Читаем без скачивания Закон улитки - Андрей Курков

Полчаса спустя, побрившись и умывшись для пущей бодрости, Виктор перезвонил тележурналистке, и та удивительно легко согласилась заснять момент передачи протезов для показа в новостях. Через час приехал вызванный крытый грузовик с грузчиками. Четыре крепких парня вынесли из подвального этажа бильярдный стол, четыре массивные ножки, погрузили. Туда же поставили ящики с протезами. Грузчики тоже забрались в будку, а рядом с шофером уселся Виктор, и поехали они на Татарку.

23

До выборов осталось 7 дней.

Ящики с протезами вскрыли за полчаса до торжественного момента. Вскрывал низкорослый работяга, которого Паша вызвал долларовым червонцем с соседней стройки. От работяги несло водкой и луком, и Виктор все время держался от него подальше. Только когда все четыре ящика стояли открытыми возле барной стойки в кафе «Афган», Виктор подошел посмотреть на их содержимое. Сразу бросилось в глаза то, что протезы были едва упакованы – просто завернуты в «дутую» пленку и заклеены скотчем. Взяв в руки один из протезов, Виктор снял пленку, и тут же у него на лице возникло крайнее изумление – пластиковая нога с подвижным коленным суставом была явно детской. Просмотрев еще несколько протезов, Виктор убедился, что все эти искусственные конечности не были рассчитаны на взрослых инвалидов. Все объяснилось, когда Виктор увидел среди протезов прозрачную папочку с документами. На английском в бумагах сообщалось, что протезы оплачены Фондом помощи детям Руанды. Стоял и адрес этого фонда – Зальцбург, Австрия. Почему они оказались здесь, в Киеве, понять из этих документов было невозможно.

Виктор отыскал взволнованным взглядом Пашу – тот показывал работяге ножки от бильярдного стола и объяснял следующую задачу. Работяга задумчиво кивал, хотя в его глазах и прочитывалась боязливая неуверенность. Вряд ли он когда-либо в своей прежней трудовой жизни укорачивал ножки бильярдных столов.

Услышав о размерах протезов, Паша перепугался не на шутку. Но как только лицо Паши выразило беспокойство – к Виктору, наоборот, вернулось спокойствие и рассудительность.

– Надо заколотить ящики обратно, – Виктор почувствовал, как ритм его сердца выровнялся, словно само его тело начинало гордиться своим владельцем в момент принятия им важных решений. – Мы их передадим закрытыми.

Телевизионщики приехали с небольшим опозданием, но и шеф запоздал минут на пятнадцать. В конце концов, решили снять, как эти ящики вносят в кафе «Афган», для чего, естественно, пришлось их выносить на улицу. Тут снова сгодился дурно пахнущий работяга. Внос ящиков снимали три раза. Потом гладковыбритый, в твидовом костюме и с блестящей из-за лака сединой Сергей Павлович жал руку молодому безногому инвалиду – хозяину кафе. Лицо инвалида выражало благодарность. Леха тоже засветился перед камерой – и ему Сергей Павлович пожал руку. Высокая длинноногая девушка с необычной, «профессиональной» улыбкой, которая не только украшала ее кругленькое личико, но и предупреждала, что хозяйка улыбки – хищница и с нею надо быть осторожным, легко и непринужденно командовала оператором – низкорослым крепышом в джинсах и безрукавке с двумя десятками разных карманов и карманчиков, надетой поверх теплой фланелевой рубашки зеленого цвета. После окончания съемок – а длился весь этот творческий процесс не больше получаса – Сергей Павлович передал тележурналистке конвертик. В ответ она грациозно протянула Сергею Павловичу визитку.

Телевизионщики уехали. Работяга снова стоял задумчиво над открученными ножками от бильярдного стола. А Виктор объяснял Лехе, что протезы оказались детскими. Леха только плечами пожал.

– Нам они все равно до одного места. Лучше заберите обратно. Главное, что бильярд привезли правильного размера!

Шеф забирать протезы отказался, и тогда решено было сбросить ящики с холма, по краю которого и бежала улица Нагорная. Снова работяга пригодился, и они вдвоем с Пашей вынесли ящики на улицу. Перенесли через дорогу и, пройдя мимо забора какой-то базы, столкнули вниз. Склоны холма и так были завалены разным мусором, так что ящики среди этого мусора выглядели естественно и ничем особенным на фоне кустарников, бутылок из-под колы, пепси и пустых картонных коробок не выделялись.

24

До выборов осталось 6 дней.

Трубку взяла Нина.

– Доброе утро, – сказал Виктор. – Как вы там?

