Читаем без скачивания Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов - Джейсон Берри

Когда фашисты убили лидера Социалистической партии реформ, Католическая партия в знак протеста вышла из парламента, так что правительство Муссолини оказалось в критической ситуации. В тот самый момент, когда вокруг Католической партии мог бы образоваться антифашистский альянс, Пий XI осудил любое сотрудничество католиков с левыми. Папа поставил знак равенства между гонениями Ленина на церковь в России и хотя бы демократической формой социализма в Италии. Хотя католические партии Италии и Германии стремились объединить усилия с умеренными левыми против фашистских правых, Пий желал, чтобы церковь стала абсолютным центром жизни для католиков. Политики, коалиции, солидарность людей, желающих дать отпор политическим гангстерам, – все это не касалось папы. Можно вообразить себе радость Муссолини: сам папа сражался против католических врагов дуче. Пий понимал, что фашизм плох, но думал, что он представляет собой меньшее из зол, поскольку сторонники Муссолини постоянно говорили, что хотят восстановить высокое положение церкви в обществе. Пий, отчужденный от политических интересов простых людей, не мог понять, что плюрализм представляет для католиков преимущества по сравнению с диктатом дуче. Когда партия Стурцо распалась, католические профсоюзы и группы крестьян стали более уязвимыми. Семьдесят четыре маленьких банка, которые обслуживали католиков, свернули свою деятельность. Убийства продолжались.

Муссолини включил в руководство Банка Рима фашистских офицеров и стал оказывать ему поддержку, что способствовало стабилизации финансового положения Ватикана. Дуче добился поддержки Уолл-стрит и администрации Хувера, которые помогли ему справиться с послевоенными долгами Италии. В госдепартаменте считали, что Муссолини «хотя бы наш парень», единодушно закрывая глаза на убийства, совершаемые фашистами. Король Георг V вручил дуче в Риме медаль. Подобное циничное отношение к правам человека было характерно для американской и английской политики на протяжении многих поколений. Высланный Муссолини Джордж Селдс опубликовал в 1935 году книгу «Опилочный цезарь» – пророческую биографию дуче.

Пий XI в своем стремлении добиться единства в церкви не стеснялся использовать власть. Раздраженный ретроградными монархистами Франции, создавшими группу под названием Французское действие, Пий отлучил от церкви их предводителя (в числе прочего высказывавшего антисемитские взгляды) и его последователей. Он вызвал к себе главу французской семинарии в Риме и велел ему уволить ректора, симпатизировавшего монархистам. «Да, Святейший Отец, – ответил старый священник. – Я посмотрю, что здесь можно сделать». Взяв себя за бороду, папа пробурчал: «Я ведь сказал: «Уволить его!»[152].

Папа с таким изменчивым характером должен был чувствовать нечто унизительное в том, что он зависел от американских денег. В 1928 году кардинал Манделейн договорился с архидиоцезией Чикаго о займе для Святейшего Престола в размере $300 тысяч. Молодой бостонский монсеньор Френсис Спеллмен занимал весьма скромный пост в Риме (он надзирал за строительством спортивных площадок Рыцарями Колумба), что позволяло ему водить дружбу с богатыми американцами, проводящими лето в Вечном городе. Спеллмен принимал участие в передаче денежных даров сановникам Ватикана вплоть до самого папы. «Святейший Отец просил меня о трех автомобилях», – записал Спеллмен в своем дневнике 8 февраля 1929 года[153]. Но те дни, когда папы могли выпрашивать для себя лимузины, подходили к концу.

Кардинал Гаспарри встречался с Муссолини в резиденции последнего на протяжении нескольких лет, где они договаривались о тех или иных вещах. 11 февраля 1929 года Гаспарри в качестве заместителя папы во время непродолжительной церемонии подписал вместе с премьер-министром Муссолини Латеранский пакт. Ватикан превращался в суверенное нейтральное государство, владевшее четырнадцатью церквами и другой собственностью в Риме. Италия признавала католичество своей официальной религией. Святейший Престол распоряжается назначением епископов. В качестве компенсации за утраченные части Рима и Папской области Италия выплачивает Ватикану денежную сумму, эквивалентную $92 миллионам. Ватикан согласился реинвестировать около 60 процентов этих средств в государственные ценные бумаги.

