Читаем без скачивания Кровавый круг - Михаил Март

— Говорит полковник Ершов. Я уполномочен вести переговоры с угонщиками. Как мне с ними связаться?

— Нет ничего проще, полковник, я на связи. Парень прищурил глаза, отвечал грубовато, но голос

слегка подрагивал. Командира такая перемена насторожила. Этот тип начинает разыгрывать спектакль, что, впрочем, ему удается.

— Представьтесь для начала, — ровным тоном произнес полковник.

— Можете называть меня Махмудом.

— Вы не русский?

— Русских не существует со времен Золотой Орды. И не теряйте времени на пустые вопросы, полковник. Самолет захвачен группой рисковых парней, готовых на самые непредсказуемые поступки. На борту пять килограммов тротила. Этого хватит, чтобы разнести в щепки авианосец. Мы знаем, что делаем.

— Какова ваша цель?

— Все очень просто, если вы не станете мудрить. Самолет прибывает в пункт назначения, садится в аэропорту Минеральных Вод и тут же выруливает на взлетную полосу. Ни один человек не выйдет. Мы допустим к самолету только автозаправщик. Ваша задача заполнить баки горючим и проложить коридор до Кабула.

— Послушайте, Махмуд, или как вас там. Вы предъявляете невыполнимые требования. И если вы трезвомыслящий человек, то и сами должны это понимать. В Афганистане идет настоящая война. Как только вы пересечете границу, вас тут же собьют. Чтобы долететь до Кабула, вам необходимо перелететь весь Афганистан. Мы не можем пойти на такие условия.

— Боюсь, полковник, вы поторопились присвоить себе какие-либо полномочия. Вы не справляетесь даже с арифметическими действиями. Не теряйте времени и соедините меня с президентом. Может быть, он способен на большее. А если нет, то мы не сядем в аэропорту, а полетим дальше, насколько хватит топлива.

— Ни президент, ни Господь Бог не могут рисковать сотней человеческих жизней.

— Вы их сможете выкупить. Недорого. По тысяче долларов за штуку. Готовьте миллион, и мы высадим их до границы с Афганистаном.

— В Минеральных Водах!

— Не будьте таким категорично-наивным, полковник. «Утром деньги — вечером стулья. Вечером деньги — утром стулья». Мы готовы обменять пассажиров на миллион долларов. Только не плетите мне басни о том, что вам нужно время, чтобы собрать деньги. Речь идет о мелочевке. Когда деньги попадут на борт и лайнер будет заправлен топливом, мы тут же взлетим. Стоянка в Минводах не должна затянуться дольше, чем на полчаса. Так что оставьте свою бредовую идею о захвате террористов и освобождении заложников. Мы тоже такого кино насмотрелись. Ваши попытки сделать из себя героев приведут к тем самым жертвам, о которых вы так печетесь.

— Хорошо. Я готов выслушать вас до конца. Почему мы должны вам верить, что вы освободите заложников?

— А у вас есть выбор? Нет, полковник. Выбор есть у нас, а у вас только базар, затяжка времени, пустая брехня и подготовка операции по захвату. Если вы такой умный, то попытайтесь договориться с властями Кабула, чтобы нас там арестовали. Что? Слабо? Так вот, воздушный коридор не пойдет через весь Афганистан, где, по вашему предположению, нас должны сбить. Сумасшедших везде хватает, но среди нас вы их не найдете. Мы полетим через Туркмению, Узбекистан, Таджикистан и заденем уголок Пакистана. А там до Кабула пятнадцать минут лета.

— А что же с пассажирами?

— Все очень просто. В Минводах вы передаете нам за них выкуп. Мы проверяем деньги, и если они не липовые, то называем вам точку, где мы их высадим. Это может быть любой аэропорт по ходу следования. Уж поверьте мне, что я вам не назову его заранее. Далее самолет и экипаж остается с нами до Кабула. Любая ваша попытка вмешаться в процесс силой приведет к гибели и людей, и самолета. Дорогое удовольствие, полковник. Плюс ваши погоны, которых вы лишитесь. Десять минут на размышления, и восстановим связь.

Парень, назвавшийся Махмудом, снял наушники и, улыбнувшись, глянул на командира.

— Так Махмуд, говоришь? — тихо спросил Туманов.

— Хорошее имя. А чем оно тебе не нравится, Борис Евгеньич?

Туманов сжал челюсти.

— Хорошо подготовились.

— Ну имя-то твое стюардесса назвала, приветствуя пассажиров, а вот что у тебя сын студент и дочка в девятом классе учится, то тут уж мы сами постарались. Весь твой послужной список изучили и твоих халдеев тоже не забыли.

Махмуд кивнул на притихшего, побледневшего штурмана. Туманов оглянулся. Двое автоматчиков продолжали стоять в дверях, застыв, как каменные истуканы.

Судя по лицам, ребята неглупые и физиономии приятные, глаза без злобы. Как они позволили, чтобы ими управлял этот щенок?

— Зачем вам под азиатов косить? — спросил командир.

— А мы им подыгрываем. Пусть считают себя шибко умными. Надо вести себя так, как они этого ожидают. Зачем ребят расстраивать? Они же мясники. Ты и сам понимаешь, что у них сейчас там творится. Всех на уши подняли. Подмогу из Чечни запросят. Жизнь пассажиров их не волнует. Им бы скандала избежать и венок победителей на тупые головы примерить. Престиж, погоны, а остальное — мусор.

