Читаем без скачивания Магия любви. Лучшее романтическое фэнтези, 2017 - Ольга Пашнина

Я прикоснулась пальцами к щеке, провела линию до подбородка, скользнула ниже.

– Тогда вампиры впадают в тоску и ищут суженую. Когда долго живешь и не стареешь, то только родной человек способен привнести удовольствие и радость в твою жизнь. Я искал очень долго.

– А что случилось с теми девушками, что пропали?

– Две из них не подошли мне, и были этому рады. Они любили других мужчин, но из-за того, что выбор не радовал их семью, не могли выйти замуж за избранников. Я дал им денег, и они построили свое счастье. А вот большинство – это интриганки, коварнейшие из коварных, которых мне не удалось сразу раскусить. Отчасти я и сам виноват. Желая избавиться от одиночества, я закрывал глаза на то, что не испытывал к ним ничего, кроме влечения.

– Но ты же… – начала я, уверенная в ответе.

– Нет, я их не убивал. Обручение с вампиром – это ритуал. Когда они признавались мне в любви и я надевал кольцо, их руки чернели, выдавая ложь. Начинало действовать проклятие, которое наказывало их за корысть. Они уходили, и что с ними сейчас, я не знаю.

– Странно, что девушки не вернулись домой, – нахмурилась я.

– Может, кто-то и вернулся, но родные не признаются. Проклятье не скрыть, и все знают, за что дается человеку черная длань.

Корысть, зависть, разврат – с таким клеймом в высшее общество не вернешься.

– Но, когда я встретил тебя, сомнений у меня не было. Я знал наверняка. И это большое счастье, что ты теперь со мной, любишь меня и не умрешь, пока я жив.

Встав и пересев к Александру на колени, я легонько его поцеловала, а в ответ услышала:

– Мое сердце, моя любовь.

А я вспомнила тот день, когда бросилась спасать незнакомую девушку в реке. Вот она – лучшая награда!

И кто бы мог подумать, что дань для всесильного графа – любовь. Моя любовь.

Елена Малиновская

И на двоих одна душа

Мирина не любила детей. Точнее сказать, она ненавидела детский плач и капризы. Да и как тут умиляться розовым пяточкам и беззубым улыбкам, когда она была старшей дочерью в большой семье. Помимо нее у родителей имелось еще пятеро детей – и все девочки. Ко всему прочему мать и сейчас ходила беременная. Отец был уверен, что уж в седьмой-то раз ему повезет обзавестись долгожданным наследником. Мирина не сомневалась, что если опять родится дочка, то ее родители будут стараться и в восьмой раз, и в девятый. Почему бы и нет, если дом большой, а семья зажиточная. Мнения самой Мирины, понятное дело, никто в расчет брать не собирался.

Детство Мирины закончилось в три года. Именно тогда ее мать родила вторую дочь – крикливую Дарину. И с тех пор в их доме не затихали детские голоса, а чаще всего – плач да ссоры.

Соседи искренне завидовали Драгану и Маре – родителям Мирины. Еще бы! Редко какой семье повезет не познать горечь хрупкости детской жизни. Порой еще вчера ребенок радовал окружающих улыбкой, но внезапно приходило несчастье.

Впрочем, горе всегда приходит вдруг.

Мирине было стыдно признаться в этом даже себе, но порой она мечтала… Нет, не о смерти сестер, конечно. Просто хотела хотя бы на один день вновь стать единственным ребенком в семье. Чтобы все внимание матери было обращено опять лишь к ней. Чтобы она не гнала ее на огород и не ругала за плохо вымытые полы и пересоленный суп, а просто посидела рядом с ней. Расспросила, как ее дела, почему в последнее время дочка так угрюма и молчалива.

А причины для дурного настроения у девушки имелись.

Дело в том, что она влюбилась. Влюбилась горячо и отчаянно. Увы, практически наверняка безнадежно.

Ох, как хорош был Возгарь! Всем хорош. Светловолосый, голубоглазый. Улыбнется – и на душе радостно становится. Беда лишь в том, что единственный сын богатого купца.

Нет, семья Мирины не считалась бедной. У них на печи всегда томился котел сытной вкусной похлебки, а погреб ломился от домашних солений и заготовок. Но, что греха таить, младшим дочерям частенько приходилось донашивать одежду за старшими.

Наверное, в этом плане Мирине повезло. Ей доставались новые наряды чаще остальных. Дарина, к примеру, довольствовалась лишь обносками с ее плеча. Но мать строго ругала Мирину за любую небрежность, будь то пятно на подоле или порванный рукав. А девушке так хотелось хоть однажды забыть обо всех этих ограничениях и запретах и побегать всласть с подругами и поваляться на лугу, не боясь перемазаться в травяном соке!

