Читаем без скачивания Абуджайская шаль - Татьяна Любушкина

Походив по кругу с заложенными за спиною руками, он продолжил:

— Также надобно иметь смесь из куриной слепоты и полыни, — Кондрат покрутил в руках баночку с кашицей из тех самых трав, что недавно все, включая Виктора, с таким усердием растирали в деревянных ступах, — и траву эту втереть хорошенько в кожу, иначе сети прилипнут намертво к телу и никакой нож уже не поможет!

— А что же тогда? — не удержавшись, спросил Виктор.

— Да ничего, — пожал плечами Кондрат, — топлёным маслом отмачивать, да снимать по кусочку, но на это два дня понадобиться не меньше, и уж никак не скроешь, что ты в паучьи сети попадал! Достанется-то всем! Так что, — он протянул баночку Виктору, — мажь! Судьбу не пытай!

— Теперь о нападении. Чтобы поймать Паука Летава используют огнянку.

— Кто такие Летава? — шёпотом спросил Виктор у Матвея.

— Так, мы это! Слушай дальше! — толкнул его локтём товарищ, призывая к порядку.

— А огнянка это что? — снова спросил Виктор, которого переполняли накопившиеся вопросы.

Кондрат терпеливо вздохнул, останавливая поток вопросов.

— Пауков остановить трудно, удержать ещё сложнее. Воды они не боятся, плавают и дышат под водой как рыбы, высота им не страшна, они с любой кручи головою вниз спустятся и хоть бы что им! Есть только одно, чего боятся Пауки — огонь! Если в Паука огнянкой кинуть он замертво упадет! — и успокаивающе обратился к вздрогнувшему Виктору, — да ты не бойся, не навовсе! Полежит немного, да отойдёт. Вот только ещё два дня ходить будет еле-еле, будто что устал. Да только если ты в паучьи сети попадёшь, тоже тебе не лучше будет, они сети то свои ядом мажут, так что тут всё на равных!

Кондрат, походя, шлёпнул по носу маленького Епишку, пытающегося влезть длинным языком в баночку с травяною кашицей и продолжал, как ни в нём не бывало:

— Огнянка же делается просто: сминаешь ком сухой травы — мурыжника, внутрь кладёшь зелёный лист ольхи, если зелёного листа нет, можно подсушенный, но тогда действие огнянки будет короче. Смочить траву бурундучьим жиром и огнянка почитай готова.

Рассказывая, Кондрат между тем ловко скатывал шарик из сухой травы, на деле показывая как правильно изготовить огнянку. Вслед за ним Андрейка, Матвей, сёстры Лизанька и Аленка и даже маленький Епишка и Виктор изготавливали свои травяные шарики.

— Каждый сам поджигает свою огнянку, — продолжал тем временем Кондрат, — огнянка никогда не опалит рук того, кто её создал. Как только встретишь Паука — главное попасть в него этим огненным шариком — и он больше не боец!

— А можно я себе ещё таких кругляшей наделаю? — поинтересовался Виктор.

— Нет, — отрезал Кондрат, — у каждого Паука по одной сети — у каждого Летава по одной огнянке, всё по честному!

Он помолчал, раздумывая:

— Про оружие всё. Теперь о главном: в церкви спрятана захоронка — Зеркальный Камень. Прошлую войну захоронку прятали мы, теперь она перешла к Паукам. В битве всё просто — Пауки охраняют церковь и прячут там Зеркальный Камень, мы же должны в церковь пробраться и захоронку найти. Как найдём — война закончена и Пауки проиграли. Если же до захода солнца не отыщем — проиграли мы.

— А ежели они нас всех в сети поймают? — задал Виктор вопрос.

— Коли так, то мы и вовсе проиграли, — пожал плечами Кондрат.

— А Зеркальный Камень обязательно в церковь прячут?

— Да, такое правило, — подтвердил Кондрат.

— Так уж всем, небось, все закоулки в церкви известны! Разве же трудно его найти?

Ребята переглянулись и засмеялись, словно Виктор сказал несусветную глупость. Кондрат успокаивающе поднял вверх ладонь:

— Тихо, — прикрикнул он, — найти, в самом деле, трудно и на то есть две причины. Первое — то, что в Отражении Зеркальный Камень отражается много раз. Ну, как ежели бы ты поставил перед собою одно зеркало, а по бокам два других и увидел своё отражение много-много раз! Вот ты, к примеру, найдёшь Зеркальный Камень, а пройдёшь два шага — глядь, там ещё один лежит! И таких камней можешь набрать много — а всё будут не те!

— А как же узнать, который камень настоящий?

— Да просто. Ежели ты настоящий камень найдёшь, отражение сдвинется, и остальные камни исчезнут, а один главный-то и останется!

— А остальные-то как же, что так вовсе и исчезнут?

— Вовсе. Они же только отражение первого отражённого Зеркального Камня.

Виктор тяжело вздохнул. Как-то уж всё очень запутанно!

— Ну ладно, а вторая причина?

— А вторая причина — сама церковь. Она в Отражении существует сама по себе.

— Это как же? — снова удивился Виктор (хотя способность удивляться пропадала в нём с каждою минутою!)

— Ну, понимаешь, здесь всё такое же, как в Полянке, дома, деревья, только живого ничего нет. А вот церковь вроде бы та — да не та! В каждом Отражении она разная.

— Отчего?

— Кто знает? — Кондрат пожал плечами.

— Отец Никон говорит, — впервые подала голос молчавшая до сих пор Лизанька, — это оттого, что церковь тоже живая, потому она и меняется всякий раз.

— Да ерунду он говорит, твой отец Никон! — пренебрежительно крикнул Матвей, — церковь, такой же дом, как и остальные! Вона её с того же кирпича клали, что и барский дом! Чего же это она живая-то?

— А вот и живая! — горячо вступилась Лизанька, — отец Никон говорит, она сердце успокаивает, и душу очищает, оттого и живая! А в Отражении только живое меняться может! Что — съел?!

— Ладно, успокойтесь, — прикрикнул Кондрат, — так или нет — про то никто не знает. Только церковь что внутри, что снаружи всегда разная и никак ты не угадаешь, что увидишь за дверью!

Кондрат озабоченно глянул на солнце:

— Что ж, скоро начнём!

Он подошёл к Виктору и присел рядом, положив руку ему на плечо:

— Тебе теперь всё ясно?

— Ну, вообще, да, — неуверенно проговорил Виктор, — а почему вы себя Летавами называете, — задал он последний вопрос.

— Тю-ю-ю, — тоненько протянул маленький Епишка, — он и этого не знает?!

Виктор сердито оглядел всех:

— Ну и что? Я вообще-то третий день в Полянке! Да я вам знаете, сколько могу порассказать, чего вы не знаете! Вот у нас в гимназии…

Он запнулся, заметив, что его никто не слушает. Кондрат задумчиво смотрел в сторону, Андрейка сосредоточенно скрёб затылок, а его товарищ Матвей сидел, покраснев и смущенно потупив глаза. Лишь Лизанька и Аленка смотрели на Виктора растерянно и застенчиво улыбаясь, а маленький Епишка взирал на всех сразу с весёлым изумлением.

Наконец, тяжко вздохнув, Кондрат заговорил:

— Ну, Мотька, ты что же и этого ему не сказывал?