— Не похож ты на психа, который себя взорвать готов вместе с самолетом.

— Конечно. Потому что мне дорога жизнь пассажиров, и своя, и твоя. Но они об этом знать не должны, и ты им ничего не скажешь. Ведь может так случиться, что дочка из школы не вернется, а сын от передозировки наркотиков умрет. Уж за это я тебе ручаюсь, Борис Евгеньич.

— Вербуешь в союзники?

— Уже завербовал.

— Слишком ты умен для своего возраста.

Налетчик засмеялся.

— Не так, как тебе кажется. Самый умный — среди пассажиров сидит и за порядком наблюдает. А я так, шестерка с хорошей памятью на инструкции. Слегка образован, язык нормально подвешен, да еще кое на что способен.

— Недооцениваете вы тех, кто на земле сейчас голову ломает.

— Переоцениваем. У нас на любой случай и на любой исход инструкции просчитаны. Нам думать не надо. Есть четкая схема. Вся партия тысячу раз проигрывалась на доске, прежде чем сесть за стол и играть против гроссмейстеров.

Дверь салона открылась. В кабину вошла стюардесса с подносом, на котором стояли чашки с горячим кофе.

— Вам не мешает подкрепиться.

Туманов оглянулся. Молодая женщина лет тридцати пяти, красивая, стройная, одетая в униформу. Среди его бортпроводниц таких не числилось.

— Вы тоже из команды террористов? — спросил Туманов.

— Разумеется, командир. — У нее был низкий, приятный голос с легкой возбуждающей хрипотцой. — Кто-то должен заботиться о пассажирах.

— А где мои девушки?

— Скажем так, отдыхают.

— Что делается в салоне?

— То, что всегда. Кто кроссворды отгадывает, кто читает, некоторые спят, другие анекдоты рассказывают. Зачем тревожить дикое стадо раньше времени. Самолет следует своим курсом. Вряд ли вам стоит беспокоиться, командир. Выпейте кофе.

— Что со вторым пилотом и бортинженером?

— Тоже отдыхают. Нам и вас хватит.

Стюардесса поставила поднос на штурманский пульт и вышла.

Туманов перевел взгляд на главного.

— Язык не поворачивается называть тебя Махмудом.

— Тогда называй Гришей. Это мое настоящее имя. Рано или поздно его вычислят. Скорее, поздно, чем рано. Никто из нашей команды в розыске не числится, судимых нет, правда, документы фальшивые, но при нашем плане все это большого значения не имеет.

— А для меня имеет. На борту люди.

— Им ничего не грозит.

— Ты ведь блефуешь, парень. В Кабул вы не полетите. Это ты во время переговоров разыгрываешь из себя испуганного маньяка, но я-то вижу, что задумка ваша куда хитрее, чем вы ее хотите преподнести.

— А я и не сомневался в том, что ты умный мужик, Борис Евгеньевич. Только ты никому об этом не рассказывай. Репортеры своруют твою историю бесплатно. А так ты сможешь сам ее изложить в детективном романе. Сейчас ведь все, кому ни лень, пишут книги. Правда, мемуарная литература начинает перевешивать, так что сочиняй хронику. История «Летучего голландца в облаках». А в скобках: «Воспоминания очевидца». У тебя наверняка получится.

Заработала рация.

— «Калина» вызывает борт 14-69.

— Я 14-69, — ответил Туманов.

— Полковник Ершов на связи. Какова обстановка?

— Самолет выполняет заданный курс. На борту четверо террористов, среди них одна женщина. Общее число бандитов не установлено. Трое с автоматами в кабине пилота…

— Стоп! — рявкнул Махмуд-Григорий и прижал ствол автомата к животу командира. — Большего им знать не следует.

Он сдернул наушники с головы Туманова и надел на себя.

— Нехорошо, полковник, сплетничать за моей спиной. Зря ты подставляешь хорошего парня. Что он может знать? Ты спроси у меня, я тебе скажу. Тут никто секретов не имеет.

— Так вот, Махмуд, вам осталось лететь полтора часа. Деньги доставят не раньше чем через два с половиной часа. Тут я ничего сделать не могу…

— Ну хватит, полковник! Все, что ты скажешь, я уже знаю. Выиграть время я тебе не дам. Ты и так получил фору в два часа. Мы не будем ждать, пока вы закончите свои приготовления. Нет денег — нет заложников. Это твои проблемы. Условия прежние: топливо и коридор. Более получаса мы в Минводах стоять не будем. Готовь автозаправщики. Задумаешь штурмовать лайнер или блокировать взлетную полосу — я тебе буду по одному трупу в иллюминатор выбрасывать с интервалом в три минуты. Если через полчаса после посадки мы не взлетим, готовь черные мешки и цинковые гробы. На тридцать третьей минуте получишь первого покойничка. И учти: все лазейки в самолет заминированы. Ты сам его взорвешь и своих людей погубишь, если пойдешь в атаку. Твои возможности слишком ограничены, а у меня сотня мишеней для отстрела. Получишь салон весь в разбрызганных мозгах. Отмывать замучаешься. Так что хватит мудрить. Выполняй мои приказы — и волки будут сыты, и овцы целы. Даю тебе еще десять минут на размышление. Но помни: я умею дорожить временем и считать минуты. Конец связи. Полковник откинулся на спинку кресла.