Читаем без скачивания Ночной попутчик - Дональд Гамильтон

– Ты не знаешь, что значит оказаться в подобном положении, – не унимался Уилсон. – Отношение ко мне хуже, чем к прокаженному. У одних только радикалов да чокнутых я вызываю симпатии. Они считают, раз власти меня выгнали из армии, значит, я отличный малый. Ты бы удивился, узнав, как легко...

Он неожиданно прервался, видимо решив; что и так многое о себе выболтал.

Огромный седан стремительно мчался в ночи. Янг попытался было расслабиться, но высокая скорость, с которой Уилсон гнал машину по ночной дороге, пугала его. После того, что собеседник рассказал ему о себе, симпатий он к нему не испытывал. Возможно, этот Уилсон и в самом деле в чем-то замешан. Ведь это он говорит, что ни в чем не виновен. «А в сущности, что мне до него? У меня самого проблем хоть отбавляй».

– Дейв, – обратился к нему Уилсон.

– Что?

– Могу поклясться, что ты считаешь меня полным идиотом. Думаешь, с какой это стати я вдруг выплеснул эти помои перед человеком, которого первый раз вижу. Может быть, ты решил, что я принял тебя за левого? А что? Не удивлюсь, если и в Бейпорте в один прекрасный день появятся красные рожи. Я имею в виду, коммунисты. Да хватит о них. Давай-ка лучше расскажи о себе. Так ты, значит, не кадровый моряк и пока еще без кольца...

Они немного поговорили. Янг сообщил своему новому знакомому название училища, в котором учился, ответил на несколько вопросов, касавшихся его биографических данных. Он сказал, что родители его умерли, а девушки, с которой бы он постоянно встречался, у него пока нет. Дейв также объяснил причину, по которой пошел служить в военный флот: он любил море. Вопросы, которые задавал ему Уилсон, казались ему вполне естественными. Услышав, что в детстве Янг плавал на яхте, мужчина просиял.

– Ну, если ты любишь плавать, то тебе наверняка будет интересно увидеть, какую яхту я сконструировал для своего друга, – радостно произнес он. – Знаешь, ведь кораблестроение – моя специальность. Я спроектировал тридцатифутовый шлюп, немногим меньше, чем тот корабль, на котором мне довелось служить...

Управляя автомобилем одной рукой, Уилсон снова извлек бумажник и принялся перебирать хранившиеся в нем пластиковые удостоверения и водительские права. Янг молча ждал. В темноте салона мужчина никак не мог найти то, что искал. Вскоре их вынесло на обочину, и Уилсон, бросив взгляд на дорогу, быстро выровнял машину.

– Найди сам, – протягивая бумажник попутчику, сказал он. Янгу показалось, что рука у водителя дрожит.

– Открой бардачок, – посоветовал Уилсон. – В нем должна гореть лампочка.

Янг открыл бардачок, в котором тотчас загорелась маленькая лампочка. Держа в руке бумажник, он наклонился к свету и нашел среди документов Уилсона фотографию белого шлюпа. За ее штурвалом, смущенно глядя в объектив фотокамеры, стояла невысокая загорелая девушка в купальнике. Она была похожа на мальчишку-сорванца.

– Это она, – сбросив скорость, глядя через плечо лейтенанта, произнес Уилсон.

– Симпатичный член экипажа, – заметил Янг. – Это твоя супруга?

– Элизабет? – спросил мужчина и резко рассмеялся. – Да нет. Попробовал бы ты заманить мою жену на судно! Нет, это мой Зайчик. Мы с самого детства ходим с ней под парусом. Она единственная, кто не отвернулся от меня, когда я потерял заработок. Ее родители пообещали подарить ей на Рождество яхту, и она попросила меня спроектировать ее. Думаю, для того, чтобы у меня была хоть какая-то работа. Но я отказываться не стал. Над конструкцией яхты; мы работали вместе. Она предупредила, что хочет, чтобы судно было быстроходным, и даже нарисовала его эскиз. Более того, подруга выполняла расчеты и помогала мне делать чертежи... Как, ничего получилась посудина? Жаль, что ты не можешь увидеть ее очертания, но зато здесь хорошо видны и рангоут, и такелаж. Она настолько легка в управлении, что с нею может справиться даже девушка.

Уилсон говорил все напористее, быстро произнося слова.

– И расположение нактоуза[1] очень удобное. Он вмонтирован в пол кокпита[2]. А для подъема кливерных парусов мы предусмотрели отличные лебедки...

Как только Янг склонился над фотографией, мужчина, сидевший рядом с ним, резко повернулся к нему всем корпусом, и в то же мгновение что-то тяжелое обрушилось на голову лейтенанта. Получив сильнейший удар, он попытался было оказать водителю сопротивление, но Уилсон быстро нанес ему второй удар, затем третий. У Янга помутнело в глазах, и он потерял сознание.

