Читаем без скачивания Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен - Михаил Давидович Харит

прядь волос богини. — Кое-что в этом мире устроено хорошо, секс, например.

Божество взглянуло изумлённо и строго молвило:

— Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодей.

— Точно! Мы двуполые. — В голосе Андрея звучал неподдельный энтузиазм. — Прелюбодеяние — отлично придумано! Класс! Душевное спасибо!

— Ты забавный. Блаженны чистые сердцем, ибо не понимают, что говорят. Секс… — София задумалась. Потом сжала руки перед грудью, переплетя пальцы, и вновь заговорила: — Пришлось лично изобрести эту забавную штуку.

— Здорово получилось! — похвалил Андрей.

— Спасибо… Сначала рай показался пресным. Адам с Евой были похожи на дебилов. Слонялись, не зная, чем заняться. Адам ныл, приставал к Еве, любит ли она его. «А что делать?» — философски отвечала Ева. Пришлось добавить интриги, остроты, эротики.

— Всё равно дерьмо! — возразила Ольга. — Это надо же так исхитриться придумать, чтобы в восторге лизать… — Она остановилась и кивнула на злополучный банан. Перевела взгляд на Андрея: — А ты, сексуальный маньяк, заткнись и сядь. Целее будешь.

В минуту просветления барон понял, что они здорово перегнули палку. Божественное терпение небесконечно. Что с ними со всеми творится? Чьи чары превратили их в стадо обезумевших мартышек? Хватит криков и жалоб, пора подсунуть начальству виноватого. И поделикатнее:

— Возможно, в дурном характере человечества виноваты ангелы и демоны. Они проигрывают в нас свои болезненные фантазии. Учат плохому…

Андрей сразу перебил:

— Вмешиваются в жизнь. Устраивают войны. Ужасы любят, чтобы сначала любовь, а потом все погибли. Да и подглядывают без конца. Тут лежу, а меня по заднице кто-то гладит. Оборачиваюсь — никого!

София оживилась, словно услышала то, что хотела:

— Знаю, браконьерствуют мои ангелы, черти такие. Интриги плетут. Заговоры. А черти, те вообще предали и продали всё что можно. Патриотизма ни на грош.

— Вот-вот, — верноподданнически поддержал Анри, чувствуя, что версия нерадивых слуг приятна Божественному сознанию. — Они во всём виноваты. С чужого голоса поют… Враги… Агенты влияния… Повременим с апокалипсисом? — тихо спросил он.

— Нет, — жёстко сказала София. — Не повременим.

— А!!! — вдруг заорала Ольга, вскинув согнутые пальца к лицу. — Получи, фашист, гранату!

«Всё! — подумал барон. — Доигрались!»

Тут свет вновь явственно мигнул, потом еще раз. В воздухе возникла рябь, и комната сгинула в чернильной мгле. Лишь голова и плечи Софии излучали слабое сияние. В этом тусклом свете фигуры присутствующих казались зыбким отражением в мёртвой ночной воде. Предметы, как и сама комната, растаяли. В бесконечном море тьмы не было ни границ, ни начала. И там что-то происходило, сдвигались вселенные, рушились громады. Губительная или, наоборот, животворящая сила скручивала нечто неведомое в ещё более непостижимое. Наяву таких явлений не встретишь, скорее в тягучем ночном кошмаре.

Что произошло? Терпение божества лопнуло и конец уже наступил? Анри не испытывал страха, просто ждал, что будет дальше.

Внезапно света стало больше. Там, где раньше существовал стол, возникло медленно вращающееся изображение рождественской ёлочки. Её шарики, игрушки и мишура блестели густыми бархатистыми огоньками. Некоторые весело подмигивали. Барону почудилась в этом мерцании скрытая насмешка.

Явственно раздалось ёмкое ругательство, произнесённое хриплым от ярости женским голосом, явно не принадлежавшим жене. Разум поспешно списал хулиганство на Ольгу, чтобы не впасть в богохульство.

Словно в ответ, в воздухе засветились выплывшие из ниоткуда огненные строки:

Отметьте крестом фразу, с которой вы согласны:

* Цивилизацию уничтожат инопланетяне.

* Людей поработят злые роботы.

* Все вымрут от глобальной пандемии.

* Грянет апокалипсис.

* Затрудняюсь ответить.

