Читаем без скачивания Стигма ворона (СИ) - Горина Юлия Николаевна

Подсвечник из давних кошмаров.

Он знал до мельчайших подробностей каждый завиток этого проклятого канделябра. Две желтые свечи, дрожа язычками пламени, медленно таяли, в очередной раз предвещая беду. Расплавившийся воск влажной желтой бахромой стекал по причудливой бронзовой ножке вниз, влажно поблескивая, как нутряной жир…

Значит, это сон.

Нужно только проснуться.

Вставай же! Проснись!..

Эш с ревом рванулся со своего места, стараясь преодолеть неестественную скованность — и проснулся.

Столкнув с себя тушу убитого стражника, он с трудом приподнялся на локте и застонал сквозь стиснутые зубы. Одними губами прошипев ругательство, Эш опустил голову и увидел на себе изорванный кожаный нагрудник, будто дикий зверь полоснул его своими острыми когтями. Затаив дыхание, Эш коснулся ран, сочившихся вязкой кровью, поморщился. Он понял, что главный источник боли вовсе не порезы, а что-то совершенно иное, и оно разливалось по всему телу и пульсировало вместе с кровью, то накатывая, то слегка отпуская.

Значит, это скорее всего яд. Усыпляющий или парализующий. Потому что если бы яд был смертельным, он бы уже не проснулся.

И тут Эша словно обожгло. Старик! Где старик?..

Он торопливо осмотрелся. Ночные сумерки разрывали отсветы пожара: дворец господина Аварры пылал, как огромный факел. Яростные языки пламени, раздуваемые ночным ветром, поднимались до самого неба. Вокруг себя Эш без труда различил мертвых стражников с разорванной грудью, безголовых лошадей и белесые внутренности, протянувшиеся из чьего-то вспоротого брюха вдоль тропы.

Но старика здесь не было.

Стиснув зубы, Эш поднялся на ноги. Голова кружилась, очертания предметов перед глазами плыли.

Нужно идти. Нужно идти туда, к дворцу! Вдруг Аварра все еще жив, и битва еще не закончена. Не может быть, чтобы двенадцать воинов расправились с сотней, кем бы они ни были!

Но чутье Эша кричало о другом. Вокруг стоял запах смерти.

Ублюдки. Это кем нужно быть, чтобы поднять руку на восьмидесятилетнего старика?!

Эш развернулся и направился прочь от зиккурата, навстречу пожару. Насколько это решение рационально, не имело значения. Он шел не оглядываясь, покачиваясь из стороны в сторону, как пьяный.

Приблизившись к дворцу, Эш прильнул спиной к шершавому, узловатому стволу цветущей селигены. С трудом переводя дыхание, он вытер рукавом болезненную испарину со лба.

Потом опустился на колени и бесшумно протиснулся меж гибких ветвей стриженного кустарника, обрамлявшего двор.

И прямо перед собой увидел отрубленную женскую голову. Смоляно-черные косы, тронутые сединой, мертвыми змеями вились в траве. В остекленевших глазах застыл ужас, под нижним веком и на щеках черными разводами размылась сурьма.

Это была кухарка Нанна, которая всегда норовила сунуть Эшу лишний кусок.

А дворец между тем полыхал. Пламя гудело и трещало, освещая залитый кровью двор. Телохранители, стража, горничные и конюхи с лакеями — все были мертвы.

Эти ублюдки не пощадили никого.

Но где же сам Аварра?..

Будто сквозь воду до Эша доносился чей-то плач и гулкие мужские голоса. Черные тени чужаков скользили по имению. Раздался громкий пронзительный вскрик — и рыдания внезапно стихли…

— Все, собираемся! Уходим! — услышал он уже знакомый и ненавистный голос белоголового.

И в этот миг взгляд Эша упал на тело мужчины, лежавшее на ступенях крыльца лицом вниз.

Сапоги с золочеными пряжками. Перепачканная кровью нижняя рубашка — белоснежная, тонкая…

Это был Аварра.

Он явно умер не в одно мгновенье от удара мечом. Иначе его не раздевали бы до рубахи. Что же вы делали с ним, сволочи, прежде чем убили?..

Проглотив снова сжавшийся ком в горле, Эш потянулся к бедру, где на широком ремне все еще оставался один метательный нож.

— Быстрей, быстрей давайте! Пошевеливайтесь! — раздался совсем близко грозный окрик, и Эш наконец-то увидел белоголового.

Онемевшие пальцы судорожно сжали рукоять ножа.

Главарь чужаков, переговариваясь с одним из своих, остановился, время от времени поглядывая на пожар.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Прищурившись, Эш затаил дыхание и попытался сфокусироваться на силуэте вожака убийц — его нагрудник оставлял открытыми крепкие руки и, главное, шею. Глупый доспех. И сейчас этот выродок узнает, почему.

Узкий клинок молниеносно разрезал воздух. Но белоголовый словно услышал свист ножа сквозь гул и треск пожара. Миг — и острое жало вонзилось вместо шеи в подставленное предплечье воина. Белоголовый обернулся, а к Эшу рванулся один из убийц. Тяжелый удар сапога пришелся в лицо, разбивая губы. Схватив парня за волосы, убийца выволок его из кустов и поддал еще раз по животу. Эш взвыл и по-кошачьи сжался в комок.

— Оставь! — рявкнул белоголовый своему приятелю.

Тихо выругавшись, тот отступил в сторону, разглядывая нежданного лазутчика.

— Не поверишь — это пацан, что в самом начале тебя порезать пытался, — искренне удивился головорез. — Живой, оказывается!

Белоголовый заправил под нагрудник маленький кожаный мешочек, висевший на шее на шнурке. А потом подошел к Эшу и присел рядом на корточки, играя его ножом в руках.

— Что ж, надо признать, у него получилось, — проговорил он.

— Не очень, — с ненавистью просипел Эш, с трудом приподняв голову. — Если бы у меня получилось… ты бы сейчас не улыбался.

Главарь уставился на Эша цепким, внимательным взглядом.

— Какая… редкая в своем идиотизме преданность, — с усмешкой сказал белоголовый.

— Решил в папашу поиграть, поучить уму-разуму? — прорычал Эш. Вскипевшая злость дала ему новые силы, и парень рванулся всем телом к главарю.

Но белоголовый опередил его. Короткий взмах — и сильный удар в челюсть отшвырнул Эша назад.

— Добить?.. — с готовностью спросил стоявший рядом воин.

— Не нужно, — ответил вожак, продолжая крутить в руке узкий метательный нож. — Оставь его. — и, обернувшись к своим, погромче крикнул. — Уходим отсюда!

От боли, злости и осознания собственной беспомощности у Эша звенело в ушах. Поднявшись на четвереньки, он прохрипел.

— Мы еще встретимся… Я найду тебя, паскуда!

— Очень на это надеюсь, — через плечо бросил ему в ответ белоголовый. — Иначе ты носишь лицо, которого не достоин, а я ошибся.

Убийцы двинулись к въездным воротам, а Эш в изнеможении повалился наземь. Казалось, даже если сейчас ему на голову начнет падать камень, он не сможет не то чтобы отодвинуться в сторону, но и пальцем пошевелить.

Но пожар не могли не заметить дозорные. К утру отряд городской стражи должен быть здесь. Эти выродки не смогут далеко уйти…

Боль разгоралась все сильней. Кости и мышцы внутри будто плавились. Раны на груди продолжали сильно кровить, и Эш вдруг понял, что если ничего не предпримет прямо сейчас, то вскоре уснет и уже никогда не проснется.

И тогда никто не узнает о том, что здесь произошло.

Но Эш не мог этого допустить. Он должен рассказать, что на самом деле случилось. Он — единственный среди живых, кто знает правду!

Нужно было найти бальзам, останавливающий кровотечение. Небольшие склянки такого снадобья носили при себе некоторые телохранители и командир дворцовой стражи. Собравшись духом и мысленно ругаясь, на чем свет стоит, Эш сначала поднялся на четвереньки, а потом с трудом встал на ноги, плохо ощущая под ними землю.

Осмотревшись, он отправился искать тела тех, у кого могло оказаться лекарство. Наконец, склянка была найдена. Усевшись под деревом, юноша одолжил у мертвого стражника нож, разрезал крепежи у нагрудника и с треском распорол на себе рубаху.

Порезы начинались от середины грудины, прямо под темной родинкой, которая была у Эша с самого детства, и тянулись до пояса. Закусив губу, он плеснул бальзам себе в ладонь. Видом и цветом снадобье напоминало оливковое масло. Эш размазал его по ранам и взвыл, как если бы кто-нибудь обжег ему грудь факелом. Он извивался у корней, как раненый змей, вгрызаясь пальцами в нежную траву — до тех пор, пока сознание услужливо не отключилось еще раз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})