Читаем без скачивания Властелины Срединной Тьмы - Джек Чалкер

На следующее утро в ней что-то изменилось: она стала как-то мягче, нежнее и словно светилась изнутри. А Козодой уже не чувствовал безнадежности, столь естественной в сложившихся обстоятельствах. Он знал, что сделал верный выбор, и надеялся, что и она тоже.

– Ты не жалеешь? – осторожно спросил он.

– Если бы мы умерли прямо сейчас, я умерла бы счастливой. И так может быть каждую ночь?

– Если двое любят друг друга, то да. Но у нас впереди долгий и трудный путь. Иногда мы оба будем слишком усталыми.

Она рассмеялась:

– Значит, станем делать это по уфам. Пойдем посмотрим, как ты управляешься с каноэ.

Для начала оно опрокинулось. Конструкция суденышка была превосходно продумана, однако требовала не только уверенного владения веслом, но и тщательного размещения груза. Хотя в утреннем воздухе и ощущался осенний холод, они разделись, чтобы не промочить одежду, и, как оказалось, не зря. В это утро им поневоле пришлось принять еще несколько холодных ванн и много раз вытаскивать перевернутое каноэ на берег. Правда, с каноэ им повезло – оно не тонуло.

Однодневной практики было явно недостаточно для такой коварной реки, как Миссисипи, но задерживаться было еще опаснее. Они решили отплыть на следующий день. Капитаном, разумеется, была Танцующая в Облаках.

Весь вечер в отдалении погрохатывал гром, но рассвет выдался необычайно теплым и солнечным, словно и не осенним. Они попрощались с Четырьмя Семействами, стараясь, чтобы это не выглядело как расставание навеки. Танцующая в Облаках с радостью обнаружила, что к ней вновь стали относиться с определенным уважением. Знахарь подарил молодым несколько амулетов и магические краски, которые должны были отгонять злых духов и оберегать их брак, и наконец они смогли отплыть. Был уже полдень, и, понимая, что до заката им все равно не удастся покрыть достаточно большое расстояние. Танцующая в Облаках предложила особо не спешить, а лучше лишний раз попрактиковаться и по крайней мере почувствовать, что их одиссея действительно началась.

Она вновь упаковала верхнюю одежду и показала Козодою еще одно свое произведение: две набедренные повязки – расшитые пояса, с которых свисали полосы землисто-коричневой шерстяной ткани длиной чуть меньше метра. Этого было достаточно, чтобы соблюсти приличия, и в то же время помогало сберечь остальную одежду от воды и дождя.

Кроме того, она взяла магические краски и разрисовала ими свое лицо и лицо Козодоя.

Поначалу все шло совсем неплохо. Они быстро поймали течение и не торопясь поплыли на юг, работая веслами, лишь когда возникала необходимость обогнуть препятствие или мель. Они понятия не имели, с какой скоростью плывут, но река была спокойной, погода – хорошей, и они радовались жизни.

Реки служили главными торговыми артериями Северной Америки, по которым священный камень для трубок доставлялся из Миннесоты в вигвамы востока и юга; в обратном направлении везли тонко обработанные драгоценные камни, священные тотемы и табак, без которого не обходился ни один ритуал в племенах восточного происхождения.

Козодой и Танцующая в Облаках встречали другие каноэ, идущие вверх по течению, иногда довольно большие и тяжело груженные, а временами их обгоняло попутное суденышко, стремительно и уверенно скользящее по воде. Впрочем, никто не искал с ними беседы и, если не считать приветственного взмаха руки, не обращал на них особого внимания. По неписаному закону на реке поддерживался строжайший нейтралитет.

Хорошая погода продержалась три дня, а потом по небу покатились валы густых облаков, и зарядил нескончаемый холодный дождь. Они были вынуждены пристать к берегу и, устроив у толстого дерева навес из самых больших одеял, ждать, пока пройдет ненастье. Было сыро и неуютно; к тому же их скудные запасы угрожающе таяли, и хотя Козодой отыскал несколько яблонь, прожить на одних яблоках было невозможно, а использовать драгоценности без особой необходимости ему не хотелось: это было слишком рискованно. Разумеется, они могли охотиться, но земля была слишком мокрой, чтобы разложить костер, и добычу пришлось бы есть сырой.

Танцующая в Облаках оказалась необычайно изобретательна. Насадив дождевых червей на тонкие лозы, она затопила их на мелководье, пригрузив небольшими камнями, и часами неподвижно стояла по бедра в воде, пристально глядя в мутный поток. Внезапное, неуловимо быстрое движение – и ее копье появлялось из воды с бьющимся на нем крупным сомом. Козодой попробовал проделать то же самое и едва не проткнул себе ногу.

Пойманных рыб она разделала ножом, но есть их пришлось сырыми, и Козодой обнаружил, что его это нисколько не заботит, хотя еще недавно содрогнулся бы от одной лишь мысли об этом. Он менялся с каждым днем и не просто загорел, похудел и окреп: перемены происходили и на более глубоком уровне. Прежде всего он перестал видеть сны о Консилиуме; на смену им пришли мирные сновидения: строительство хижины, охота, любовь… Даже проснувшись, он только усилием воли мог возвратиться мыслями к своему положению. Мир, из которого он пришел сюда, казался холодным, чуждым и почему-то не просто нереальным, но нежеланным.

Конечно, это действовал темплет, но раньше это не проявлялось с такой силой. Впрочем, раньше ему не доводилось и жениться на женщине из этой культуры и уединяться с ней в глуши; в прошлые рекреации он просто отбывал положенное время, пока не получал право вернуться к своей подлинной жизни. Теперь же он не просто думал на хайакутском, он думал как прирожденный хайакут, словно бы старый Козодой неприметно умер и на смену ему пришел другой, который никогда не покидал своего жилья и не бывал в иных мирах. С каждым днем прежняя жизнь становилась все более невообразимой и призрачной. Даже дождь и грязь уже не так докучали ему, как прежде. Танцующая в Облаках молча лежала рядом, положив голову ему на плечо.

– Скажи, изменился ли я за последние дни? – спросил он, не совсем понимая, почему это так его беспокоит.

– Нет, муж мой, – тихо ответила она. – А ты чувствуешь, что изменился?

– Я.., мои мысли полны тумана. Мне трудно вспоминать.

– Что вспоминать, муж мой?

– Свое прошлое, свои знания, свою работу. Даже Четыре Семейства уже стали забываться.

– Какие Четыре Семейства?.. – сонно спросила она. Что-то холодное, словно струйка тумана, вползло ему в душу.

– Ты что-нибудь помнишь? Ты помнишь, как мы поженились?

– Я.., я… – Она внезапно смутилась. Он резко отодвинулся от нее и встал:

– Поднимайся! Мы должны немедленно плыть дальше.

Она смутилась еще сильнее:

– Плыть… Зачем? Я.., кажется, я не могу думать правильно…