Читаем без скачивания Серебряное время (сборник) - Владимир Савченко

– Шеф, – позвал Лозински бортинженер-1 Олег Малютин. – К вам на прием просится один из спасенных.

– Проводи его, не то без лифтов заблудится в переходах. Кто он?

– Некто Боримир Данич.

Лозински и Климов обменялись взглядами.

– Интересно, – пробормотал командир крейсера. – Что нам хочет сообщить этот юный представитель хомо супер?

Малютин вышел из рубки и через полчаса привел из медицинского отсека Данича.

Климов и Лозински уже были знакомы с Даничем, остальные его видели впервые, и лишь умение сдерживать себя не позволило им выйти за рамки приличного удивления.

Боримиру Даничу шел двенадцатый год. Это был хрупкий, прозрачноглазый мальчик, в меру подвижный, застенчивый и добрый. Ничего демонического в его облике не было: детское личико чуть более серьезное, чем положено по возрасту, светлые вьющиеся волосы, тонкая детская шея.

Родился он и рос до пяти лет обыкновенным ребенком, не обнаруживая никаких данных с приставкой «сверх». Но потом вдруг в нем проснулся исполин, сверхинтеллект, мальчик за четыре года закончил школу, институт Солнца, вошел в состав Ученого Совета Земли и стал автором двух открытий в физике вакуума, оставаясь все тем же пареньком, любящим детские игры, не чурающимся материнской ласки.

Он безропотно дал обследовать себя медикам, но светила медицины в конце концов только развели руками, поговорили о «ковергентных мутациях», «генном ускорении», «биодевиации» и прочих премудрых вещах и нарекли Данича первым представителем будущего рода хомо супер. Родители «супера» души в нем не чаяли и продолжали воспитывать так, как предписывали правила воспитания нормальных детей в соответствующем возрасте, изредка прибегая к советам психологов. Боримир рос, как и его сверстники, – по виду оставаясь ребенком, но обладая интеллектом, редким даже для взрослого. Поговаривали, что Боримир способен читать мысли. Было такое или нет, неизвестно, но то, что он мгновенно мог разобраться в любом человеке, соответствовало истине. Интуиция у мальчугана была развита, как ни у одного человека на Земле.

Данич, нисколько не теряясь под взглядами, бегло осмотрел присутствующих в рубке и подошел прямо к Лозински, будто знал, что он командир крейсера.

– Извините, Питер Лозински, не соблаговолите ли вы меня выслушать?

Несколько обалдевший Лозински «соблаговолил».

– Я немного знаком со спейс-теорией, – продолжал мальчишка с некоторым смущением, и Лозински в ответ стало неловко, что он-то как раз с этой теорией знаком меньше, чем «немного». – Видимо, при спейс-проколе произошел не обычный пространственный выверт корабля, а редкий по вероятности хроновыверт, в теории заложена и такая возможность.

– Вы хотите сказать, что... – начал Климов.

– Совершенно верно, – кивнул мальчик. – Нас вывернуло не только в пространстве, но и во времени, и теперь под нами Земля прошлых лет. Судя по встрече, нас выкинуло в начало двадцать первого или конец двадцатого столетия. Точнее можно будет сказать, когда заговорят приемники.

– Я думал об этом, – признался с облегчением Лозински, – но счел это... – Он пошевелил пальцами, подбирая выражение.

Данич улыбнулся, и все в рубке заулыбались в ответ, столько озорного и детского лукавства было в этой улыбке.

– Я понял. Не хотел бы оказаться на вашем месте. Вы позволите остаться в рубке? Я мог бы помочь в наладке приемной аппаратуры.

– Конечно, – кивнул Лозински, поняв, что с этим малышом надо разговаривать как с равным.

– Пусть идет со мной, – сказал Климов.

Данич с готовностью повернулся к нему, и в это время корабль заметно качнулся с боку на бок, экраны мигнули и погасли. Снова дернулся и мелко-мелко задрожал пол рубки, сдавленный стон донесся из-под пульта, словно тот был живым существом. Потом пол встал почти вертикально и наступила невесомость.

– Ракетная... – прорезался голос у координатора, в динамиках захрипело. – Ракетно-ядерная атака. Повреждены следящие системы. Произвожу аварийную посадку.

– Держитесь! – крикнул Лозински, ныряя в люк. – Сейчас будет до десяти «же»!

Климов отстал от него на полсекунды, схватил Данича на руки, усадил в кресло, и через мгновение перегрузка громом отдалась в его напряженном теле.

ГЛАВА 4

Дивизион Гордоншаха «сидел» на готовности уже девять часов подряд. Воздух в помещении КП нагрелся до того, что командир приказал всем снять верхнюю одежду. Пятый раз они встретили и проводили чужой космический корабль – об этом догадалось даже высокое начальство в Сарвар-центре. Три раза его пытались сбить: над Чатралом и Патаном, но чужак словно не замечал взрывов в своем странном скачущем движении, сбил военный спутник и не ответил на приказы приземлиться в указанном районе. Он пролетал и над территорией неверных – Пеласгулом и Атланторией, но хеттары не пытались его сбить и лишь слали радиозапросы да предъявили ноту протеста в Организацию Всемирного Индпака против преступных попыток уничтожения чужого звездолета.

Гордоншах знал об этом не только со слов заместителя, но и по радиопередачам, однако открыто осуждать действия командования не хотел.

– Когда-то это должно было случиться, – сказал он Абдулхаруну, когда они в очередной раз вылезали из-под земли, одуревшие от гула, жары и запахов кабины. – Наши писаки прогнозировали встречу с пришельцами, правда, прогнозы у них мрачные... Интересно, почему он не отвечает на наши выпады? Посмотри на его трубы, ведь есть чем ответить!

Заместитель вдохнул всей грудью холодный утренний воздух и посмотрел на командира как-то странно – внимательно, оценивающе и в то же время с подозрением.

– Ты прав, он не беззащитен. Вот бы захватить его со всем оружием на борту! Представляешь, какое у него вооружение?

– Ты большой специалист по фэнтези, – с иронией ответил Гордоншах. – А также большой шутник.

– А если я серьезно? – Абдулхарун усмехнулся, хотя глаза его остались угрюмыми.

– А если серьезно, то вспомни поговорку: не ищи беды, она сама тебя сыщет. И еще одну: нашему б шакалу тигра съесть... Ты посмотри на это страшилище: крепость, рассчитанная на звездные катаклизмы! А ты – захватить!.. К тому же идеи звездных войн мне, честно говоря, не особенно по душе.

Абдулхарун задумчиво рассматривал своего всегда сдержанного и немного сумрачного командира.

– Что-то есть в твоих словах, – изрек он наконец, меняя тему разговора. – Ты меня отпустишь сегодня в город?

Гордоншах покосился на проходящую смену операторов.

– Снова опоздаешь к разводу или поднимешь бучу в баре.