– Наконец-то позвонил! – прозвучал знакомый голос, но подчеркнуто приветливая интонация удивила Виктора. – Зашел бы домой! Соня про тебя спрашивала.

– А где она?

– Во дворе играется с соседской девочкой.

– Ладно, зайду на днях, – пообещал Виктор и попрощался.

Потом пил кофе и все пытался понять: что обозначала эта подчеркнутая приветливость Нины. Наверно, боится, что он ее на улицу выгонит?

Шеф куда-то уехал с самого утра. Вместе с Пашей. Пришла домработница и принялась мыть полы. Потом появился какой-то компьютерщик – Паша предупреждал, что он придет. Придет и будет проверять компьютер «имиджмейкеров». Виктор отвел его в «офис» и вернулся на кухню. Ему сейчас нравилось одиночество, относительная тишина. Радовало его то, что он в это утро оказался никому не нужным. Мысли как-то сами собой вывели его к уже не раз упоминавшемуся в его присутствии Закону улитки. И почувствовал он себя сейчас хорошо защищенной улиткой за стенами крепкого домика. Домик, конечно, был слишком большим, и это должно было бы создавать такой маленькой улитке, как он, явный дискомфорт, но этого не происходило. Никакого дискомфорта. Спокойствие, затишье, размеренность момента. Хотя где-то там, за стенами домика, все кипит и будет кипеть еще как минимум шесть дней. Потом счастливым улиткам раздадут по новому депутатскому домику – то бишь по иммунитету, а тем, кому не повезло, придется разбегаться, возвращаться, прятаться, делать вид, что ничего не произошло, и так далее.

Виктор остановился перед окном, посмотрел на пустынный дворик, посыпанный гравием. Гравий был изрезан следами протекторов. Под самым забором зеленели хорошо подстриженные кусты сирени. Небо над двориком было безоблачным. Перед окном вдруг нырнула к самому гравию и тут же взлетела маленькая ласточка. Виктор удивился – ласточки летают низко над землей перед дождем, а тут дождем и не пахло.

От ласточки Виктора отвлекло появление компьютерщика – худого сорокалетнего мужчины. Он вышел на середину двора, достал из кармана пиджака пачку сигарет. Закурил. Оглянулся нервным взглядом по сторонам. Достал мобильный. Помедлив полминуты, набрал номер. Виктор повнимательнее присмотрелся к компьютерщику. Теперь он что-то рассказывал своему собеседнику, его губы шевелились быстро, словно он пытался втиснуть максимум слов в короткое временное пространство, словно время его было максимально ограничено. Потом он молчал и слушал. Слушал и кивал. Видимо, там, на другом конце, ему давали важные распоряжения. Наконец спрятал мобильник в карман, бросил сигарету на гравий, наступил на нее и вернулся в дом.

Снова мысли Виктора вернулись к природе. На забор приземлилась ворона. Ласточек больше не было. Высоко в небе летел, переливаясь на солнце, серебристый авиалайнер. Взгляд Виктора ушел в небо и не хотел оттуда возвращаться. Самолет летел на юго-запад, по крайней мере, так показалось Виктору. Мгновенная зависть ко всем его пассажирам пронзила сознание Виктора и исчезла, оставив в память о себе какой-то ностальгический осадок. Самолет в сознании Виктора уже давно перестал быть средством передвижения – теперь любая крылатая машина воспринималась как идеальный инструмент спасения жизни, как средство для побега. И вот снова, глядя на улетающий самолет, представил себе Виктор, что и сейчас этот самолет спасает кому-то жизнь, унося неизвестного пассажира от известной этому пассажиру опасности на земле.

Снова скрипнула входная дверь, и на гравий дворика вышел торопливым шагом компьютерщик, только теперь он был одет в куртку, а в руке нес свой «дипломат». Виктор удивился – ему казалось, что компьютерщики, если уж они садятся за монитор, то сидят перед ним часами. А уж если они должны что-то там проверить и просмотреть… Но компьютерщик явно спешил уйти. Открывая калитку, он оглянулся на дом – в его глазах читалось пренебрежительное, почти презрительное отношение, но лицо выражало затравленность и испуг. А когда, скользнув взглядом по окнам, компьютерщик увидел смотрящего на него Виктора, испуг в его взгляде и движениях стал еще более заметным.

Калитка закрылась.

Виктор поднялся в бывшую детскую, где еще пару дней назад размещался штаб «имиджмейкеров». Подошел к компьютеру. Компьютер был включен и по экрану монитора разбегались в разные стороны какие-то яркие планеты – работала система защиты монитора.