Читаем без скачивания Сборник – 2011 и многое другое - Игорь Афонский

– На что жалуетесь?

Я отвечаю, мол, прошёл медкомиссию, нужно заключение подписать.

– Хорошо! Вот эти анализы пройдёте, когда принесёте результат, то посмотрим!

Смотрю, а это несколько анализов и УЗИ почек.

– Почему?

– Да на всякий случай! Цвет кожи у вас неважный и зрачки какие-то неявно выраженные. Так что на всякий случай!

А направила меня в Диагностический центр на улицу Черёмуховую, ну, тот, знаете? Стоимость – не самая высокая в мире, но и не малая, свыше тысячи русских «гринов». Согласно предупреждению записался, выпил два литра воды и сижу в очереди. Среди таких же, как я, с полным мочевым пузырём! Зубы аж стянуло! И у всех в этой очереди очень неестественные позы, когда ноги елозят по полу, дико скрещены. Внутренне все сжаты, лица в напряжении, на часы смотрят. Просто молятся! Подходит моя очередь, я захожу. Смотрит женщина на монитор. Потом на меня поверх своих очков:

– На что жалуетесь?

Я отвечаю, мол, не знаю, у меня медкомиссия, терапевт направил.

– Поздравляю! У вас всё нормально. Следующий!

С криком выскакиваю, и до туалета! Это по длинному коридору, мой одиночный забег. На следующий день через запись в регистратуре – к кабинету терапевта. Жду. Попал. Она внимательно смотрит на выписку, руки потирает:

– Да, вижу, всё нормально. Сейчас только заполню ещё одну форму!

И дальше ведёт опрос.

– А геморроем не страдали? Надо обязательно проверить!

И направляет меня к врачу – проктологу. А это на следующий день, в другом здании, с вечера ничего не есть, не пить, не курить. Пришёл, а там очередь на подготовительную процедуру, несколько женщин и нас двое – мужчин.

Сел, занял очередь, жду! Вы никогда не были у проктолога? Жаль! Вы бы меня поняли сразу! Процедура – это клизма с большим объёмом жидкости. Сделали, и бегом в другой кабинет – «сливать», понимаешь! Потом возвращаешься в очередь, ждёшь очередной процедуры, после этого – следующая, третья и последняя. Потом на ватных ногах направляешься к смотровому кабинету. Там, конечно, тоже очередь. Занимаешь место, ждёшь. Каждый заходит, и через несколько минут все слышат его протяжный крик от боли и безнадёжности. Тут сразу вспоминаешь кадры из американского фильма «Полицейская Академия»: «Где тут пациент?» и невероятно толстые руки в перчатках, перепачканные вазелином.

Оказывается, что нынче всё проще. За дверью немолодая женщина с безучастным взглядом, вставляет телескопическую трубку прямо через отверстие в прямую кишку, потом мощный компрессор равномерно подаёт воздух. Представляете, эта же трубка уже оснащена камерой, на мониторе врач всё внимательно осматривает изнутри. В момент, когда сжатый воздух выжимает все внутренности, давит на другие органы, сгоняет в кучу весь лишний жир на теле, стучит в мочевой пузырь, это крайне неприятно и больно. Но терпимо! Что, думаю, кричать? Стерпел. Врач посмотрела, спрашивает:

– На что жалуетесь?

Это, если она там ничего не видит, то не знаю. Я, мол, на медкомиссию. Тычу пальцем в карту, внизу надо справку. Она кивает головой, ещё раз смотрит, потом вяло пишет:

– У вас всё нормально! Разрывов и стяжек нет, пока всё хорошо, но если запорами страдаете и будет хуже, то, прошу, приходите, будем лечить!

Пишет. Ухожу, дико спуская воздух.

Опять кабинет участкового терапевта. Думаю, что хождения мои позади, прошёл. Но и это ещё не всё! В моей толстой карте находят порой старую запись и «охают», направляют к дермовенерологу. Это на теле с 70-х годов два пятна от тропического загара. Они периодически то появляются, то проходят.

«Ничего не поймёшь, надо проверить!»

К врачу, тот: анализы сдай, приходи. Сдал, пришёл, уже другой врач принимает. Это старый опытный медик, посмотрел на карту, спросил:

– На что жалуетесь?

Сказал. Он: «Всё окей!». Подписал мою бумагу. Опять в общую очередь через регистратуру.

У терапевта.

– Ну. Вот! Видите, у вас всё тут хорошо. Вы в таком возрасте, что следует следить за своим здоровьем. Вот вам разрешение на полгода. Вы приходите через шесть месяцев, я вам просто подпишу все бумаги!

– Какие полгода? Да у меня рейс обычный – больше девяти месяцев, а с вашим «полугода» со мной в «кадрах» даже разговаривать не будут!

