжную тюрьму, оснащенную самыми современными техническими усовершенствованиями.

Допрашивал его лично Чарльз Сирагуза. Через восемь дней Элмер Бурке назвал имена распределителей и торговцев-перекупщиков, указал адреса подпольных лабораторий, в которых изготовлялись ампулы героина, и, наконец, подтвердил, что заправилами этого бизнеса были все те же Лаки Лючано в Неаполе и Вито Дженовезе в Нью-Йорке.

Но самым важным была готовность Бурке подтвердить под присягой эти показания в присутствии прокурора и на суде. И раньше Сирагуза знал имена тех, кто контролировал торговлю наркотиками, но до сих пор у него не было нужных свидетелей, чтобы положить конец темным делам Лючано, Дженовезе и многих других гангстеров.

Своими признаниями Элмер Бурке купил себе свободу. Он мог больше не опасаться предусмотренного законом десятилетнего заключения. В американской уголовной практике принято не предъявлять обвинения преступникам, которые проявляют готовность выдать прокурору своих соучастников и выступать в качестве главных свидетелей на процессе.