Читаем без скачивания Проснуться драконом - Елена Картур

Впрочем, прежде чем размышлять, как я распоряжусь добытыми сведениями, следовало бы эти самые сведения получить. На практике это оказалась не такая уж и простая задача, как думалось, начиная с того, что я вообще смутно себе представляла, как общаться с этим беспокойным созданием. Следовало постоянно поддерживать его интерес, чтобы жгучее любопытство не сменилось скукой и столь ценный источник информации не сбежал от меня играть с другими драконами. Ну с этой проблемой я с горем пополам справилась. Однако тут же образовалась другая – выдаваемая Тилем информация страдала некоторой… гм… недостоверностью. Нет, дракон действительно знал многое, и от него ничего не скрывали. Он не задумываясь мог выдать как государственную тайну, так и информацию о том, что его величество вчера ел на завтрак. Вот только не стоило забывать о его детском разуме, который воспринимал и интерпретировал некоторые события настолько замысловатым образом, что я терялась.

Простой пример: попытка разузнать, какие обязанности при дворе исполняет Ингельд. На что мне простодушно и совершенно искренне было заявлено, что «третий советник говорит всем гадости». На мой ошарашенный вопрос «Всем?» последовал ответ, что да, всем. Даже королю, более того, королю Ингельд говорит гадостей больше всех, ибо таковы его обязанности.

Я села на хвост и озадаченно почесала между рожек, пытаясь стимулировать мыслительный процесс. То ли здешний король страдает легкой формой мазохизма, то ли я чего-то очень сильно не понимаю. Надеюсь, все же второе, потому что первый вариант выглядит несколько удручающе. Если тут король такой… странный, то каков же мой «хозяин», если согласился на эту работу?

Бросила взгляд на Ингельда, который, не стесняясь присутствия короля, в очередной раз «сказал гадость» одному из своих коллег, и, обреченно вздохнув, принялась выяснять у Тиля подробности. Этот трудоемкий процесс чем дальше, тем больше вызывал у меня ощущение легкой сумасшедшинки. Я поняла, что помимо детского разума драконы обладают некой не вполне понятной для человека логикой и мир вокруг воспринимают немного иначе. В рассказе дракона о людях упор всегда делался на запахи и звуки, а не на слова и поступки. В каком-то смысле я могу понять, как от человека может пахнуть обидой или радостью, уже успела убедиться, каким хорошим обонянием обладают драконы, да и читала где-то, что при смене эмоций у человека меняется и запах. Однако одно дело знать, и совсем другое – различать эти эмоции по запаху и уверенно в них ориентироваться. Тиль различал и ориентировался не задумываясь, более того, эти запахи для него были намного понятней мимики или поступков людей. Подозреваю, в мимике он как раз не разбирался совсем.

Но в общем, если немного приспособиться и вникнуть в его логику, вполне можно научиться понимать Тиля. Так что день, несомненно, прошел не бесполезно. Тем более что спустя некоторое время после того, как мы пришли во дворец, Ингельд с королем и своими коллегами ушел на какое-то совещание, продлившееся не один час, и, что интересно, нас с Тилем туда не пустили, как и Бьёрна, что, кстати, менее удивительно – нечего телохранителю знать о государственных делах. Но вот то, что не пустили нас, это в каком-то смысле показательно, я ведь уже успела увериться, что фамильярам в этом мире можно все. Как выяснилось, некоторые ограничения все же имеются.

Как ни странно, но этот незначительный факт вызвал у меня скорее облегчение, чем разочарование. Это было более объяснимо и понятно, чем вседозволенность на грани поклонения. А то я постепенно начала ощущать себя чем-то вроде священной кошки.

В целом день прошел не бесполезно, в итоге я узнала о здешней обстановке достаточно много. Слегка разобралась, кто есть кто и почему. В частности, узнала, что друг, приходивший к Ингельду, не кто иной, как Асмунд, граф Лайр, грозный глава тайной стражи. Название организации несколько даже поэтичное, но, по всей видимости, это самая обыкновенная спецслужба. А с виду этот блондин этакий беспечный гуляка, трудно даже предположить, что он начальник такой непростой организации. Впрочем, с Ингельдом почти та же история. Помучив Тиля расспросами, я все-таки уразумела, что работа моего «хозяина» вовсе не говорить людям гадости. Скорее он тут работает кем-то вроде королевской совести, ну и остальных вниманием не обделяет. Причем должность эту ввел даже не нынешний король, а его прадед, отличавшийся чрезмерной вспыльчивостью и привычкой решать некоторые государственные вопросы импульсивно и не всегда обдуманно.

