Читаем без скачивания Одолеть темноту - Ирэн Роздобудько
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мика уже знает, что взрослые парни «служат» в армии, и понимает, что для того, чтобы получить свою порцию сладостей, надо ее «заслужить». Но так хочется съесть торт сейчас! До спазмов в желудке, до истерики, до слез. Но Мика держится изо всех сил, ведь он знает: будет плакать – вообще ничего не получит. Мама говорит, что ее тошнит от его слез. Будто она их пробовала…
Мика ложится спать рассерженный, обиженный на маму, на соседку, на Лелю, которая так и не принесла бутерброд, на весь мир. «Вырасту, пойду служить в армию, – твердо решает он, – буду мороженое каждый день есть!»
…Утром нежный лучик солнца круглым пятнышком лежит рядом с его головой, как шарик мороженого. Мика даже пробует его на вкус – просто облизывает край подушки. Не сладко!
Мика сползает с кровати. В квартире тишина. Возможно, сегодня ему повезет – мама ушла куда-то на репетицию, и он сам залезет в морозилку. И пусть потом она ругается, пусть бьет, закрывает в темноте! Он готов ко всему.
Но мама, как всегда, сидит на подоконнике в кухне в прозрачном кружевном пеньюаре.
– Почему люди не летают?.. – бархатным голосом то спрашивает, то декламирует она. – Я говорю: почему люди не летают так, как птицы? Мне порой кажется, что я – птица… Дай! – Это она обращается к Мике, глазами указывая на пачку сигарет и зажигалку, которые лежат на столе.
Какая она сейчас красивая! Утренние золотистые лучи пронизывают ее насквозь, она вся светится, как сказочная фея, как бабочка…
И ножки такие гладкие, такие длинные, скрещенные, как у фарфоровой статуэтки, которая стоит в серванте. Мама кивает ему головой, закуривает и продолжает говорить что-то непонятное:
– …когда стоишь на вершине горы – так хочется взлететь! Кажется, вот, закроешь глаза, взмахнешь руками и полетишь!..
Мика когда-то видел в кино, как летит женщина.
О чем было кино, Мика не понял – что-то о парне, который выслеживал шпиона. А потом забрался с девушкой на крышу, девушка не удержалась на краю – и полетела вниз. Так медленно, так красиво летела. Как бабочка.
Мама качает ножками, Мика завороженно наблюдает.
– Что смотришь? – плаксивым голосом говорит мама. – Из-за тебя и не летаю! И никто не поможет… Никто…
…Милицейская машина, «скорая» и съемочная группа программы «События» приехали почти одновременно через двадцать минут после того, как соседи сообщили о падении женщины с седьмого этажа четырнадцатиэтажки.
За закрытыми дверями квартиры громко ревел мальчик, сын покойной. Двери пришлось ломать, от чего рев усилился.
Сердобольная соседка сразу же позвонила близкой подруге покойной, мол, «пусть Лелька разбирается. Мне лишний рот ни-на-да!»
Во дворе работали эксперты, суетились врачи, толпились прохожие. А телеоператор, отсняв сюжет на улице, уже входил в квартиру актрисы N. Темный длинный коридор, две комнаты с расстеленными кроватями.
В «детской» – маленький топчан с довольно грязной простыней, засаленные обои, в светло-розовой гостиной более-менее прибрано, большая кровать накрыта игриво-розовым атласом, тусклые искусственные букеты в вазонах, все припорошено пылью…
Камера безжалостно шарила по всем углам и выхватывала мельчайшие детали: бутылки на столе, окурки в горшках с мертвыми цветами, немытая посуда…
А вот и то самое открытое окно на кухне, из которого полчаса назад совершено падение, стол с коробкой, в которой лежит наполовину съеденный торт, и, наконец, испуганное чумазое лицо мальчика…
Мальчик тихо скулит, размазывая по щекам слезы и шоколад. Он боится камеры, машет руками, залезает под стол.
– Прекратите немедленно! – Это врывается в квартиру тетя Леля.
Она обнимает Мику, подхватывает на руки, и он успокаивается, замолкает, только тихо всхлипывает, пряча лицо в ее волосах.
Он сидит, прижимаясь к ней все время, пока ее о чем-то расспрашивает следователь.
О маме, о ее знакомых, о нервном состоянии и последних словах. Леля ничего не знает. Только крепче прижимает к себе Мику – он слышит, как Леля дрожит, как колотится ее сердце. Мика хочет защитить Лелю от строгого милиционера, но не знает – как. Его же не спрашивают! Если бы спросили, он бы объяснил, что мама просто захотела немного полетать.
Леля целует, гладит по головке Мику, говорит ему ласково, едва сдерживая слезы:
– Не волнуйся, золотко. Я возьму тебя к себе. А мама… она…
– Полетела? – подсказывает Мика.