Теперь можно было различить, как губы Софии шевельнулись.

— Чёрт! Дьявол! Кто это делает?

Барон бросил взгляд на притихших сотрудников. Было понятно, что шутников среди них не наблюдалось.

— Извините, но это не мы.

Анри недоумевал. Неужели может происходить что-то неподконтрольное самому Господу? Хотя в Библии немало странных строк, где Бог изумляется происходящему, будто турист на фейерверке в Сен-Тропе.

В мироздании — сплошные загадки, а когда пытаешься разгадать одну, возникает десяток новых. А тому, кто разгадает все, не уцелеть.

Между тем руки Божества внезапно пришли в движение, пальцы принялись перебирать что-то невидимое, будто пряжу или паутину.

Слова в воздухе погасли, но появились новые:

«Система заражена вирусом….»

Буквы окрасились в кроваво-красный цвет и тревожно замигали.

Затем появилась новая надпись:

«Программа совершила недопустимую операцию и будет закрыта».

Изображение вспыхнуло и исчезло вместе с рождественской ёлкой. Тьма пропала, и возник свет. Вокруг вновь были знакомые стены столовой. Чудны дела…

Неожиданно барон почувствовал, что возбуждение, кипятившее его мозг, исчезло. Кто-то играет с ними, как с тряпичными марионетками. И противостоять этой силе почти не удаётся. Кто же это? Явно не божество, находящееся в Софии. Оно и само в растерянности.

Всевышний задумчиво хмурил девичий лобик:

— Как же всё запуталось!

Максим смущенно смотрел на девушку. Наверное, его тоже отпустило:

— Извините, похоже, мы тут были слегка не в себе.

— Это понятно. Особенно впечатляла Ольга. Готова была броситься на меня.

Ольга неопределённо пожала плечами.

София знакомым жестом убрала прядь со лба:

— Проблема на проблеме. Надо разбираться. Посмотрю, что можно сделать. Даю отсрочку на тридцать три года!

Анри замер, молясь, чтобы никто, даже Андрей, не спугнул возникшую тишину.

— Почему на тридцать три? — спросил Вадим.

— Потом поймёте.

Анри подумал, что отсрочка, конечно, хорошо, но вряд ли что-то изменит в Божественных планах за столь короткий срок. Скорее всего, накажут каких-нибудь небесных «стрелочников». А потом, через три десятка лет, с чистой совестью уничтожат и человечество. До кучи.

Но у барона был припрятан джокер в рукаве. Анри надеялся, что даже Богу неизвестен его план. Однако события последнего часа сильно поколебали его уверенность в собственной изворотливости. Тот, кто успешно манипулировал разумами всех участников встречи, мог преподнести еще много сюрпризов. Их ловко превратили в послушных кукол и натравили на Бога. Но, так или иначе, апокалипсис отсрочен, пусть на время.

Удивительно складываются разрозненные части мозаики. Что ж… Он попытается спутать все карты мирозданию. А там посмотрим. Кто победит, тот и прав — главный принцип любой реальности.

Неожиданно София перестала светиться. В её глазах вдруг появилась изумление, она открыла и закрыла веки и сбивчиво произнесла:

— Что происходит? Где я?

Барон опешил. Пойманная рыбища вдруг сорвалась с крючка.

Глава 2.

В которой читателя забрасывает

в 13-й век от Рождества Христова

Сложность исторических повествований в том, что автору необходимо опираться либо на документы, либо на свидетельства очевидцев. Рискуя навлечь справедливое недоверие читателя, автор сознаётся, что рассказ о юношеских годах барона Анри Вальмонта основан только на показаниях единственного свидетеля — его самого.

Анри казалось, что чем глубже его память погружалась в прошлое, тем туманнее и расплывчатее становились события. Он уже не мог достоверно сказать, что было на самом деле, а что пришло из снов или прочитанных книг.

Как-то вспомнил, что участвовал в боях гладиаторов, но тут же догадался, что видел это в фильме. Другой раз привиделось, что гулял с голой женщиной по имени Ева в роскошном саду среди диких зверей и встретил огромного питона. Но сообразил, что когда-то чудил с красавицей нудистской в зоопарке.

Всем известно, насколько коварна память. Можно подумать, что какой-то неуёмный графоман-историк, свивший гнездо глубоко в дебрях нашего разума, без