Глава 2

Янгу снился все тот же жуткий сон. С того момента, когда он последний раз видел его, прошло уже много времени. Получалось, что он рано радовался, решив, что навсегда избавился от этого кошмара. Ему было известно, как будут развиваться события в этом сне, но, к своему ужасу, проснуться никак не мог.

Янг видел себя на военном корабле, который с потушенными огнями и на обычной скорости идет по почти спокойному морю. Неожиданно в их судно попадает вражеская торпеда. Он слышит приказы начальства и сам, стараясь перекричать страшный шум, отдает команды своим подчиненным. Корабль, потеряв управление, сильно кренится на левый борт. Янг находится на полетной палубе. По реву пламени и жару от него он догадывается, что это горит авиационное топливо. Теперь вокруг светло как днем. Раздаются приказы покинуть корабль. Судно трясет. Отовсюду слышатся отчаянные крики. Янг видит охваченных паникой матросов. Он прикрывает голову первым, что попадает под руку, и, думая, сколько у него осталось времени, бежит к борту. Все вокруг него движется удивительно медленно, словно в фильме, снятом методом рапидной съемки. В голове его только одна мысль: как бы успеть броситься за борт и отплыть подальше от тонущего корабля. Янг прыгает в море, по поверхности которого разлилась топливная нефть. Он отчаянно работает руками и ногами, но охваченное огнем судно неумолимо движется за ним...

Наконец лейтенант очнулся от страшного кошмара и увидел перед собой медсестру. Та изо всех сил пыталась удержать его на больничной койке. Янг замер. Боль, теплыми волнами накатывавшаяся на него, стала постепенно затихать. Сквозь узкую щель бинтов, полностью закрывавших его лицо, он в полумраке палаты сумел разглядеть белый потолок. Привезли его в больницу ночью. Затем был день, и снова наступила ночь. Потеря ощущения времени сильно встревожила его. Янг вспомнил, что где-то его ждут. В памяти его вперемешку всплывали картины давних событий и тех, что произошли с ним совсем недавно.

Страх от пережитого кошмара все еще не проходил.

– Простите, – понимая, что ему следует извиниться перед медсестрой, пролепетал Янг. – Я никого не хотел будить...

Губы его почти не слушались, и рта своего он не ощущал. Однако все зубы, похоже, были на месте. Грудь его горела, а кожа на лице сильно болела. Но зрение он, к счастью, не потерял. «Слава богу, что я могу видеть, говорить и есть, – подумал Янг. – Я жив! Руки, ноги и, самое главное, голова у меня целы!»

– Как вам не стыдно, мистер Уилсон! – укоризненно воскликнула медсестра. – Взрослый мужчина, а кричите, словно младенец!

Янг рассеянно посмотрел на нее. В палату вошел врач. Он ненадолго задержался у стола, а затем, держа в руке шприц, подошел к лежавшему на койке лейтенанту.

– Расслабьтесь, мистер Уилсон, и я введу вам лекарство, от которого вы сразу же уснете... Нет-нет, не пытайтесь говорить. Просто спокойно лежите. Сестра...

Из-за боли во всем теле Янг укола почти не почувствовал. В том месте, куда вошла игла, он ощущал только легкое жжение. Янг ждал, когда начнет действовать введенное доктором снотворное. «Ну и что из того, что меня называют чужим именем, – отходя ко сну, подумал он. – Я-то помню, как меня зовут...»

Лейтенант открыл глаза только утром. Та же медсестра сидела за столом и что-то на нем перебирала. Теперь уже Янг был в состоянии отличить прошлое от настоящего. Однажды ему удалось спастись с тонущего корабля, а совсем недавно он каким-то чудом сумел выбраться из горящего автомобиля. В первом случае все было ясно – после него Янг получил медаль, а вот во втором – многое для него оставалось не совсем понятным. Он не мог точно вспомнить, как это с ним произошло. Даже то, что приходило ему на память, противоречило друг другу. Лейтенант помнил мужчину в пальто и светлой шляпе, рассказавшего ему захватывающую историю, которая могла оказаться и чистым вымыслом. Он попытался представить себе его лицо, но сделать этого так и не смог. Затем Янг вспомнил, как, проснувшись от дикого крика, он услышал, что к нему обратились, назвав его чужим именем.

– Сестра, – прошептал он.

– Что, мистер Уилсон? Хотите знать, где вы? – смеясь, спросила медсестра. – В Мемориальном госпитале Роджерстауна. Вас это интересует?

Янг замер. Инстинкт подсказывал ему, что вести себя он должен осторожно.

– Что со мной произошло? – спросил он. – Что с моим лицом?

– Все будет хорошо, мистер Уилсон, – не отрываясь от стола, заверила его медсестра.