Читаем без скачивания Дверь в Зазеркалье - Эмма Дарси

— Мадам Дютурнье…

У женщины было красивое лицо, глядя на которое ей можно было дать и сорок, и шестьдесят лет.

Впрочем, белые пряди в темных волосах свидетельствовали о том, что она не пытается скрыть свой возраст. Глаза были серыми и холодными, и по ним невозможно было определить ее отношение к происходящему. Мадам Дютурнье производила впечатление сильного и властного человека, не сомневающегося в своей правоте ни при каких обстоятельствах.

Она слегка наклонила голову и чуть скривила губы в улыбке.

— Мадемуазель Холлоуэй…

— Удовлетворена, Матап? — с вызовом обратился к ней Арман.

Женщина встала, по-царски величественно, и насмешливо посмотрела на сына.

— На самом деле ты ведь не сомневался, что я не пропущу приезд такой гостьи. Но теперь я оставляю вас с детьми, как ты и хотел. Няня ждет их в детской.

— Благодарю. — Арман тоже не скрывал сарказма.

Мадам Дютурнье перевела холодный взгляд серых глаз на Кристи.

— Мы поговорим за обедом. Это будет интересный вечер.

Кристи выдержала этот взгляд, сохраняя приветливое выражение лица.

— Приятно было познакомиться с вами, Madame, — вежливо поблагодарила она, не позволяя себе испугаться.

Одна изогнутая бровь удивленно приподнялась.

— Как я вижу, сходство сестер лишь внешнее.

Полагаю… — ее насмешливый взгляд был прикован к сыну, — Mademoiselle преподнесет нам много сюрпризов. Не так ли, Арман?

— Потерпи до вечера, Матап, — не остался в долгу Арман.

Не сказав больше ни слова, мадам Дютурнье покинула комнату.

Кристи не сомневалась, что между матерью и сыном что-то происходит, но пока не поняла — что. Арман затеял какую-то свою игру, одним из участников которой стала она, Кристи. Но если эта игра предполагает ее общение с детьми, она согласна.

Что же до остального, то постепенно она разберется во всем.

Но сейчас самое главное — это два замечательных ребенка, ее племянники.

Глава ДЕВЯТАЯ

Кристи была счастлива, что дети приняли ее. Они наперебой старались завладеть ее вниманием, показывая свои комнаты и делясь сокровищами: игрушками, книгами, электрической железной дорогой с тремя разноцветными поездами, домиком для кукол, где была мебель, посуда и полный гардероб нарядов…

С их няней Жанной не возникло никаких проблем. Та, казалось, была даже довольна, что у Пьера и Элоизы появилась тетя, которая горит желанием проводить с ними как можно больше времени. Жанна была молодой женщиной, жившей в доме лишь последние полтора года, а значит, она не знала Колетт и ничего не могла рассказать Кристи. Но самое главное — Жанна прекрасно ладила с детьми, и те любили ее.

Арман остался с ними. Кристи с удивлением наблюдала за ним в роли отца. Он был искренним и естественным. Элоиза не слезала с его колен, Пьер же был невероятно горд, стоило Арману похвалить его за что-нибудь. Кристи должна была признать, что ее племянники не обделены ни вниманием, ни любовью. Это радовало ее и в то же время огорчало — в ее присутствии не было такой уж насущной необходимости и ее главным достоинством было всего лишь то, что она — зеркальная копия их матери.

Кристи все время чувствовала на себе испытующий взгляд Армана. Она понимала, что он настороженно следит за тем, чтобы она не допустила неверного шага и не сказала ничего такого, что могло бы травмировать детей. Жаль, что он не защищал так же рьяно интересы ее сестры.

Служанка принесла детям чай, и Арман дал понять, что пора покинуть детскую.

— Тетя Кристи должна отдохнуть, она устала после долгого путешествия. Я провожу ее в комнату, а завтра вы снова увидитесь.

— Утром, папа? — настороженно спросил Пьер.

— Утром, — ласково пообещала Кристи, полная решимости проводить с детьми каждую свободную минуту.

Она по очереди поцеловала детей и только после этого последовала за хозяином. Прежде чем Арман отвернулся, Кристи успела заметить благожелательность в его взгляде, но все-таки решила уточнить, не против ли он. Как только они покинули детскую, она спросила:

— Надеюсь, ты не возражаешь?

— Ни в коем случае. — Он бросил на нее добрый, мягкий взгляд. — Ты была очень естественна с детьми и очень им понравилась.

От этих слов и этого взгляда Кристи окатила теплая волна.

— Они такие… милые.

Арман резко отвернулся и сухо заметил:

— Они далеко не со всеми идут на контакт.

— Кого ты имеешь в виду? Ведь не Жанну?

Арман ответил не сразу. Они молча дошли до лестницы, и только тогда он сказал:

— Я сам выбрал Жанну.

Мрачная усмешка на его лице заставила Кристи спросить:

— Им не нравилась няня, выбранная Колетт?

— А Колетт и не выбирала. Предыдущую няню выбрала моя мать. Она считает, что детям нужны дисциплина и твердый распорядок дня. В свое время я согласился с ее выбором, о чем до сих пор сожалею.

— А почему не Колетт выбирала детям няню?

Арман тяжело вздохнул.

— После рождения Элоизы у Колетт была тяжелая послеродовая депрессия. Она стала ко всему безразлична и была не способна принимать какие-либо решения.

Из своего медицинского опыта Кристи знала, что такого рода заболевание очень серьезно, хотя многие придерживаются противоположного мнения, считая это чуть ли не блажью. Еще одно подтверждение, что с психикой Колетт было не все в порядке. Кристи размышляла об этом, пока они бок о бок поднимались по лестнице, потом спросила:

— Ее совсем не волновало, кто занимается детьми?

— В последние дни — совсем, — с тяжелым вздохом ответил Арман. — Ее ничто не радовало, не интересовало. Сейчас я понимаю, что мне надо было прислушаться к ее жалобам. Я должен был повести себя по-другому…

Он оборвал себя на полуслове. Жалеет ли он, что не был внимателен к проблемам жены? Кристи растерялась. Увидев Армана рядом с детьми, она уже не могла думать о нем как о бессердечном негодяе. Почему же тогда он не помог жене преодолеть депрессию? Что произошло два года назад в этом доме?

— Через шесть месяцев после исчезновения Колетт Пьер признался мне, что ненавидит няню, — продолжил Арман. — Но я был слишком занят поисками и… — Арман замолк и покачал головой. — Было слишком поздно, чтобы исправить то, что эта женщина причинила Колетт.

Неужели за всем стояла мать Армана? Властная свекровь, не скрывающая своей неприязни, и подлая няня могли сделать невыносимой жизнь любой женщины. А если она к тому же лишена поддержки мужа…

— Когда появилась Жанна, Пьер стал более послушным. Он теперь не такой бунтарь, а Элоиза не такая испуганная. — В голосе Армана слышалось облегчение. — Уверен, твой приезд благоприятно скажется на детях.