Читаем без скачивания Смертельный рай - Линкольн Чайлд

Стеклянные двери в конце открылись, и Лэш вышел из шлюза. Охранник, стоящий неподалеку, кивнул ему. Лэш ответил тем же и с любопытством огляделся вокруг. Пространство за Стеной мало чем отличалось от того «Эдема», который он уже видел. Он заметил несколько табличек: «Телефония А-Е», «Служба постоянного наблюдения», «Отдел синтеза данных». По коридорам, негромко переговариваясь, ходили люди.

Мочли стоял в стороне, дожидаясь Лэша. Когда стеклянные двери закрылись за ним, директор подошел к нему.

— Что это было? — спросил Лэш, кивая в сторону шлюза.

— Сканирующий коридор. Защита от вноса или выноса чего бы то ни было. Аппаратура, программы, информация — все, что находится здесь, должно здесь и оставаться.

— Все?

— Все, кроме несколько надежно контролируемых потоков данных.

— Значит, вся обработка происходит тут, внутри? Вам наверняка приходится выполнять огромный объем расчетов.

— Больший, чем вы можете себе представить. — Мочли указал на большую панель в нижней части стены. — Подобные каналы есть во всех помещениях за Стеной. По сути, это что-то вроде паутины, соединяющей каждую внутреннюю систему со всеми остальными.

Мочли отошел в сторону, показывая на еще одного человека, которого Лэш до этого не замечал.

— Это Тара Стэплтон, наш главный специалист по безопасности. Она будет вашим проводником во время вашего пребывания за Стеной.

Женщина шагнула вперед.

— Здравствуйте, доктор Лэш, — сказала она тихим, спокойным голосом, протягивая руку.

Лэш пожал ее. Стэплтон была высокой брюнеткой с серьезным взглядом. На вид ей еще не исполнилось тридцати.

— Наша первая остановка там, — сказал Мочли, когда они направились по одному из широких коридоров. — Таре только что во всех подробностях сообщили, почему вы здесь оказались. Естественно, никто другой не знает об этом. Официально вы составляете отчет о деятельности компании для наблюдательного совета, что необходимо для долгосрочного плана развития. Думаю, вас удивит, насколько предан и трудолюбив наш персонал.

Лэш посмотрел на Тару Стэплтон.

— Это правда?

Та кивнула.

— У нас самое лучшее оборудование, технологии, превосходящие все ожидания. Какая еще работа может в столь огромной степени влиять на жизнь других людей?

Ее восторженные слова звучали не слишком убедительно, словно заученные наизусть. Казалось, что на самом деле она думает о чем-то совсем ином.

— Помните ту встречу выпускников, которую я показывал вам? — спросил директор вспомогательной службы. — Каждый сотрудник должен наблюдать за ними дважды в год. Это напоминает нам о том, ради чего мы работаем.

Они подошли к дверям с надписью: «Сбор данных — Интернет — Галерея». Мочли подставил браслет под сканер, и двери раздвинулись. Он кивнул Лэшу.

Войдя, они оказались на балконе зала, в котором царило оживление, словно на Нью-Йоркской бирже. Но в отличие от биржи, которая всегда производила на Лэша впечатление едва управляемого хаоса, все здесь были заняты делом, словно в пчелином улье. Одни люди сидели за столами, глядя на экраны компьютеров, другие толпились у мониторов, показывая друг другу какие-то графики или разговаривая по телефону. На стенах висели огромные плазменные панели, где транслировались новости Рейтер, Си-эн-эн и других агентств, а также местные и зарубежные информационные программы.

— Это один из наших центров сбора данных, — сказал Мочли. — В здании есть несколько других исследовательских отделов, подобных этому.

— Похоже, у вас страшно много работы, — пробормотал Лэш, глядя на зал.

— Мы говорим нашим клиентам, что день обследования — самый важный этап отбора, но на самом деле это лишь небольшая его часть. После собеседования мы отслеживаем все аспекты поведения кандидата. Это может продолжаться несколько дней или месяц, в зависимости от плотности потока данных. Анализируется все — жизненные предпочтения, любимая одежда и развлечения, расходы. Например, этот центр контролирует активность кандидата в Интернете. Мы смотрим, какие сайты он посещает, что его интересует. Потом эти сведения войдут в общее досье.

Лэш посмотрел на Мочли.

— Как такое возможно?

