Читаем без скачивания Никакой магии - Карен Брукс

— Но это нечестно! — воскликнула она, не пытаясь вырваться. Ее пальцы скользнули под кожаную куртку и сквозь рубашку ощутили тепло мускулистого мужского тела. Лунный луч осветил его лицо, и Нерида прошептала: — Слоун, неужели ты не видишь, что я тоже люблю тебя? Я полюбила тебя с той самой минуты, как ты схватил меня за руку и потащил в тюрьму.

— Я считал тебя мальчиком.

— Но я-то знала правду.

Трепетные пальцы Слоуна гладили ее лицо. Хорошо, что он не видит ее глаз…

— Ты поэтому согласилась пойти со мной?

— Потому что влюбилась? — Она улыбнулась. — Может быть. Но тогда я больше думала о том, что умираю с голоду.

— Так вам нечего было есть?

— Это неважно. Давай собираться.

— Нет. Мы должны поговорить. Сию минуту.

Нерида встревожилась. Голос Слоуна стал ледяным. Она хорошо помнила, что делалось в такие минуты с его лицом: глаза темнели, на скулах начинали играть желваки, и тому, на кого он устремлял немигающий взгляд, секунды казались часами.

— Я по-прежнему у тебя под арестом?

— Если хочешь, да.

— И ты не дашь мне вернуться в город?

Ее рука скользнула к портупее. В мгновение ока Слоун одной рукой схватил Нериду за запястья, а другой прижал ее голову к своему плечу.

— Будь ты проклята! — выругался он. — Да, не дам, можешь быть уверена! Какого черта…

— Нет, будь ты проклят, Слоун Макдонох! — выкрикнула она. — Хочешь пристрелить меня при попытке к бегству? А сначала приложишь дуло к виску и…

— Прекрати, Нерида…

Боль и мука прозвучали в этом шепоте, но девушка закусила удила.

— И заставишь раздвинуть ноги, как последнюю шлюху…

— Прекрати, Нерида!

— … Или как мою мать, которая так любила этого сукина сына, что готова была для него на все, и…

— Прекрати, ты, маленькая…

— Нет, Слоун Макдонох, не прекращу! Потому что ты добьешься своего, а мне останется смотреть, как ты довольный возвращаешься к жене!

Внезапно его хватка разжалась, и Нерида поняла, что Слоун злится не на нее, а на себя. Она открыла рот, чтобы попросить прощения, но вырвавшийся у Слоуна горький смешок заставил ее умолкнуть.

— Дурочка, именно об этом я и хотел рассказать, но ты не пожелала слушать.

С каждым словом голос его становился мягче. Он нежно провел пальцем по ее щеке и заправил локон за ухо.

— Я не женат, Нерида, и никогда не был женат. Джозефина Притт Макдонох мне не жена, а мачеха.

Если бы Слоун не держал ее, Нерида кинулась бы бежать, не разбирая дороги.

— Врешь, — выдохнула она, не веря своим ушам и пытаясь разглядеть в темноте глаза Слоуна.

— Нет, сейчас не вру. Но последние десять — нет, одиннадцать лет каждый день только этим и занимался.

В нем вновь вспыхнул старый гнев, неистовый, как пламя, охватившее сухое дерево.

— Будь ты проклята, Нерида Ван Скай, — пробормотал Слоун, привлекая ее к себе. — Зачем я тебе все рассказал?

Но Нерида уже поняла, что за этим гневом кроется неистовое желание, которому невозможно противостоять. Боже милосердный, как она желала его — здесь, сейчас, на холодной, мокрой траве под ивой!

Нерида вновь прижалась к его губам. Используя только что полученный урок, она отплатила Слоуну той же монетой и просунула язык ему в рот. Макдонох издал гортанный стон. Ласкавшие Нериду руки задрожали от нетерпения. Слоун притиснул к себе ее бедра.

— Да, — ответила она на его безмолвный вопрос.

Он расслабил объятия, и Нерида чуть не упала. Ее не держали ноги. Тишину нарушал только плеск реки и стрекот кузнечиков. Даже ветерок перестал играть безжизненно поникшими ветвями ивы.

— Сядь, Нерида, — негромко сказал изумленный Слоун. После ужасного признания тяга к ней должна была исчезнуть, но этого не произошло. Неужели такое возможно? Он бросил взгляд на безмятежную гладь реки и нежно повторил: — Сядь, Нерида. Не будь дурочкой, не пытайся бежать. Споткнешься о корень, врежешься в дерево, упадешь в реку и утонешь.

Спокойный, рассудительный Слоун Макдонох… Она чуть не возненавидела его.

Непокорные пуговицы наконец поддались, она сбросила рубашку, отшвырнула ее и бросилась к Слоуну. От воды тянуло холодком. Один толчок, и она окажется в реке. Нет, Слоун не будет рисковать, не то что она.

— Ты так любишь ее?

— Джози? — тут же догадался он. — Нет. Никогда не любил.

— Значит, ты просто… хочешь ее? — выдохнула Нерида.

Все куда-то исчезло, осталось лишь стремление убедиться, что он тоже желает ее, как бы ни пытался с этим бороться. Да, это так! Слоун провел кончиками пальцев по ее губам и тихо произнес слова, прозвучавшие небесной музыкой:

— Я никогда не хотел ее, Нерида. Никогда никого не хотел так, как хочу тебя.

Она поцеловала его пальцы и прижала их к пуговицам сорочки. Секунду Слоун колебался, но потом принялся уверенно расстегивать их. Нерида потянулась к ремню с кобурой. Он не остановил ее, и вскоре портупея с мягким стуком упала на траву.

Нерида стянула с себя сорочку, бросила на землю и взялась за юбку, но Слоун перехватил ее руки.

— Не надо так торопиться.

— Не могу. Не хочу терять ни секунды.

Она стащила с него кожаную куртку с холодной колючей звездой и взялась за рубашку.

— Что-то вот-вот взорвется внутри, — задыхаясь, лепетала она. — Не могу, не могу… Ты не представляешь, как я боюсь, но не могу и не хочу останавливаться.

Нерида вытащила рубашку из брюк Слоуна. Он подхватил ее и понес на расстеленное под ивой покрывало. Развевающиеся полы рубашки задевали ее обнаженные соски. Макдонох нагнулся и прижался губами к содрогающемуся телу.

— Тебе холодно, — сказал он, опуская Нериду на покрывало и пытаясь закутать ее.

— Нет. Я не замерзну, пока ты со мной.

Нерида протянула руки. Эту дрожь не уняли бы все одеяла Канзаса, но она тут же исчезла, стоило Слоуну зарыться лицом в ложбинку между грудями и провести волосами по ноющему соску. А от прикосновения напрягшегося тела к ее бедру внутри вспыхнул яростный пожар.

Слоун наконец избавился от рубашки и скинул сапоги. А затем тонкие пальцы, прежде искусно вынимавшие кошельки, взялись за пуговицы на брюках. Он знал, о Боже, как он знал, что имела в виду Нерида, когда говорила про взрыв внутри!

Больше не было ни нежных ласк, ни боязливых вопросов, ни тихих ответов, ни жгучих поцелуев. Два охваченных страстью тела освободились от остатков одежд и наконец соединились.

Нерида без усилий приняла его в себя, ощутив сладостную боль, неотделимую от овладевшего ею дикого желания. Она отбросила всякую осторожность, окончательно потеряла голову и покорилась судьбе. И когда спустя несколько секунд, исполненных неистового пыла, внутри действительно что-то словно взорвалось, она беспомощно вскрикнула.