Читаем без скачивания Имам Шамиль - Шапи Казиев

Шамиль убеждал Гамзата, что мюридам нужно дать отдохнуть, наделив их заслуженной долей ханских богатств. Они не могли вернуться к своим семьям ни с чем после долгих походов.

Но вместо всего этого Гамзат взялся расширять хунзахскую мечеть, включив в нее часть разрушенного ханского дворца.

Тогда Шамиль со своим отрядом вернулся в Гимры. Там он занялся исправлением нравов своих соплеменников и дальнейшим распространением шариата.

Гамзат понимал, что спокойная жизнь в Хунзахе, в окружении враждебных владений, не может продолжаться вечно. Кто-то должен был победить. Понимали это и дагестанские владетели. Царское командование на Кавказе было завалено тревожными депешами.

Аслан-хан Казикумухский, прежде покровительствовавший Гамзату, теперь писал барону Розену: «…Почитавшиеся искони веков первейшими во всем Дагестане дома, наш и Нуцал-хана, уже за таковых больше не признаются: большая половина дагестанских народов приняла сторону Гамзат-бека и через то собралось к нему войско 30 тыс. чел., с коим не трудно было ему овладеть Хунзахом и, призвав к себе сыновей Баху-бики, умертвить их».

Но Гамзат и без того уже успел обратить на себя внимание кавказского начальства. Решено было послать против повстанцев сильную экспедицию, чтобы положить конец предприятиям имама и вернуть аварский трон законным его владельцам. Отряд генерал-майора Ланского из 13 батальонов пехоты, 30 полевых и 10 горных орудий, 500 донских и 400 линейных казаков должен был выступить в горы из крепости Темир-Хан-Шура.

В предписании Розена Ланскому говорилось: «…По взятии Хунзаха и постановлении там правителя обласкайте аварцев; распоряжениями вашими и дисциплиной войск вселите в них выгодное об нас мнение; тем же, кои будут держаться стороны Гамзата, угрожайте наказанием, и если найдутся таковых целые селения, то истребите оных совершенно».

Желая окончательно обезопасить свои владения от посягательств шариатистов, к экспедиции присоединились шамхал Тарковский, Ахмед-хан Мехтулинский и другие дагестанские владетели. Кадии Акушинский и Цудахарский, желая отомстить за недавние покушения Гамзат-бека, выразили готовность не только пропустить войска через свои земли, но даже снабжать их продовольствием и фуражом, а сверх того предоставить свою милицию.

Месть хунзахцев

Гамзат-бек продолжал энергичные приготовления к новым походам. Желая успокоить хунзахцев и привлечь их на свою сторону, Гамзат устраивал всевозможные праздники, состязания и соколиные охоты.

Постепенно хунзахцы разделились на явных приверженцев и тайных противников имама, возбуждаемых к мщению обычаем кровной мести. Среди этих последних и созрел заговор, одним из главных вдохновителей которого был Хаджи-Мурад, сын Гитино-Магомеда, павшего в сражении с имамом Гази-Магомедом, и молочный брат погибших ханов. Тот самый Хаджи-Мурад, который позже стал героем Кавказской войны и повести Л. Толстого. Замысел заговорщиков был весьма рискованным и почти не имел шансов, если бы не крайний фатализм Гамзат-бека…

Хотя заговорщики и пригрозили женам, что разведутся с ними, если те не сохранят в тайне услышанное, о заговоре стало известно. Было даже известно, что покушение на имама состоится в священную пятницу в хунзахской мечети. Были перечислены по именам все заговорщики. Самые надежные мюриды клялись на Коране, подтверждая верность сведений о заговоре. Однако на имама это не возымело никакого действия. «Можете ли вы остановить ангелов, если они придут за моею душой? — спросил их Гамзат-бек.— Что определено Аллахом, того не избегнем, и если завтра назначено умереть мне, то завтрашний день — день моей смерти». Уступая просьбам мюридов, он лишь приказал, чтобы никто не входил в мечеть в бурках, дабы можно было отличить вооруженных заговорщиков.

Фатализм Гамзата, его уверенность в своей счастливой судьбе перешли все пределы.

В пятницу, 19 сентября 1834 года, заслышав призыв муэдзина, он, как и все правоверные, направился в мечеть. Когда Гамзат-бек, сопровождаемый двумя вооруженными мюридами, вошел, людей в бурках в мечети оказалось множество. Один из них — Осман, брат Хаджи-Мурада, встал с ковра и, подавая знак, воскликнул: «Мусульмане! Что же вы не встаете, когда великий имам пришел в вашу мечеть?»

Кругом поднялись заговорщики и, достав из-под одежды пистолеты, начали стрелять в Гамзат-бека. Мюриды стали отстреливаться. Но роковые выстрелы уже нашли свою жертву. Падая, сраженный Гамзат-бек лишь успел поднять полу бурки, чтобы не испачкать ковры мечети своей кровью.

Рядом упал Осман, убитый мюридом Гамзат-бека. Уцелевшие мюриды засели в ханском дворце. Тогда Хаджи-Мурад велел поджечь дом. Спасшихся из огня схватили и сбросили в пропасть, открывающую свои страшные объятия сразу за Хунзахом.

В народных песнях говорится, что кровь в Хунзахе не высыхала три дня. Мечеть была осквернена злодеянием, и люди долго обходили ее стороной.

Изгнав мюридов, хунзахцы ввели в ханский дворец старую ханшу Кистаман, а Хаджи-Мурада выбрали своим старшиной.

Тело Гамзат-бека три дня пролежало у мечети и лишь затем было погребено на хунзахском кладбище.

Без имама

Шамиль узнал о случившемся в Гимрах. Спешно собрав своих приверженцев, он двинулся на Хунзах, намереваясь наказать преступников. Но там уже образовалась сильная партия во главе с Хаджи-Мурадом. Их решимость защищаться и известия о начатых против горцев походах царских войск сделали невозможным длительную осаду. Удрученный гибелью имама, Шамиль велел сбросить в реку последнего отпрыска ханского дома — Булач-хана. Существует и иное предание, согласно которому Булач-хан утонул, когда соревновался с гоцатлинскими мальчишками в том, кто скорее переплывет бурную реку Аварское Койсу.

Отряд Ланского еще не был до конца сформирован. Но, следуя указаниям Розена, для демонстрации силы и устрашения горцев, он предпринял стремительный набег на Гимры, которые считались источником всех мятежных замыслов.

После жаркой схватки Гимры были взяты, дома сожжены, а сады окрест вырублены. Явившийся на помощь Шамиль атаковал отряд Ланского и вынудил его отступить.

Через несколько дней после возвращения из Гимров генерал Ланской скончался от желтухи. На его место заступил ученик Ермолова полковник Клюки фон Клюгенау, хорошо знавший особенности войны в горах.

Чтобы восстановить аварский трон и покарать мюридов, отряд Клюгенау спешно двинулся в горы. Испортившаяся погода и дурные дороги сильно замедляли движение, но привыкшие ко всему солдаты уже через десять дней подступили к Гергебилю, располагавшемуся у подножия Хунзахского плато. Здесь наступавших уже поджидали мюриды.