Читаем без скачивания Пробуждение вурдалаков - Александр Бачило

Дверь избушки отворилась, и на крыльцо вышел средних лет мужчина в телогрейке, засаленных брюках с клапанами и новых, не гнущихся еще кирзовых сапогах. Мужчина свернул за угол, постоял там с минуту, жмурясь на закат, а затем уже двинулся дальше - мимо штабелей осиновых хлыстов, по бульдозерной колее.

От болота осталась лишь мутная лужа, человек в новых сапогах брезгливо форсировал ее по осклизлой доске, взобрался на кучу щебня и помахал бульдозеристу: шабаш! Мощный двигатель сердито взревел в ответ и сразу поперхнулся. Из кабины высунулся молодой паренек-бульдозерист.

- Ну, Кругалев, оцени! - заорал он на весь лес, видно отвыкнув от тишины.

Кругалев окинул взглядом стройплощадку.

- Да-а... - сказал он без одобрения. - Наворотил... И куда же ты, Витек, все торопишься? Сгонял бы лучше в село, понюхал насчет левака. Я в прошлом году вот также недалеко от дачного кооператива котлованил. Так с одних погребов, веришь - нет, столько имел - все лето гулял, чуть в ЛТП меня не посадили. А котлован так под снег и ушел, недорытый...

Витек потупился. Зарабатывать он любил и желал, хоть бы и по левой, но хитрая наука пока не давалась в руки. За Кругалевым ему было не угнаться. Вот голова! Где копнет, там и бутылка. Денег куры не клюют. Картошку, сало ему прямо домой возят, как академику. Да он академик и есть, пить вот только сильно стал...

- Ну ладно! - Кругалев махнул рукой. - Слазь, пойдем, картохи намнем... да еще там кой-чего.

- А чего кой-чего? - опять прокричал Витек.

- Да не ори! Сдуреешь ты в этой кабине когда-нибудь... Микитыч же из города приехал. Старуха ему насовала разного, и пузырь он спроворил где-то. Все уже нолито-разложено, а этот все пашет, как Лев Толстой. Пошли, говорю!

- Так а машину-то? - спросил Витек. - Здесь что-ли и на ночь оставить? Деревенские чего-нибудь свинтят...

- Деревенские сюда не ходят, успокоил Кругалев, - Который день сижу - ни одного не видал. Охота им была в такую даль переться за твоим железом.

Витек пожал плечами, прихватил в кабине телогрейку и спрыгнул на землю. Что-то округлое, гладкое тяжело выворотилось из глины под его ногой. Витек ругнулся было, но вдруг отпрянул испуганно.

- Ух ты! Кругалев, гляди-ка!

Возле гусеницы, зло уставившись пустыми глазницами в закат, лежал облепленный песком человеческий череп.

- Ну что там еще? - нетерпеливо обернулся напарник.

- Как что! Во! - Витек схватил череп и поднял его высоко над головой, Черепушка1

- Тьфу ту, мать честная! - Кругалев болезненно сморщился. - Зачем же ты его в руки-то берешь? Брось, дурак! Вдруг заразный он?

- Не! - Витек смахнул песок, постучал в костяную плешь. - Окаменел давно, черный весь...

- Ну и на кой он тебе?

- Слушай, Кругалев... ты не помнишь, кто это говорил, будто здесь раньше кладбище было? Кто-то ведь говорил! В селе, что ли? Выходит, это правда...

- Да нам-то какое дело? Нам самое лучшее - зарыть эту штуку, и ни сном, ни духом, понял?

- Может он и не человеческий, а, Кругалев? Смотри, клыки какие! - Витек задумчиво вертел в руках череп и вдруг острым, как шило, клыком уколол себе палец.

- Ой!

- Чего ты? - вздрогнул Кругалев.

Витек с удивлением рассматривал кровяную бусину на пальце.

- Н-нет. Ничего... - он забросил череп под бульдозер. - Ладно, пошли. Завтра разберемся.

