Читаем без скачивания Ее превосходительство адмирал Браге (СИ) - Мах Макс

Что-то из этого было ему внове, - по-видимому, в той его первой жизни он не был страстным любителем пирожных, оперного пения и струнных квартетов, - а что-то, напротив, оказалось знакомо и близко. Виниловые пластинки с мелодиями танго и фокстрота, буги-вуги и рок-н-ролл, который он, похоже, умел танцевать и раньше, джаз, художники-модернисты и городские пейзажи северных городов. Но, главное, это, разумеется, Настя. Трудно сказать, чего здесь было больше: юношеского пыла, разогретого бурным половым созреванием, или влюбленности немолодого мужчины в совсем еще юную красавицу. Однако, по факту, отношение Виктора к Насте трудно было назвать простым увлечением. Возможно, это была любовь. Во всяком случае, проанализировав свои чувства, Виктор решил, что все именно так и обстоит. Однако сложность его ситуации заключалась в том, что, будучи человеком разумным и опытным, он понимал всю бесперспективность этих отношений. Не в смысле секса. Любить они друг друга могли сколько угодно, вернее, настолько, насколько позволяли обстоятельства. Но думать в семнадцать лет о браке было бы странно и для нее, и для него. Разумеется, чисто формально выйти замуж в этом возрасте было бы для Анастасии вполне нормально. Однако сама она предпочитала пойти по стопам матери и прежде чему-нибудь выучиться, - той же медицине, например, или дизайну платьев, как Надежда Федоровна Вербицкая, - а уж потом можно и под венец. И, кроме того, Виктор подозревал, - при том, что это никогда не было произнесено вслух, - что в перспективе Настя предполагает выйти замуж за мужчину постарше и, разумеется, состоятельного. Виктор же пока не мог предложить ей ничего достойного внимания, не считая титула, который в Себерии значил все-таки меньше, чем хороший счет в банке или пакет ценных бумаг. Но и сам он не видел возможности жениться, не имея, как говорится, ни кола, ни двора.

То есть, оба они – и Виктор, и Анастасия, - не смотря на возраст и острую влюбленность, прекрасно понимали, что продолжения не будет. Однако обоим хватало ума, чтобы не поднимать эту тему в разговорах и стараться по возможности обходиться без выяснения отношений, тем более, что жизнь была прекрасна и удивительна даже в дождь и снегопад. Ведь для того, чтобы остаться наедине, не обязательно было прятаться по углам. Можно было, - что они и стали вскоре практиковать, - выйти воскресным утром из дома с официально задекларированной целью погулять по городу, пока погода позволяет, посидеть в кондитерской, съездить в парк развлечений, чтобы покататься на русских горках, навестить друзей и сходить на концерт камерной музыки, а на самом деле забраться в номер приличной гостиницы в туристическом центре города, заказать в ресторане сладости и шампанское, а позже - обед и вино, и со всей страстью юности предаваться там половым излишествам, которые ни ей, ни ему никоим образом не приедались.

Вообще-то, после сдачи выпускных экзаменов Виктор предполагал уехать в Ниен, чтобы поступить в Политехнический институт. Но затем все повернулось так, что прежние планы вдруг потеряли актуальность, и вместо одного жизненного пути Виктор избрал другой.

Инженер – это хорошая, уважаемая в Себерии, - да и не только в ней, - профессия. К тому же, у Виктора имелось в запасе где-то с дюжину научно-технических идей, проходивших по разряду «смутные воспоминания прошлого - будущего состоявшегося». Он начал записывать их еще в ту пору, когда жил в разваливающемся от старости замке на Филипповой Горке и продолжил затем, уже учась в гимназии. Парадокс состоял в том, что Виктор практически не помнил свою жизнь «до того, как», однако порой что-то всплывало вдруг в памяти по тому или иному случаю. Какой-то визуальный образ, - иногда яркий, но чаще размытый, - конструкторское решение, которое так сразу и не сформулируешь словами, или математический расчет, в котором еще предстояло разбираться. Иногда это была картинка, в другой раз, словно бы, техническое описание или вот цепочка символов и чисел, расставленных в неслучайном порядке. Скорее всего, это были знания из той прошлой жизни, которую он так и не смог толком вспомнить, но где, судя по всему, имел профессию технического профиля и являлся хорошо образованным человеком. Важным, однако, в его нынешнем положении было то, что эти странные послания из другого мира могли иметь, - и, скорее всего, действительно имели, - не только научную, но и коммерческую ценность. Ничего подобного тому, что он записывал в свою старенькую тетрадь в коленкоровой обложке, здесь, в мире, в котором он теперь жил, Виктор не встречал. Нигде не видел. Не слышал о таком. Не читал в книгах. А между тем, это были весьма любопытные и, скорее всего, невероятно полезные для науки и техники идеи, которые – после доведения их до ума, - можно было, наверное, продать за большие деньги. Собственно, поэтому Виктор и выбрал Ниенский Технологический Институт. Это учебное заведение славилось уровнем подготовки выпускавшихся из него специалистов, как, впрочем, и достижениями своих научных лабораторий, то есть оно было буквально создано для Виктора.

