Читаем без скачивания Три золотых пророчества - Кира Гембри

Торопливо нагнувшись, я отвязала поводок Зайца от фонарного столба. Волкодав поднялся с раздражённым красноречивым рычанием: «Долго же вы там возились, ребята».

И все втроём мы отправились за сладостями для лепреконов.

Мысль об отъезде Ноя преследовала меня весь день. Настроение улучшилось только вечером, когда мы добрались до северной бухты. Залив казался мрачным, особенно по сравнению с прекрасным широким пляжем в южной стороне острова. Домик на берегу тоже выглядел не очень привлекательно. И всё же, когда мы шли по берегу к маленькому обветшалому коттеджу, у меня в животе, как и всегда в такие минуты, весело порхали бабочки.

Впереди шла Нана с рюкзаком с провизией и лекарствами.

– Займётесь сегодня лепреконами? – спросила она. – А я уж… – Внезапно она остановилась, и так резко, что я чуть на неё не налетела.

– Что случилось? – спросил Ной, но бабушка лишь предостерегающе подняла руку и указала на вход в домик.

Сердце у меня заколотилось быстрее.

Дверь была приоткрыта, и наружу падала узкая полоска света. Это могло означать только одно: в волшебном лазарете был чужой.

– Ждите здесь, – прошептала Нана. – Я проверю, не опасно ли там, внутри.

Быстро переглянувшись, мы с Ноем одновременно покачали головами. Моя бабушка, конечно, храбрее всех на свете, но мы ни за что не пустили бы её в обветшалый домик одну.

Нана нахмурилась, однако возражать не стала. Она осторожно потянула дверь, и ржавые петли скрипнули так громко, что я вздрогнула. Вцепившись в ошейник Зайца, я последовала за бабушкой в сарай. Ной шёл совсем рядом – я чувствовала его дыхание на своей шее. Мы тихо пересекли прихожую и подошли к палатам нашей импровизированной больницы. В первой комнате, напоминающей убранством вересковую пустошь, нас обычно шумно встречали прыгающие повсюду лепреконы. Большинство из них не были больны, а получили ушибы и царапины в ссорах. То есть сил на всякую ерунду у них было предостаточно. Но сейчас в палате лепреконов царила подозрительная тишина.

– Что тут происходит? – тихо спросила я, заглядывая под низкие навесы. – Вас кто-то напугал?

Лепреконы паиньками лежали в постелях, из-под одеял выглядывали только их лица с косматыми бородами.

– Давай не будем об этом говорить, – проворчал один из них, и я не разобрала – испуганный у него вид или нахальный.

– Не можешь сказать или не хочешь? – поинтересовался Ной.

– Не должен, не стану, не буду, не встану, – забормотал лепрекон.

– Болтаешь в рифму, но без смысла, – усмехнулся Ной.

Я же слишком встревожилась, чтобы обращать внимание на поэтические упражнения лепреконов. Заяц тоже явно насторожился. Мы с ним направились к палате русалок, и он с каждой секундой ступал всё медленнее.

Уже несколько дней у нас жили близнецы Эва и Аланна: совершенно одинаковые – от изумрудных локонов до рыбьих хвостов. Обеих мучила зудящая сыпь из-за аллергии на сточные воды, которые сбрасывали в море с кораблей. Когда близняшки не чесали друг другу спины, то постоянно выясняли, кто из них умнее или веселее, кто лучше поёт и красивее заплетает косы. Здесь часто бывало шумно, но сегодня Эва и Аланна притихли, совсем как лепреконы.

– Хорошо, что вы пришли, – прошептала Эва, когда мы пробирались по мелкому песку русалочьей палаты.

– Вас уже ждут. – Аланна вытянула руку из ванны и указала на заднюю стенку медпункта. – В палате банши, – добавила она и с тихим бульканьем снова ушла под воду.

Я безотчётно затаила дыхание. Неужели к нам забрёл оборотень или ещё какое-нибудь страшилище? На мгновение я замешкалась, но потом вспомнила, как бабушка всегда говорит: «Человек иль чудовище будь – в каждом найдётся добрая суть».

Однако теперь Нана и сама, похоже, сомневалась в этом. Когда я двинулась к следующей палате, она обернулась и зашипела:

– Пожалуйста, держитесь у меня за спиной! – И сопроводила эти слова таким суровым взглядом, что я инстинктивно повиновалась – в отличие от Ноя. Он уже дошёл до искусственного кладбища и непринуждённо взмахнул правой рукой:

– Ничего страшного, это просто ф… – Конец фразы застрял у него в горле.

Мы с бабушкой тоже замерли, глядя на гостью, устроившуюся на поросшем мхом надгробии.

С первого взгляда её действительно можно было принять за «просто гостью», но стоило чуть-чуть приглядеться, и становилось ясно: перед нами не человек.

– Фея, – наконец договорил Ной и шумно сглотнул. – Это фея, я прав?

Глава 2

Три пророчества

Не будь я так потрясена – наверное бы, рассмеялась. Ной всегда держался совершенно невозмутимо – казалось, его ничем не пронять, но теперь он разинул рот и вытаращил глаза, округлив их как блюдца. Я недавно ему объясняла, что правители волшебного мира вовсе не милые порхающие крошечные существа. На самом деле феи бывают очень коварными и любят водить людей за нос.

Вероятно, наша гостья намеренно оставила дверь в лазарет открытой, чтобы слегка нас припугнуть.

Тем временем фея поднялась с надгробия и лёгкими шагами направилась к нам. Её темные волосы ниспадали до бёдер, а глаза сияли золотом, как и крылья. Но больше всего меня поразило её платье – оно было полностью соткано из заколдованных растений: цветы открывались и закрывались, а усики плюща ползали вокруг феи словно змеи.

Пока мы заворожённо её разглядывали, она раскинула руки.

– Приветствую вас! – сказала фея голосом, напомнившим мне звон колокольчиков.

Тем не менее у меня по спине побежали мурашки, а Заяц прижался к моей ноге. Фея торжественно продолжила:

– Меня зовут Флорабель. Я пришла сообщить вам нечто очень тревожное о моём здоровье! Дело в том, что… – Внезапно она умолкла, её глаза сузились, а лицо исказилось в гримасе. Я подумала, что она вот-вот взорвётся от ярости, как вдруг… – АПЧХИ!

Мы вздрогнули. Фея чихнула так сильно, что из её платья посыпались листья. Вскоре листья опустились на пол, а фея так и осталась стоять неподвижно, прижав обе руки к лицу.

Нана пришла в себя первой.

– Очень интересно, – заявила она, вскинув брови.

Фея фыркнула и опустила руки:

– Ничуть не интересно, а ужасно унизительно! Феям нельзя простужаться! – пронзительно крикнула она. Вид у неё вдруг стал такой несчастный ещё и потому, что на кончике носа повисла золотистая светящаяся капля. Вздохнув, фея сорвала с юбки листок и, поднеся его к носу, сразу же снова чихнула. – Я так больше не могу! – простонала она