«Италию возвратили Богу, а Бога – Италии», – восторженно писала ватиканская газета L’Osservatore Romano. Пий был рад тому, что в Италии Муссолини одержал победу над коммунизмом. Но Латеранский пакт был сделкой с дьяволом во всех смыслах. Муссолини все крепче держал Италию в своих руках, пользуясь уважением на международной арене, а одновременно финансируя своего противника, которого превозносили во всем мире. Муссолини приобрел крайнюю популярность среди католиков, особенно там, где он в том особо нуждался, – в северной Италии. Пий говорил, что Муссолини был «посланником провидения»[154]. Как будто прислушиваясь к советам покойного Pio Nono, папа подписал смертный приговор Католической партии, но со временем он со всевозраставшим ужасом наблюдал, как фашизм строит свой собственный символ веры. «Подобно христианскому, идеал фашизма находится в непрерывном становлении», – заявил секретарь партии[155]. Этот фашист сравнивал яркие знамена, марши и торжественные факельные шествия с «религией, своей самостоятельной верой в государство с его верховным поклонением… которому все следует приносить в жертву». В 1931 году Муссолини забрал руководство бойскаутами у приходов, чтобы передать его фашистам, сказав: «Вы должны принадлежать нам». В энциклике Пий назвал фашизм «языческим поклонением государству»[156].

Он был абсолютно прав, но в тот момент находился в ловушке, которую сам себе создал.

Гаспарри вышел на пенсию в 1930 году. На протяжении нескольких последующих лет Пий через государственного секретаря Эудженио Пачелли старался договориться с другими странами Европы, чтобы те защищали право папы ставить епископов, оказывали государственную поддержку духовенству, выплачивая ему зарплату, и поддерживали принцип автономии Католического действия. Пий XI видел в этом движении мирян, поддерживаемых епископами и духовенством, крестовый поход армии христиан против безнравственности популярной культуры. «Одной из наших задач, – писал Питер Годмен о Католическом действии, – было вновь завоевать приверженность и симпатии рабочего класса, который мы потеряли из-за коммунизма»[157]. Но хотя Пий XI хотел, чтобы церковь поддерживала социальную сплоченность, он отвернулся от политических программ партии в тот момент, когда плюрализм оставался последним убежищем от сапога фашизма. Когда кардинал Пачелли, опытный дипломат, ставший впоследствии папой, подписал в 1933 году конкордат с Германией, это обескуражило центристскую Католическую партию. Беседуя с британским послом, Пачелли грустно шутил, говоря, что нацисты, «вероятно, не будут нарушать все пункты этого конкордата одновременно»[158].

После продолжительного периода отчуждения от либеральной Италии Ватикан сделался финансовым партнером Италии фашистской. Пий приступил к осуществлению крупного строительного проекта после десятилетий, в которые инфраструктуры Ватикана плохо содержались и мало развивались, что истощало силы слабой экономики Рима. Он сделал важный шаг – нанял Бернардино Ногара, чтобы тот распоряжался огромными средствами. Папа Ратти, как итальянцы называли Пия, родился в Милане, центре индустрии и моды. Миланцы презрительно относились к жителям Рима, в которых они видели ленивых и неумелых бюрократов – “Roma ladrona”, Рим большой вор. Пий пригласил группу миланцев распоряжаться деньгами, среди них был его собственный брат, граф, который стал ключевой фигурой управления гражданскими делами Ватикана. Там же был и Ногара, обладавший прекрасной родословной. До войны он работал инженером в Великобритании и Болгарии в сфере добычи полезных ископаемых, затем отправился в Стамбул в качестве вице-президента Итальянского коммерческого банка, а затем служил в экономическом совете конференции 1919 года, составлявшей Версальский договор. Ногара прекрасно разбирался в международном денежном обращении, а кроме того, был верным католиком и хранил у изголовья кровати томик «Божественной комедии». Он был в хороших отношениях с семьей Ратти, двое из его братьев были ректорами семинарий, а сестра – настоятельницей монастыря, еще один из братьев заведовал Ватиканским музеем. Когда Пий XI предложил 59-летнему Ногаре заняться только что созданной Специальной администрацией, которая должна была распоряжаться неожиданно свалившимися после Латеранского договора $92 миллионами, из которых $39,7 отходило к Ватикану (остальные $52,4 миллиона были вложены в пятипроцентные государственные облигации), Ногара, как рассказывали, поставил свое условие: на его действия не должны влиять доктринальные или религиозные соображения, но он будет вкладывать эти деньги туда, куда сочтет нужным. Пий на это согласился[159].