Читаем без скачивания Таинственные земли - Дэйв Дункан

С бешено бьющимся сердцем и напряженными нервами Инос подошла поближе, чтобы осмотреть Злодея – иссиня-черного, без единого белого волоска. Если бы боги были лошадьми, они выглядели бы в точности так же, как этот жеребец. Она протянула руку, чтобы потрепать жеребца по шее, как это сделал бы Рэп. Вздернув голову, Злодей отшатнулся, потащив за собой конюха, и угрожающе выкатил глаз. Конюх мрачно вцепился в поводья, недовольно поглядывая на Инос.

Инос осмотрела широкий манеж. Места здесь было вдоволь.

Теперь она королева. Ей уже пытались подсунуть дряхлую клячу. Что предложат ей дальше – больное или бешеное животное? Конь султана в худшем случае окажется норовистым.

– Укоротите стремена!

Нелепая ухмылка Азака сменилась выражением ярости.

– На этом жеребце еще не ездил ни один мужчина, кроме меня.

– Так будет и впредь. – Инос старалась держаться уверенно, несмотря на опасения.

– Королева Иносолан, этот конь – убийца!

Возможно, султан был прав, но теперь Инос не могла отступить. Кроме того, Рэп всегда утверждал: на свете не существует лошадей, подчиняющихся одному человеку. Разумеется, в небольшом табуне Краснегара имелась пара упрямцев, к которым не осмеливался приблизиться никто, кроме Рэпа, – но это не важно. Наверняка Азак – великолепный наездник. Во всем, что бы он ни делал, султан проявляет завидное мастерство. Значит, конь отлично выезжен. Остальное – лишь вопрос нрава.

– Так я могу сесть на него верхом или вы этого не говорили?

Теперь Азак оказался зажатым в угол. Слишком разъяренный, чтобы отступить, он окинул Инос долгим взглядом янтарно-красных глаз и прорычал:

– Делайте, что она прикажет!

Конюхи засуетились, подтягивая стремена, а затем быстро отступили. Возле жеребца остался лишь один мужчина, готовый подсадить Инос, и второй – у головы коня. Оба были перепуганы. Третий конюх держался неподалеку.

Инос сбросила плащ и отдала его кому-то не глядя. Она подступила ближе, и Злодей оскалился, прижимая уши к голове. Жеребец возвышался над Инос как гора. Сможет ли она усидеть на этом чудовище? Седла такого рода были незнакомы Инос, она привыкла, чтобы лука была пониже, но нечто подобное она видела в Кинвэйле и припомнила, как кто-то объяснял, как в нем сидеть. Это подхлестнуло ее, и она взяла поводья и потянулась, чтобы схватиться левой рукой за луку. Для этого девушке пришлось встать на цыпочки. Злодей бешено выкатил глаз. Инос подняла ногу, чтобы встать на подставленные руки конюха.

Ей показалось, что она взлетела выше самого высокого из куполов дворца. Конюхи подхватили ее ступни, вдели их в стремена и тут же отшатнулись. Того, который стоял у головы жеребца, отшвырнул сам Злодей, встав на дыбы… Инос еще никогда не испытывала большего страха. Она взглянула на поспешно отступающего Азака – казалось, султан находится где-то далеко внизу, в рамке ушей Злодея.

Копыта обрушились на траву. В следующий миг жеребец взбрыкнул задними ногами.

Затем он поднялся на дыбы. Зарывшись лицом в гриву, Инос чувствовала себя так, словно пыталась вскарабкаться на гладкую мраморную колонну. Ее колени и бедра ныли от напряжения. Внезапно Злодей вновь забил задом, и она откинулась назад, чтобы удержаться в седле…

Удар! Еще прыжок… Удар! Удар!

Без предупреждения Злодей сорвался с места, отчего Инос едва не вылетела из седла. Она неслась быстрее, чем когда-либо прежде. Внезапно манеж стал крохотным, а цветущие деревья неслись прямо на нее размытыми бело-розовыми кляксами. Жеребец намеревался перемахнуть через живую изгородь или удариться об нее, чтобы ветки сбили с седла Инос. Девушка изо всех сил потянула за поводья, поворачивая его, и жеребец застыл как вкопанный. Колени Инос скользнули по седлу, плечом она ударилась о шею Злодея и, только уцепившись рукой за луку, сумела удержаться. Спустя мгновение жеребец попытался укусить ее, и Инос пнула его в челюсть. Тогда Злодей закружился на месте, снова принялся лягаться, встал на дыбы, обрушил передние ноги на землю, яростно заржал и понесся вперед. Конюхи и принцы бросились врассыпную, как ворох листьев, увидев, что чудовище надвигается на них. Жеребец повернулся в прыжке и приземлился чуть в стороне на четыре прямых ноги. Этот конь знал больше хитростей, чем фокусник.

Инос вновь увидела перед собой небо. Удар! Она слепла от пота. Ее позвоночник раскалывался от боли. Впереди вновь появились деревья. Инос заметила проблеск яйцевидных куполов дворца на синем фоне, затем зеленый дерн, розовые цветы, белую ограду, черного жеребца, и потом все снова – белое, синее, черное, розовое, бело-сине-черно-розовое… Наконец цвета слились в невообразимую мешанину.

Ее ноги дрожали от напряжения. Она погибла – подобную встряску не пережил бы никто. Сколько еще… выдержит… конь снова начал лягаться…

Последующие несколько часов прошли незабываемо, но в тот момент, когда Инос в сотый раз заключила, что она проиграла, неожиданным, непостижимым образом дрожащий, пляшущий, покрытый пеной Злодей сдался. Он перешел на шаг. В триумфе Инос пустила его галопом – они вновь понеслись к ограде, но теперь конь подчинялся Инос. Они взмыли над оградой, верхняя перекладина которой оказалась выше талии Инос. Казалось, Злодей вдруг обрел крылья и полетел. Вот это мощь!

Он коснулся земли легко, как перышко. Неудивительно, что Азак не желал делиться таким чудом! Инос развернула жеребца, заставила его вновь перемахнуть ограду и пустила спокойной рысью к зрителям, наслаждаясь ровным глухим стуком огромных копыт по траве и диким биением собственного сердца. Победа! Теперь эти волосатые дикари поймут, что женщина способна ездить верхом.

Наконец-то к ней станут относиться как к мужчине!

Но приветственных криков она так и не услышала. Зрители расступились, расчистив путь к самому Азаку, который стоял со скрещенными на груди руками, а глаза его метали молнии. Инос потянула поводья, едва до нее дошел смысл выражения его лица. Внезапно она почувствовала, что неудержимо дрожит, покрытая потом, и борется с подступающей истерикой. Каждую минуту завтрак мог извергнуться из ее желудка. Ей казалось, что она вывихнула запястья, что у нее в теле не осталось ни единой целой кости… Но ведь она победила, черт возьми! Разве нет? Теперь она сравнялась с мужчинами, верно?

Злодей выглядел не лучше ее – покрытый клочьями пены, с вытаращенными глазами, судорожно подергивающимися мускулами. Все кругом спешили убраться подальше от ярости султана.

– Вы говорите, ваш отец сек конюхов? – взревел Азак так громко, что Злодей присел. – Сек? Да своих конюхов, которые смеют так обращаться с лошадьми, я велю сжигать живьем!