Кругалев с готовностью зашагал назад по гусеничному следу.

- Тут и разбираться нечего, - говорил он. - Соображение надо иметь, парень. Здесь село в двух шагах, магазин, огороды новые нарезают людям, арендаторы богатые, и каждому наша помощь позарез нужна. А узнают в Управлении про кладбище да и перекинут нас с тобой, чего доброго, куда-нибудь в степь голую - ни выпить, ни закусить, ни заработать. Надо оно тебе?

Незадачливый напарник молчал.

- Вот то-то! Просек теперь? Эй! Ты слышишь или нет?

Кругалев на ходу оглянулся и вдруг замер, словно врос ногами в податливый грунт. Витек быстро нагонял его, ступая совершенно бесшумно. Закатное пламя поигрывало в прищуренных, внимательных глазах паренька, и взгляд его больно ожег Кругалева.

- Вить, ты чего? - испугался он. - Ты в порядке, а? Ты что так смотришь?! - и воздуху не хватило спросить что-то еще, а дохнуть было страшно.

Витек, стремительно надвигаясь, вдруг широко оскалился, так что стали видны его длинные, влажно сверкнувшие клыки, а затем с голодной жадностью кинулся Кругалеву на горло...

3.

Сторож Осип Микитыч в который уже раз выглядывал в оконце, выходящее на стройплощадку. Иногда в сумраке за штабелями ему мерещилось какое-то движение, но время шло, а Витька с Кругалевым все не было.

- От бисовы диты! - в сердцах бормотал старик. - Де ж воны е? Кругалев насилу с хаты пийшов, як водку побачив - а и того нема!

Дед покачал головой, растерянно посмотрел на богатый, будто в праздник накрытый стол, прислушался.

- Вже и гвалдозера того не чуть... - сказал он задумчиво.

В дверь тихонько поскреблись.

- Га, хлопци! - оживился Микитыч. - Видчиняйте, видчиняйте, заходьте!

Дверь медленно распахнулась, но никто не вошел. Старик подковылял ближе и увидел на крыльце Витька. Тот стоял за порогом, в тени, словно боялся шагнуть в освещенную керосинкой комнату.

- Чого це ты? - удивился Микитыч.

- Кругалева трактором зацепило, - глухо проговорил Витек. - Пойдем...

- Ой, лишечко! - по-бабьи всплеснул руками Микитыч. - Хиба то ты ёго?!

Витек не ответил, повернулся и пошел в темноту. Старик, сдернув с гвоздя плащ, поспешил за ним.

Закат уже отгорел, но на улице еще было видно. Микитыч быстро семенил по гусеничному следу, ему и хотелось и боязно было расспрашивать Витька, а тот молча шел впереди и за всю дорогу ни разу даже не оглянулся.

Наконец, переправились через лужу. Тут-то и увидел старик вытянувшуюся поперек колеи тень. Кругалев лежал неподвижно лицом вниз.

"Готов, - подумал Микитыч, - Эх, хлопець, хлопець! Що ж ты наробыв?"

Он подошел к лежащему и перевернул его на спину. Лицо Кругалева было залеплено грязью, но сторож на лицо и не смотрел. Опустившись на колени, он с ужасом разглядывал его разорванное, в клочья растерзанное горло.

- Та чим же так зачепило?

Микитыч удивленно повернулся к Витьку и вдруг охнул тихо. Парень смотрел на него глазами, горящими ненавистью. Ничего человеческого не было в этом взгляде, а светилось в нем простое и ясное желание убить.

Старик попытался было подняться на ноги, но тут обнаружилось, что рука мертвого Кругалева крепко держит его за отворот плаща. Микитыч закричал, рванулся, пытаясь сбросить плащ, и упал. Подвела сторожа давняя армейская привычка застегиваться на все пуговицы. Спасения не было. Мертвец открыл глаза и, оскалив клыки, потянул слабеющего старика себе...