Человеком он был умным и о своих недостатках знал, потому-то и ввел должность третьего советника, который и должен был напоминать его величеству в нужный момент, что тот крупно не прав и поступает как круглый дурак. Поскольку должность была опасная – вспыльчивый король и советника мог запросто отправить на плаху за не вовремя сказанное слово, – родился закон, по которому третьего советника нельзя казнить даже по приказу короля в течение десяти дней после этого самого приказа. А советник за эти десять дней имеет право любым способом оправдаться перед королем или же доказать тому, что тот опять-таки не прав и вообще самодур. С предком нынешнего короля такой фокус проходил не единожды, и его советник, тот первый, на этой непростой должности дожил до девяноста лет и благополучно умер от старости в своей постели.

Хорошо, что Тиль знает эту историю, потому что она вышла довольно интересной. Но, возвращаясь к Ингельду, меньше всего я могла представить этого человека на подобной должности. Третий советник традиционно должен быть человеком чести, честным и неподкупным, с безупречной репутацией. Во всяком случае, Тиль именно так и сказал, явно что-то цитируя. Нет, ничего не хочу сказать против Ингельда, я его еще слишком мало знаю. Но что-то мне подсказывает, что человек с подобными характеристиками, узнав о наложенном на него проклятии, должен бы сообщить об этом королю или хотя бы своему другу, начальнику тайной стражи, чтобы тот начал официальное расследование. А вовсе не тайком покупать у браконьеров фамильяра, явно рискуя своей теоретически безупречной репутацией и не только ею, если это незаконно. А это таки очень даже незаконно, судя по реакции Тиля на совершенно невинный вопрос. Он аж на месте подпрыгивал от избытка эмоций, рассказывая, какие нехорошие люди эти браконьеры.

В общем, либо я в здешней жизни опять чего-то основательно не понимаю, либо Ингельд, как и его друг, хороший актер. А вообще, тот еще интриган. И это, пожалуй, хорошо, не верю идеалистам, они опасны для всех, кто оказывается рядом.

Надо все как следует обдумать, проанализировать и решить, какие вопросы в дальнейшем задавать Тилю. Да и с другими драконами, пожалуй, все же стоит познакомиться, хоть я рядом с ними и чувствую себя единственным взрослым в детском саду, однако они, находясь рядом со своими хозяевами, очень многое слышат и видят. Информация в любом мире – сильное оружие.

Иной раз советника немало удивляло, как настроение его величества зависит от его дракона. Король обожал драконов какой-то просто фантастической любовью, а к своему Тилю относился, пожалуй, как к родному сыну. Обе юные принцессы и то видели от отца меньше любви и заботы.

Об этой его страсти к драконам знали все, и послы соседних государств, желая задобрить короля, дарили дорогие подарки не ему, а Тилю. Мало того, если дракону подарок чем-то не приглянется, неудачливый посол вполне мог остаться без королевских милостей. Самые сообразительные старались выбирать подарки не дорогие и изысканные, а именно такие, что могут понравиться дракону.

Ингельд, как и все окружающие, был прекрасно осведомлен об этой слабости короля, однако одергивать Кэт, когда та отказывалась играть с Тилем, не стал. Это выглядело бы как неприкрытое подхалимство, а его величество подобные вещи замечал быстро и безошибочно. Лучше было оставить все как есть, тем более Кэт оказалась драконочкой сообразительной (в чем Регди уже почти и не сомневался), и после совещания обнаружилось, что она уже вполне успешно общалась с Тилем. Его величество, понаблюдав эту идиллическую картину, заметно подобрел, изволил даже дать несколько советов по воспитанию драконов. Несомненно, полезных советов, что тут говорить, но Ингельда сильно позабавило настроение короля. Очевидно, тот давно не относился к третьему советнику столь благосклонно. Регди на королевские милости не рассчитывал, ненадежная это вещь – королевское настроение.

В целом же прошедший день советника удовлетворил, осталось лишь достойно его завершить. В постели Хильды, желательно. Однако весомого повода отослать на время охранника и Кэт он так и не изобрел. Если Кэт достаточно просто оставить дома, что вовсе не гарантировало ее безопасности, то у телохранителя строгий приказ: ни на шаг не отходить от подопечного. Естественно, Бьёрн вполне способен держать язык за зубами, другого бы Асмунд к нему и не приставил, да и сам граф Лайр был хорошо осведомлен о личной жизни друга. Однако существовали вещи, которые Ингельд предпочитал делать без посторонних глаз. Такие, как посещение любовницы.