Она разводит руками, мол, ничего не знает, что поделаешь, мол, за здоровьем следить нужно!

Так, потравив больше недели и уйму нелишних денег, я получил запись в своей санитарной книжке. В следующий раз легче потратится, и всё быстрее сделают «добрые люди» в тех же белых халатах. Нужно только выбрать! Следить за здоровьем. Или деньги зарабатывать».

Кот и пёс

Остался я как-то дома на хозяйстве один. На целых три дня! По какому поводу не скажу. Да и неважно сегодня это. У нас дома живут кот и пес.

Очень дружные, но своеобразного характера животные. Пёс, получается, сколько его ни кормишь, всегда остаётся голодным. Съесть может много, а потом лежит и слёзно так смотрит голодными глазами, как бы говоря всем своим несчастным видом:

«Что ты там ешь? А? Дай и мне кусочек! Ну, Хозяин, ну, будь другом!» Особенно, если это кусок сыра, то готов родину свою собачью продать!

Кот, тот другой, больно разборчивый, независимый, интеллигент, понимаешь! Короче, остался я. Наступает время кормить питомцев. Я по старой привычке каши наварил – и в две миски: собаке – большую и коту – поменьше. Собака всё своё сразу съела и в сторону смотрит. А кот только посмотрел в миску, понюхал и недовольно мяукнул. Потом потёрся о ногу, мол, что это? И не ест.

«Ах, ты так!» – говорю.

Наказал собаке ничего не трогать, ушёл. Собака тоскливо смотрит на чужую тарелку, но не берёт. Так приучили. На следующий день наступило время кормления, я опять: свежая порция для собаки и старая для кота. Кот не ест, крепится! Собака сразу глотает свою кашу, смотрит на соседскую порцию. «Хорошо!» – думаю. На другой день кормлю пса, а кот уже потрогал свою пайку, но та с запахом – есть не может. «Хорошо!» – я отдаю псу ещё и старый кошачий корм, тот съедает.

А коту свежее насыпал. Видит, бедняга, что делать нечего, никуда от этого не денешься, стал жрать. Ест, холмы по загривку пошли, заурчал от удовольствия. Вечером съел ещё! Возвращаются родные, нарадоваться не могут. Кот даже лук из салата стал есть, а с псом – капусту.

Заметил такой факт: образовался дома криминальный тандем. Собаке со стола запрещено брать, она достаточно большая, может видеть, что там, на столе, но брать – ни-ни! Кот тоже делает вид, что содержимое стола его не интересует. Но стоит только ослабить внимание, как кот прыгает на стол, спихивает оттуда кусок колбасы или мяса, потом ретируется в сторону. И гуляет, как ни в чём не бывало. Собака этот кусок уже ждёт, принимает его как вратарь «пас», тут же прячет, сама не ест. Смотрит потом голодными глазами:

«Хозяин, ну, кусочек! Ну, сколько можно?»

А как все разбредутся по своим делам, и внимание на животных ослабнет, то они достают свой кусок, добытый столь криминальным способом, и делят поровну, съедают!

«Да! Питомцы! Ещё те штучки!»

Когда дети просят завести собаку, то соглашаются на всё: «Да, будем ухаживать!». Они млеют от удовольствия, представляют огромную собачью парикмахерскую, где собаке моют лапы и сушат феном шерсть. «Да, будем выгуливать!» Рисуют в воображении себя и Друга человека на дикой природе. «Да, будем водить к ветеринару!» Тут же представляют себя в белых халатах с большими красными крестами на головных уборах, оба в повязках. Собака на столе тоже с повязкой! «Да, будем кормить и убирать за ней!» Они уже в рабочей форме с большими пылесосами и гребными лопатами, выгребают «конюшню», свершают героические подвиги, потом кормят собаку из дорогой баночки, та им в ответ: «Моё вам мерси!». На самом деле всё происходит иначе. Уже через неделю: «Папа, мне некогда! Ты погуляй с животным!». А утром преданный нос уже ищет тебя под тёплым одеялом: «Ну, Хозяин! Ну, скорей, я уже не могу терпеть!».

Четыре корейца

Жили – были на одном судне четыре корейских специалиста. Первым был, значит, старший Механик. Это в Машинном отделении старенький такой дедушка, чистый «технарь», который больше 20 лет на флоте и точно знал, что следует придерживаться «таких и таких» параметров механизмов, и всё будет окей! А почему и зачем – как-то не задумывался!

Следующий кореец. Старший Тралмастер – человек с твёрдой рукой и «железной» волей! Такой что и ставить трал, и твёрдо жить – всё мог! Третий. Старший Мастер обработки. Этот человек был самый главный в цеху, работал с 08.00 утра до 23.00 вечера. Он сухо отдавал свои приказы и требовал таких же точных исполнений своих приказаний. Был исполнительным и требовательным.