Нет, не пара была Мирина для Возгаря. Ой как не пара! И даже не в одежде дело. Боги знатно посмеялись над несчастной девушкой, обделив ее красотой. Причем обделив самым нечестным и подлым способом – щедрой мерой при этом наградив сестер.

Вот взять, к примеру, Дарину. Всего четырнадцать лет девчонке, а того гляди сваты нагрянут. Где это видано, чтобы младшая сестра выходила замуж вперед старшей? А ведь Мирина, по деревенским меркам, уже засиделась в девках. Давно, ох давно пора ей убрать волосы под красный платок замужней. Мать ее, Мара, в такие года уже тяжелой ходила первенцем.

Впрочем, Мирина сама прекрасно понимала, что ей не дано тягаться с Дариной. У той волосы – словно лен. Длинные, гладкие, блестящие. Даже на солнце не выгорают в рыжину. А глаза – будто всю зелень окрестных лесов впитали. А кожа какая нежная да белая! Ни родинки, ни веснушки, хотя сестра наравне с нею в огороде день-деньской пропадает. Что ей может противопоставить Мирина? Ну не уродка, конечно, но глаз скользнет – даже не зацепится ни за что. Русая, сероглазая. Обычная, словом. А на фоне красавицы Дарины вообще незаметная.

Пару раз Мирина исподтишка рвала платья, которые приходила пора отдавать сестре. Думала, что в лохмотьях та будет выглядеть смешно и нелепо. До сих пор больно вспоминать, какую взбучку она получила от матери, когда та поняла, почему ей прибавилось рукоделия! Голова так моталась из стороны в стороны от тяжелых затрещин, что чуть не оторвалась. А Дарина… Дарина и в латаном-перелатаном платьице выглядела настолько чудесно, что парни головы сворачивали.

Но куда обиднее и больнее было осознавать то, что и Возгарю приглянулась востроглазая быстроногая девчонка. Конечно, мала та была еще на свидания бегать, но Мирина заметила, что красавец парень подозрительно часто начал встречаться ей около дома. Да все за ограду смотрел, где Дарина хлопотала по хозяйству.

От этих мыслей несчастной становилось совсем тяжко да тоскливо на душе. Ладно, пусть даже удачливая сестра раньше ее выйдет замуж. Невелика беда. Но не за Возгаря. Только не за него! Ведь тогда Мирина будет обречена постоянно видеть, как ее любимый целует и обнимает другую. Несчастное сердце бедняжки, и без того кровоточащее от неразделенной любви, обязательно разорвется от горя.

Все эти мысли в мгновение ока промелькнули в голове Мирины, когда она в очередной раз увидела Возгаря. Встрепенулась было от счастья, но тут же поникла.

Парень, как и обычно, впрочем, не обратил на ее появление никакого внимания. Он приник к невысокому плетню, ограждающему родительский дом Мирины, и жадно за чем-то наблюдал.

К сожалению, Мирина знала, за чем, а вернее будет сказать, за кем украдкой подглядывал Возгарь.

Со двора слышался заливистый хохот Дарины. Она, подоткнув до неприличия старую заплатанную юбку, гонялась за младшими сестрами, играя в догонялки. Мирина не видела сейчас свою невольную соперницу, но прекрасно представляла, как та выглядит. Светлые волосы полощутся по ветру, щеки раскраснелись от бега, пухлые губы налились алым, словно в предчувствии поцелуя.

Мирина аж крякнула от досады. Подошла ближе к парню, который будто обратился в каменную статую, и грубо спросила:

– Чего глаза на чужое добро вытаращил? Али выглядываешь, чего украсть?

Это было грубо, даже очень. Любой другой на месте Возгаря обязательно возмутился бы от столь наглого навета. Скорее всего, проучил бы нахальную девицу, вздумавшую клеветать на честного человека. Но Возгарь лишь вздрогнул от неожиданности, обернулся и виновато улыбнулся.

– Я это… просто мимо шел, – залепетал он.

Пунцовый румянец, заливший при этом его щеки, неоспоримо доказывал верность выводов Мирины. Влюбился, бедолага. И влюбился не в нее.

– Шел-шел, да ногами к месту прирос? – зло съязвила она. – Вот и топай дальше по своим делам.

Возгарь послушно кивнул. Развернулся было, даже сделал несколько шагов прочь, но вдруг остановился и опять посмотрел на девушку.

– Слушай, а тебя ведь Мириной зовут? – спросил он.

От столь невинного вопроса сердце девушки чуть не выпрыгнуло от восторга через горло. Он знает ее имя! А ведь Мирина искренне полагала до сего момента, что Возгарь вообще не догадывается о ее существовании. Точнее, видеть-то видел, но не выделял из толпы ей подобных.

Мирина кивнула, почувствовав, как ее губы сами собой расплываются в широкой радостной улыбке.

Которая тут же умерла, когда Возгарь задал следующий вопрос.