— Мы заключили договоры с крупнейшими кредитными компаниями, операторами стационарной и мобильной связи, провайдерами Интернета и спутникового телевидения. Они позволяют нам отслеживать их каналы, а мы взамен предоставляем данные — естественно, достаточно общие — о популярности их услуг. Постоянное присутствие компьютеров в жизни людей — один из факторов, благодаря которому существует наш бизнес, доктор Лэш.

— Мне теперь страшно будет притронуться к клавиатуре.

— Наши клиенты даже не догадываются, что мы проверяем, куда они заглядывают в Сети, за что расплачиваются кредитными картами и о чем разговаривают по телефону. Благодаря этому создается намного более полная картина, чем мы могли бы получить каким-либо иным способом. Именно это в числе прочего отличает нас от других, намного более примитивных фирм по подбору партнеров, возникших на волне нашего успеха. Вряд ли стоит говорить, что собранные нами данные не покидают этих стен. Еще одна причина, по которой мы кажемся вам столь скрытными, доктор Лэш: наша важнейшая цель — гарантия сохранения личной тайны клиента.

Он показал на зал внизу.

— Когда Торпы прошли обследование, информация была передана в подобный центр для проверки — как и данные Уилнеров, и ваши, если бы вашу кандидатуру приняли. — Он помолчал. — Кстати, весьма сожалею. Я читал отчеты Фогеля и Аликто.

— Ваш доктор Аликто, похоже, питает ко мне личную неприязнь.

— Не сомневаюсь, что вам вполне могло так показаться. Старший диагност обладает некоторой свободой в выборе способа обследования. Аликто — один из лучших наших экспертов, но и один из наименее ортодоксальных. В любом случае вряд ли можно назвать это настоящей оценкой, поскольку вы не были кандидатом. Надеюсь, это слегка смягчит ваше разочарование.

— Идемте.

Лэшу было слегка не по себе оттого, что Тара Стэплтон слушает анализ его не слишком удачного выступления.

Мочли вывел Лэша с галереи и двинулся по длинному, выкрашенному в яркий цвет коридору. Они остановились перед прочной стальной дверью с нарисованным символом биологической опасности и табличкой «Радиология и генетика, III». Мочли снова открыл дверь с помощью браслета, и они вошли в большое помещение, заполненное серыми шкафчиками. На металлических крючках висели защитные комбинезоны. Противоположная стена была из плексигласа, а на герметичной двери виднелось несколько предупреждающих надписей: «Стерильное помещение. Обязательны спецкостюмы и процедуры. Благодарим за сотрудничество».

Лэш подошел к стеклу и с любопытством заглянул за него. Он увидел фигуры в комбинезонах и перчатках, склонившиеся над аппаратурой.

— Похоже на синтезатор ДНК, — заметил он, показывая на большую консоль в углу.

Директор вспомогательной службы остановился рядом с ним.

— Именно.

— Что он тут делает?

— Он служит нам для генетических исследований.

— Не понимаю, что общего имеет генетика с вашими услугами.

— Очень многое. Это одна из важнейших областей деятельности «Эдема».

Лэш ожидал продолжения. В конце концов Мочли вздохнул.

— Как вам известно, наш процесс отбора не ограничивается психологической оценкой. Во время предварительного медицинского осмотра дисквалифицируются все кандидаты, имеющие серьезные проблемы со здоровьем или с высокой вероятностью возникновения таковых впоследствии.

— Мне это кажется жестоким.

— Вовсе нет. Вы хотели бы познакомиться с идеальной партнершей лишь затем, чтобы она умерла год спустя? Так или иначе, после медицинского обследования пробы крови кандидатов анализируются — здесь и в других лабораториях за Стеной — на предмет различных заболеваний, имеющих генетическую природу. Таким образом отвергаются те, кто имеет наследственную предрасположенность к болезни Альцгеймера, муковисцидозу, хорее Хантингтона и другим подобным болезням.

— Господи. Вы объясняете им причину?

— Нет, прямо — нет. Так мы раскрыли бы один из секретов нашей фирмы. Кроме того, отклонение кандидатуры и без того достаточно тяжелое переживание. Зачем углублять его опасениями перед тем, что может случиться через много лет, к тому же все равно неизлечимо?

«В самом деле, зачем?» — подумал Лэш.

— Но это только начало. Самое важное — применение генетики в самом процессе подбора.

Лэш оторвал взгляд от Мочли и посмотрел на сотрудников лаборатории за плексигласовой стеной, а затем снова повернулся к собеседнику.

— Вы наверняка знакомы с эволюционной психологией лучше меня, — сказал директор вспомогательной службы. — А в особенности с концепцией распространения генов.