– Да… да… – растерянно повторяет Леля и снова гладит мальчика по кудряшкам. – Я сделаю для тебя все, что захочешь… Хочешь, пойдем на пруд?..
– Нет, – качает головой Мика.
– А что ты хочешь?
– Можно я доем мороженое? – чуть слышно произносит он…
Часть первая
* * *«Сегодня, наверное, мой день», – думала Марта, уверенно идя по центральной улице города.
И правда, с самого утра без лишних проблем, которые почти ежемесячно возникали при общении с бухгалтерией, она получила крупную сумму отпускных. И сразу же приобрела белую сумку, именно такую, какая подходила к ее белому сарафану. А еще удалось без очереди заплатить на почте долг за квартиру за три месяца.
Но не это было главным! Просто она ловила на себе дружелюбные взгляды прохожих, смотрела на свое отражение в стекле витрин, и оно, это отражение, ей нравилось. Даже очень. А поэтому надо было сделать еще один шаг: на углу центральной и боковой улиц она давно приметила небольшой магазинчик одежды, в который ей давно хотелось зайти.
Он привлекал тем, что там, за стеклом витрины, на двух длинных элегантных кронштейнах в стиле хай-тек, установленных один напротив другого, висели эксклюзивные изделия – женские платья и мужские костюмы известных иностранных фирм, и, как отмечалось на рекламном щите, они были здесь только в единственном экземпляре.
Марта никогда не отваживалась заглянуть в этот магазин, но сегодня решила хотя бы прицениться к дорогим платьям – потянет ли такую покупку ее кошелек? Она точно знала, что не потянет. Даже на один рукав не хватит. Но в конце концов надо хоть раз поинтересоваться, чтобы успокоиться, а не смотреть на эту витрину, как кот на сало. Главное – уверенно держаться.
Марта решительно открыла дверь. Сразу же раздался мелодичный перезвон колокольчиков, висевших над дверью.
– Добрый день! – поздоровалась с ней любезная молодая продавщица. – Вам помочь?
Марта понимала, что так общаться с потенциальными покупателями требует этикет, это правильно и даже необходимо, но навязчивый сервис раздражал ее и будто обязывал сделать покупку. Марта знала: как только она начинает общаться с любыми продавцами, как ненужная ей вещь – у нее в кармане! Такой уж дурацкий характер – не может сопротивляться! Поэтому она напустила на себя строгий вид.
– Спасибо, я посмотрю сама!
В отличие от назойливых рыночных торговцев, вежливая девушка сразу снова села в свое креслице.
Марта подошла к кронштейну и с удовольствием стала перебирать одежду, которая даже на ощупь казалась сотканной из лепестков или связанной из золотого руна. Но цены! Марта всегда удивлялась: кто такое покупает?! Разве что снобы или придурки.
Она вздохнула и сняла одну вешалку с платьем, которое выглядело солиднее других, было похоже на одежду «бизнес-леди», подошла к зеркалу и с деловым видом приложила платье к себе. Неплохо! Даже очень неплохо, если не сказать – просто замечательно. Марта вздохнула, наклонилась, чтобы внимательнее рассмотреть этикетку, и неожиданно нащупала в кармане платья что-то твердое, продолговатое, похожее на пачку тонких женских сигарет.
Продавщица не смотрела на нее. Марта осторожно полезла в карман и вытащила оттуда… крошечный мобильный телефон. Она даже не сразу сообразила, чтó это, настолько красивым было это произведение дизайнерского искусства.
Конечно же нужно поступить честно и тут же отдать его продавщице, подумала Марта, но есть ли уверенность в том, что та не заберет его себе? А если так, тогда зачем отдавать?
Убедив себя таким образом, девушка быстро сунула телефон в карман, еще раз внимательно пересмотрела платья, сделала вид, что ни одно ей не понравилось, и, кивнув продавщице: «До свидания!», торопливо вышла на улицу, опасаясь, не была ли это какая-нибудь проверка. А еще хуже – съемки скрытой камерой, которые вошли в моду и грозят стать сущим наказанием для нечистых на руку рядовых граждан.
Но никто не бежал за ней, не хватал за руки, не обвинял в присвоении чужого имущества. Несмотря на это, Марта решила срочно перейти на другую сторону улицы и затеряться в толпе.
Было двенадцать часов дня, солнце уже припекало затылок, а щеки Марты горели, будто она совершила преступление.
В половине первого девушка должна была встретиться со своей подружкой возле старинного фонтана в кафе, которое так и называлось – «Фонтан». Марта пришла раньше, заказала бокал холодного пива. Людей в кафе было много, все громко разговаривали, из динамиков лилась музыка. На Марту никто не обращал внимания.
