Читаем без скачивания Человек, который продал Луну - Роберт Хайнлайн

На крышу опустилось такси. Оно в несколько минут перенесло компаньонов на крышу Гемисфер-Пауэр Билдинг. Они спустились на самый нижний подземный этаж, в конференц-зал: в те времена состоятельные люди предпочитали забираться поглубже на случай атомной бомбардировки, хотя на Земле царил прочный мир. Однако зал вовсе не походил на убежище, скорее, на гостиную в богатом доме: во всю стену раскинулась панорама — вид города с птичьего полета. Эффект достигался стереотрансляцией с крыши.

Все уже были в сборе. Диксон кивнул Гарриману и Стронгу, глянул на часы и произнес:

— Ну вот, джентльмены, наш анфантерибль[1] явился, и мы можем начинать, — он уселся в председательское кресло, взял молоток и постучал, призывая к тишине. — Протоколы последнего заседания — перед вами. Когда будете готовы — дайте сигнал.

Гарриман глянул на бумаги и нажал кнопку. Перед ним высветился зеленый кружок. Большая часть директоров сделала то же.

— Кто начнет? — спросил он, переводя взгляд с одного на другого. — Ага… ты, Джордж. Начинай.

— Я хотел бы послушать отчеты, — насупившись сказал Стронг и тоже нажал кнопку.

Зеленый кружок перед Диксоном был чуть побольше, чем у прочих. Он нажал кнопку, и на экране, укрепленном над столом, зажглось слово «запись».

— Отчеты по текущим делам, — объявил Диксон и нажал другую кнопку. Откуда-то раздался женский голос. Гарриман слушал, держа ручку над бумагой. Действовали тринадцать ядерных реакторов типа «Кюри», на пять больше, чем во время прошлого заседания. Реакторы Саскуэханны и Чарльстона вышли на проектную мощность, и дороги атлантического побережья снова работали с нормальной нагрузкой. Дорога Чикаго — Лос-Анджелес должна заработать в ближайшие полмесяца. Энергии все еще не хватает, но конец кризиса близок.

Все это было важно, но сейчас мало трогало Гарримана. Кризис, наступивший после взрыва энергетического спутника, понемногу преодолевался, но для него он был лишь одним из препятствий к космическому полету.

Три года назад, когда появилось изотопное топливо Харпера — Эриксона, казалось, что не только решена проблема безопасной эксплуатации энергетического сердца континента, но и появился мощный стимул развития космонавтики.

Грузовая ракета с ядерным реактором на борту занимала стационарную орбиту, а малые ракеты сновали между нею и Землей, поднимая на спутник сырье для реактора и возвращаясь на планету с изотопным топливом, которое ждала вся промышленность.

Гарриман вкладывал деньги в этот спутник не только как один из директоров энергетического синдиката, но и ради своих целей: так он надеялся получить изотопное горючее для полета на Луну. Ему не хотелось клянчить горючее у военных, а тем более — у правительства. Дело было верное, его мог потянуть кто угодно, а уж Гарриману — сам бог велел. У него был корабль, будет и горючее.

Корабль был его собственный. Правда, баллистическая транспортная ракета нуждалась в доработках: следовало заменить двигатели, снять крылья. Имя уже поменяли — «Брисбен-Сити» стал «Санта Марией». И нужно было горючее.

На топливе-то все и застопорилось: большая часть уходила на транспортный челнок, а потом возник всеамериканский энергетический дефицит, и спутник уже не мог его перекрыть. Тогда синдикат ухватился за низкотемпературные реакторы типа «Кюри», где уран использовался напрямую; он, таким образом, предпочел углубление дефицита необходимости запуска новых спутников.

Но на «Кюри» нельзя было получать изотопное топливо, и Гарриман решил было надавить на политиков, чтобы открыть «Санта Марии» путь на Луну.

И тут энергоспутник разнесло в пыль.

Голос Диксона вывел Гарримана из задумчивости.

— Меня отчеты устраивают. Если не возражаете, джентльмены, примем их в предлагаемом варианте. Через девяносто дней мы достигнем прежнего уровня.

— Но без резерва, — заметил Гарриман, — а пока мы здесь сидим, народилось много детей.

— Вы возражаете против отчета, Ди-Ди?

— Нет.

— Отлично. Далее — отчет не связан с обществом. Позвольте, джентльмены, обратить ваше внимание на первый пункт: наш вице-президент предлагает систему ежегодных выплат, льгот, стипендий и так далее для членов семей персонала энергоспутника и пилота «Шарона». Смотри приложение «С».

Возразил Финеас Морган, руководитель треста «Кузин инкорпорейтед».

— Зачем это, Эд? Конечно, очень жаль этих людей, но ведь мы хорошо им платили и страховали по высшей ставке. Зачем же эта благотворительность?

— Разве не ясно, — усмехнулся Гарриман. — Я согласен, нужно платить. Отдай, что должен, а то придется отдать вдвое.

— «Должен»! Это девятьсот-то тысяч? — возразил Морган.

— Один момент, джентльмены… — подал голос вице-президент по общественным связям. — Министр Морган, если вы повнимательнее прочтете мои предложения, то увидите, что выплаты на тридцать пять процентов окупятся их рекламой.

Морган вчитался повнимательнее.

— М-м… так бы сразу и сказали. Ничего не поделаешь, заплатим, хотя мне не нравится сам прецедент.

— Иначе нам нечего было бы рекламировать.

— Да, но…

Вмешался Диксон:

— Мистер Гарриман внес предложение. Прошу голосовать, — все, даже Морган, зажгли зеленые огоньки. — Следующий пункт похож на предыдущий. Некая миссис, ээ… Гарфилд через своего адвоката сообщает, что мы несем ответственность за врожденный физический недостаток ее ребенка. Он родился в момент взрыва энергоспутника, и рожала миссис Гарфилд в том районе, над которым была катастрофа. Она требует в виде компенсации полмиллиона долларов.

Морган взглянул на Гарримана.

— Вы, Дилоуз, наверное, посоветуете не доводить дело до суда.

— Совсем наоборот. Мы выиграем процесс.

— Но почему же, Ди-Ди? — удивился Диксон. — Мне кажется, мы могли бы откупиться десятью или пятнадцатью тысячами. Зачем нам огласка?

— Да, шума будет много, но мы должны бороться, несмотря на него. Я не вижу в этом вопросе сходства с предыдущим: ни миссис Гарфилд, ни ее отродье не работали на нас. Во-вторых, любой дурак знает, что нельзя при рождении искалечить ребенка облучением. Для этого надо воздействовать на гены родителей. И в-третьих: если мы сейчас пустим это дело на самотек, то потом нам придется платить за каждого нового урода. Лучше уж потратиться на адвокатов, но не давать этой стерве ни гроша.

— Процесс может унести кучу денег, — заметил Диксон.

— Но если мы сдадимся, то потеряем еще больше. В конце концов, мы всегда можем подкупить судью.

Вице-президент по общественным связям что-то шепнул Диксону, а потом объявил: