Читаем без скачивания Вторжение - Михаил Серегин

– Но я могу надеяться, что меры будут приняты незамедлительно? – с тревогой спросил чиновник. – Мне нужно докладывать министру.

– Все будет в лучшем виде, – заверил его Косицин.

Он потащил Величко к выходу. Вслед за ними на широкое крыльцо театра вышли остальные члены группы. Теплый вечерний воздух был насыщен ароматами цветов, которые в изобилии росли на клумбах. Густую листву парка прорезали лучи заходящего солнца, тяжелые, как пластины червонного золота. За низкой чугунной оградой были видны прогуливающиеся по площади парочки.

– Черт тебя знает, Александр! – с чувством сказал Косицин. – Ты специально решил мне праздник испортить? Какая муха тебя укусила?

– А мы решили, что это ты нам решил праздник испортить, Илларионыч! – объяснил Грачев. – Вот и занервничали маленько.

– Решили они! – мрачно повторил Косицин. – Здесь я решаю! А вообще, да, праздник для вас закончился, ничего не попишешь. И несмотря на это, никто не давал вам права дерзить заместителю министра. Смерти моей захотели?

– Ни в коем разе, Илларионыч! – искренне воскликнул Макс. – Просто у нас аллергия на таких… на румяных.

– Человек не виноват, что зарумянился, – строго сказал Косицин. – У каждого своя особенность. Один румяный, другой бледный. Вот я с вами скоро совсем здоровье потеряю…

– Так что случилось, Илларионыч? – спросил Величко. – Нашел для нас горячую точку?

– Примерно, – кивнул Косицин. – Только я здесь ни при чем. И никто ни при чем. Так что обижаться вам не на кого. Наоборот, повод для гордости имеется. Мне сразу сказали – определи на это дело лучших.

– Спасибочки на добром слове, – вставил Грачев. – А можно конкретнее?

– История длинная. Знаете про Черную Топь?

Спасатели переглянулись. Грачев растерянно почесал щеку.

– Это где-то к западу области вроде? – неуверенно сказал он. – Что-то такое слышал – не припомню сейчас.

– А вот я помню! – обрадованно сказал Мачколян. – Сам в газете читал – уникальное место, таинственное. Явления там всякие происходят. Даже ученые туда приехали, чтобы на месте как следует разобраться.

– Ну вот и я говорю – какие-то чудики НЛО там видели, круги дурацкие, – вспомнил Грачев. – Очередная брехня. Я такими вещами не увлекаюсь.

– Придется увлечься, – строго сказал Косицин. – Потому что группа московских ученых, которая приехала на днях в Черную Топь, практически в полном составе пропала. По некоторым предположениям, заблудилась в лесу. Но существует мнение, что ученые могли стать жертвой неких паранормальных явлений. Последнее, разумеется, не афишируется, но в Москве к случившемуся отнеслись очень серьезно. Дело в том, что руководитель этой научной группы имеет обширные связи в самых разных слоях столичной элиты и его исчезновение взволновало очень многих. Самые умные догадались даже позвонить нашему с вами министру – требуют принять безотлагательные меры. Теперь понимаете, откуда ветер дует?

– Это мы понимаем, – ответил Величко. – Только при чем здесь мы? Пропали люди – пусть этим занимается милиция. И вообще, какое отношение мы имеем к паранормальным явлениям? Я, например, в жизни не встречал ни одного зеленого человечка и даже не знаю, как себя вести, если вдруг встречу.

– Один совет могу дать, – сказал Косицин. – Ты постарайся ему не хамить, это самое надежное средство. А вообще, ваша задача не зеленых человечков искать, а настоящих, живых людей, ученых. Задача, кстати, не такая уж для вас необычная.

– Постой, Илларионыч! – нахмурился Величко. – Что-то я не совсем тебя понял. Откуда, во-первых, известно, что группа ученых пропала? Кто поднял тревогу? А, во-вторых, почему только нас четверых на это дело направляют? Леса в том районе обширные, сложные – что там могут четверо сделать? Здесь прежде всего воздушная разведка нужна…

– Ладно, даю некоторые разъяснения, – вздохнул Косицин. На лице его появилось выражение досады. – Вы, ребята, не обижайтесь, но бывают моменты, когда приходится делать вещи, которые делать не хочется. Не маленькие, сами это знаете. Сейчас именно такой момент. Тут вся закавыка в том, что пока никто официальной тревоги не поднимал. Группа находится в нашей области несколько дней, работать они собирались здесь месяц, как минимум, никаких тревожных сообщений от них не поступало. И даже люди, которые принимали их в Боровске – это городок около самой Черной Топи, – вроде не обеспокоены. Забеспокоились коллеги из Москвы, которые периодически звонили в Боровск. Узнали, что от путешественников третий день нет никаких сигналов, и ударили в набат. Это как снежный ком. Хотя вроде и причин нет – под Боровском вообще, говорят, связь неустойчивая. Зато в Москве она хоть куда. Дошло вот до нашего министра, и он, заметьте, не приказал, а порекомендовал нам вмешаться. Сегодня он сюда звонил лично. Теперь понимаете?

– Более-менее, – кивнул Грачев. – Случилось ли что-то на самом деле, или просто кому-то после плотного обеда примерещилось, но руководство на всякий случай решило подстраховаться. Большие силы задействовать нерационально – и причина незначительная, и в дураках можно оказаться, – а вот найти группу козлов отпущения…

– А вот это ты зря, – с упреком сказал Косицин. – Все-таки речь о людях идет.

– Я понимаю, – согласился Грачев. – Поэтому и не спорю. Только почему ты нас банкета хочешь лишить?

– Потому что вы немедленно выезжаете в Боровск, – отрезал Косицин. – Когда вернетесь, я вам отдельно банкет устрою – за свой счет. А сегодня вам ехать нужно, чтобы к утру на месте быть. Возьмете машину – я уже распорядился. Родным сообщите, чтобы не волновались, – и в путь. Завтра я уже должен отчитаться о первых результатах.

– Сам говоришь, что в Боровске связь не действует, – удивился Мачколян. – Как же мы оттуда докладывать будем?

– Сотовая не действует, – буркнул Косицин. – Провода, слава богу, никто еще не отменял.

– Ну приедем мы в этот Боровск, – сказал Величко. – Дальше-то что? Идти в лес, «ау» кричать?

– Спокойно, – сказал Косицин, доставая из кармана сложенный вдвое листок. – Вот тут у меня адрес – из Москвы продиктовали. Это семья, которая с пропавшими учеными контактировала. Они и прежде встречались. Какие-то общие интересы, что ли. Одним словом, о планах москвичей никто лучше этих людей не осведомлен. Поговорите с ними, осмотритесь, а дальше уже решать будем, что делать. Мне главное, чтобы вы завтра на месте были, и я бы с чистой совестью мог отрапортовать наверх.

– Отрапортовать можно и так, – заговорщицки улыбаясь, сказал Мачколян. – А мы бы свою долю на банкете отгуляли и поехали.

– Голова! – сказал Косицин. – Замминистра не слепой! А я не самоубийца. В общем, даю вам час времени на сборы. А завтра с утра жду вашего первого звонка.

– Ладно, тогда я заеду домой, попрощаюсь со своими женщинами, – вздохнул Мачколян.

– А я за Графом, – сказал Величко. – Встречаемся в управлении.

Графом звали самца немецкой овчарки, обученного находить людей в развалинах, с которым Величко практически не расставался. То, что он явился на торжественное собрание в одиночестве, многих по-настоящему удивило. Прошел даже слух, что кто-то из этих двоих серьезно заболел – то ли пес, то ли Величко. Для последнего такой поступок действительно был жертвой, но, трезво оценивая ситуацию, Величко решил, что общество еще не созрело для понимания простой истины, что собаки не менее достойные существа, нежели люди, и имеют все права на посещение театров и торжественных мероприятий. Другими словами, на конфликт с руководством он не решился.

А еще через час уже впятером они выехали из Желтогорска и около десяти часов вечера прибыли в небольшой городок Боровск, располагавшийся в пяти километрах от межобластной автострады в окружении густых мрачноватых лесов. Впрочем, как выяснилось позднее, Боровск не был последним бастионом цивилизации на пути в Черную Топь. У самого леса притулилась деревня с классическим названием Сосновка, жители которой являлись основными хранителями сказаний о необыкновенных свойствах Черной Топи, но об этом спасатели узнали позднее. В самом же Боровске они не обнаружили ничего необыкновенного. Городок как городок – пятьдесят тысяч жителей, еще наполовину деревянный и плохо освещенный на окраинах, но изо всех сил старающийся поспеть за веком – на это указывала сверкающая неоновая реклама в центре города и удивительное изобилие иномарок на улицах.

Адрес, который дал спасателям Косицин, они разыскали без труда. Пятиэтажный типовой дом находился неподалеку от центра. Окружающий его двор подкупал обилием зелени и почти деревенской тишиной. Для провинции час был довольно поздний, но окна в доме еще светились – вероятно, жильцы досматривали свой любимый сериал.

На переговоры отправились Макс с Грачевым. Они поднялись на третий этаж и позвонили в дверь, обитую дерматином. Открыла им женщина лет тридцати – стройная, ладная, с короткой легкомысленной стрижкой, над которой как будто основательно поработал ветер, и смеющимися карими глазами. Хотя женщина была одета во все черное – на ней были обтягивающие расклешенные брюки и кофточка с длинным рукавом, – но впечатление она производила необыкновенно яркое, и у Грачева моментально испортилось настроение. Он не мог не заметить, как вспыхнули глаза у Макса и как тот заволновался, точно охотник, вышедший на одинокую лань.