Читаем без скачивания Украденная ночь - Люсинда Миллер

Руслана поделилась предложением Сулеймана, вступить в брак с ним и Люция, поначалу удивившись тайной влюбленности брата Селима в ее подругу, все же согласилась что не такой уж и плохой вариант, если он обоих устроит.

***

Спустя месяц, выслушав в очередной раз доводы Мансурова, Руслана все же согласилась на бракосочетание.

— Считай, наш брак фиктивным и взаимовыгодным, сделкой, если тебе так спокойнее, — наседал Сулейман. — Мне это поможет укрепиться в стране, тебе придаст статусность плюс финансовая поддержка.

— Мои доводы ты в расчет не берешь? — еще раз попыталась отговорить парня.

— Неа, не беру.

— Вот ты упертый.

— Не без этого, и надеюсь на взаимность чувств в будущем.

А вот их отношения Руслана воспринимала скептически, но разочаровывать парня не хотела. Да и в ее положении строить планы с мужчиной стояли на последнем месте.

Расписались тихо и скромно, лишь Сулейман, едва услышав призыв от регистратора ЗАГСа поцеловать невесту, потянулся к Руслане на законных правах, чего девушка не ожидала. Он знал и понимал, что наглеет и уподобляется Раулю, но не смог сдержаться. Мельком заглянув в ошалелые глаза новобрачной, улыбнувшись припал к приоткрытым губам и, настойчиво поработив, втянул ртом, пропуская язык, готовый захватить все больше пространства. Но Руслана успела вытолкнуть скользкое жало и сжать зубы. Сулейман хмыкнул и отстранился, напуская веселость моменту и сглаживая ситуацию. Забрав свидетельство о браке, вышли из зала. Уже на улице Руслана выдала претензию:

— Ты меня поцеловал!

— Да, — лыбился Сулейман.

— А мы не договаривались на интим.

— Да какой уж тут интим, жалкий поцелуй!

— С языком!

— Ну и что, я ничего не понял, лишь скрепил наш союз перед государственным лицом, как она и приказала: "А теперь поцелуйте невесту", — изобразил грудным голосом регистратора Сулейман, чем вызвал обоюдный смех.

— Я уже и забыла каким шутником ты можешь быть, — серьезно посмотрела Руслана на парня.

Мансуров успокоился разом.

— С тобой я всегда серьезен, — и так проникновенно посмотрел, что девушка смутилась и опустила глаза. — Поехали, отметим в кафе у дяди, — отдав ей шлем, пригласил сесть на мотоцикл.

Несколько ярких шаров и баннер "ВЕЗУ НЕВЕСТУ" поверх госномера не оставляли сомнений: впереди едут молодожены.

Глава 20. Расставание

Беременность у Русланы протекала, как и опасался врач, нелегко. Состояние раннего токсикоза сменилось угрозой выкидыша. Женщина ходила в отделение дневного стационара в лечебное учреждение и получала капельницы с гормонами, витаминами и спазмолитическими препаратами. Сулейман уже не возил возлюбленную на мотоцикле, дабы не ухудшить состояние беременной, а отправлял на такси, испытывая двоякое чувство. С одной стороны волновался, боясь, что произойдет что-то страшно необратимое с Ланой, с другой понимал, что нежеланный ребенок развяжет Руслане руки, хотя присматриваясь к ней в последний месяц чувствовал выраженный настрой заполучить малыша любой ценой.

Осень плавно перетекла в зиму, не такую суровую и морозную, как в Заволжье, и не такую скучную и засушливую как на Апшероне. Руслана за три месяца адаптировалась на полуострове. Морской климат, удаленная работа и заботливый муж, пусть и фиктивный делали ее жизнь вполне приемлемой. Она так и не смогла себя перебороть и настроиться на интимные отношения с Мансуровым, хотя и риск угрозы выкидыша давно спал. В новогоднюю ночь, когда они остались вдвоем и Сулейман, выпив спиртного, потянулся целоваться, Руслана не особо сопротивлялась: разноцветные гирлянды, песнопения за окном, легкая пороша настраивали на романтику. Хотелось забыться и окунуться в миг счастья и беззаботности.

— Лана, — парень прервал поцелуй и отстранился. — Прошу тебя, хоть сегодня не отталкивай меня, — взяв ее лицо в чашу ладоней, пристально посмотрел в глаза, ища согласие.

Получив молчаливое согласие и приняв за толчок к действию, спустил ладони на плечи, медленно провел ими по рукам. Опустился на колени у ног сидящей девушки и принялся массировать уставшие стопы через гладкий капрон колгот, потирая свод стопы сильными пальцами, гладил икры, под коленями, вызывая легкий стон Русланы.

— Нравится тебе? — заглянул снизу вверх, надеясь услышать одобрение.

— Да, приятно, — смущенно свела бедра вместе Руслана.

— Я давно не мальчик и знаю как доставить девушке удовольствие, — все увереннее продвигал ладони по коже ног, задирая подол платья, пока не дошел до развилки ног.

Уперся и приподнявшись с колен навис над упавшей на спину, девушкой.

— Стань моей на эту ночь, Рыжуля, — попросил, но всем видом говоря, что отступать не намерен.

Эта кличка, сама интимная прелюдия вдруг навеяли яркие воспоминания о другом мужчине и его угроза: "У тебя до меня не было обрезанных? Значит я стану первым и последним!" — неожиданно отрезвила.

"Что я творю?! Ношу ребенка от одного, а готова раздвинуть ноги перед другим! Кто еще озабоченный здесь", — укорила себя.

Выпростала вперед руки, упираясь ладонями в грудную клетку нависшего над ней мужчины. Взгляд ее посуровел.

- Прости, Сулейман. Я не могу…, пока не могу, - уже извиняющее, смягчая отказ.

Все еще нависая над ней, покивал головой и медленно отстранился.

— Ты права, я тороплюсь. Извини меня, — добавил тихо, не оборачиваясь, уронил голову и взъерошил волосы. — Я пойду, прогуляюсь. Если хочешь, ложись спать, не жди меня, — встал и, не глядя на девушку, вышел из комнаты, обулся и через минуту, хлопнув дверью, исчез в глубокой ночи.

Руслана лежала на диване, положив ладонь на небольшую выпуклость живота, чувствовала себя скверно. Провоцировать и дальше, живя под одной крышей, парня — верх издевательства, а если поддаться на уговоры, то и попрать свою совесть. Да и наличие малыша в утробе не работало в плюс. Задумалась: "А если бы вместо Сулеймана был рядом настоящий отец, я бы тоже отказывала ему, уповая на положение или поддалась все же?" И пришла к выводу, что наверное отказать не смогла бы.

— Будь ты проклят, Рауль! — крикнула на эмоциях, чуть не заплакав.

***

Спустя несколько дней Руслана объявила, что покидает Крым и возвращается домой. К тому же бабушке стало хуже, и мама опасалась ее скорой смерти, просила вернуться, если можно. Сулейман все понимал и не настаивал оставаться или переехать к ней. Да и не звала она его с собой.

Стоя в аэропорту Симферополя и провожая гостью, грустно ей улыбался, понимая, что отпуская девушку сейчас, отпускает навсегда. И никакой штамп в паспорте не скрепит их отношения.

— Если что-то понадобится, проси не стесняясь. Я буду тебе помогать по возможности деньгами.

— Нет, Сулейман, я не хочу быть обязанной тебе, — прятала взгляд Руслана. — Ты и так мне помог, как никто другой. Я очень тебе благодарна, правда,