Однако события того лета внесли в его планы существенные коррективы. Аттестат зрелости Виктор получил двадцать третьего июня, а двадцать пятого – за неделю до запланированного отъезда в Ниен, - Настя Берг сообщила ему, что выходит замуж. Если до этого момента он и предполагал, что влюблен, - хотя никогда не думал об этом всерьез, - едва девушка рассказала ему о принятом решении, Виктор понял, насколько сильно, на самом деле, он ее любит. Ему потребовалось время, чтобы переварить ее слова, и еще больше времени, чтобы осознать размеры свалившегося на него несчастья. Любовь на поверку оказалась не веселым приключением, а горьким чувством и непростым испытанием на прочность. Хорошо еще, что ему хватило ума и силы воли спрятать свое горе в себе.

Он внимательно выслушал не на шутку разволновавшуюся девушку и ответил ей по видимости спокойно и рассудительно, ровным голосом и тщательно подбирая слова. Не скрывая того, что удивлен и разочарован скоропалительностью ее решения, он не стал, тем не менее, устраивать истерику. Напротив, сохраняя внешнюю невозмутимость, он расспросил Настю о подробностях, как и следовало настоящему другу и «почти родственнику». Оказалось, что девушка выходит замуж за полковника медицинской службы Селифонтова – старинного приятеля ее собственного отца. Фамилия счастливца показалась Виктору знакомой и уже на следующий день, заглянув в справочник «Кто есть Кто в республике Себерия», он понял подоплеку происходящего, хотя и был ею немало удивлен, очень уж это было непохоже на ту Настю, которую он любил. Викентий Борисович Селифонтов носил титул новгородской старшины. Природный новгородский боярин, унаследовавший несколько лет назад огромное состояние, он являлся к тому же довольно известным в Себерии и мире военным хирургом и героем-добровольцем давней уже Себерско-Польской войны, на которую пошел, будучи гражданским врачом. Фотографии его Виктор так нигде в те дни и не нашел, но зато выяснил, что мужику, слава богу, сорок шесть лет, и это к тому же его первый брак.

Было несложно представить себе, что такому человеку могла приглянуться знакомая, по-видимому, едва ли не с детства юная красавица из хорошей семьи, но вот, что заставило Настю принять его предложение, было Виктору совершенно непонятно. Ну, богат и знатен, но куда ей спешить, а главное - зачем? Она ведь сама и не раз говорила, что замуж не торопится, поскольку прежде хочет выучиться и узнать жизнь. Так с чего вдруг такая спешка? Будут еще в ее жизни соискатели руки и сердца с тугим кошельком и громким титулом. Виктор и сам, если на то пошло, природный аристократ – посадник древнего новгородского рода, и денег предполагает заработать быстро и много, о чем, между прочим, Настя была хорошо осведомлена, поскольку эти свои планы он с ней обсуждал в открытую, не рассказывая лишь о том, откуда берутся его идеи. Тогда что? Любовь? Но любовь к полковнику Селифонтову казалась Виктору полным нонсенсом. Больше всего в этой истории его обижало как раз то, что Настя спала с ним практически до самого последнего момента. И более того, судя по всему, не собиралась прекращать отношений даже после того, как станет боярыней Селифонтовой. Однако дело даже не в этом. Она сообщила о том, что выходит замуж буквально за неделю до венчания, а ведь такие дела не в один день решаются, и получалось, что она Виктора обманывала, скрывая от него правду, в течении, как минимум, двух-трех месяцев.