Читаем без скачивания Я и мой король - Ксения Никонова

– Доеду как-нибудь.

Дэн вздохнул:

– Ну в кого ты такая упрямая? Не хватало еще, чтобы мою сестру ловили за неоплаченный проезд. И лучше сама езжай на такси. А то упадешь где-нибудь в автобусе, стоять же придется. Да и быстрее. Я бы вообще тебя не пустил, но ведь ты возмущаться будешь.

– Буду. – Я накинула шубу-шапку. Блин, и почему у меня все всегда бегом получается? – Ладно, давай деньги, но я вычту сумму из твоего долга, так и знай.

Схватив протянутые купюры, выскочила из дверей. Ха, на такси, щас!

– Сладкое что-нибудь купи! – донеслось мне вдогонку.

Пробежавшись до остановки и неслабо взмокнув при этом, я уже не была так категорически настроена против такси. Все-таки слабость еще чувствуется. Но забежать в магазин за конфетами или леденцами времени уже не было. Мои колебания насчет такси разрешились сами собой – сразу подошла маршрутка, в которой было одно место. Я успела заскочить на секунду раньше коренастого мужичка, удостоившись от него досадливого возгласа:

– Мля, какая молодежь шустрая!

Почему-то это меня смертельно задело, всю дорогу я только и вспоминала об этих словах. Да что такое, ну матюгнулся мужик, что, впервые, что ли? Потом мы чуть не столкнулись с другой маршруткой, отъезжая от очередной остановки. Сердце ушло в пятки, и возвращаться оттуда категорически не хотело. Да еще два водилы так «приласкали» друг друга, что уши в трубочку свернулись. Так и доехала, прокручивая в голове фразы мужиков, и страх так и не отпустил.

На пару успела еле-еле. Когда вошла в аудиторию, любопытные глаза уставились на меня. Много глаз, гораздо больше, чем обычно.

– Привет! – поздоровалась я при входе. Ехидные усмешки были мне ответом. Я занервничала. Так, похоже, Танькин язык знатно поработал на ниве просвещения девчонок (и парней, судя по взглядам) о моем моральном облике.

– Соколова, чего вы стоите, вход загораживаете? – раздался голос у меня за спиной. Дмитрий Алексеевич, молодой доктор наук, любимец всех девчонок, смотрел на меня не менее ехидно, чем студенты. – Пара уже началась. Что-то вы припозднились сегодня. Ах да, у вас же медовый месяц, говорят. Поздравляю.

Я покраснела и сжала кулаки. Ну, Таня, спасибо тебе, подруга!

– Не надо судить людей по себе, Дмитрий Алексеевич, не все же такие… – козлы, как вы, хотела я сказать, но сдержалась все же. – А слухи собирать – это вообще недостойно мужчины.

Блин, я как Дэн заговорила! В аудитории воцарилась тишина. Прошла на свое место, ни на кого не глядя. По-моему, никто не ожидал от меня таких слов. Ну все, нажила себе врага. А с Таней я после пары поговорю. Мне было обидно, досадно, и я была зла на всех них. Прав Дэн, ох как прав. Развращено наше общество до предела. Всю пару я сидела мрачнее тучи и морально готовилась к тому, что начнется в перерыве. А что начнется, было уже ясно. Никогда бы не подумала, что моя персона так интересует всю группу.

Из всей лекции я записала только название, а потом задумчиво чертила уродцев на странице. Пребывая в глубокой задумчивости, и не заметила, как Дмитрий Алексеевич оказался прямо надо мной:

– Соколова, зачем вы вообще пришли? Не слушаете, не записываете, может, и сдавать не собираетесь?

Только я хотела покаянно извиниться, как мой язык выдал сам по себе:

– Все я слушаю.

– Да, и о чем же я сейчас говорил?

Даже не задумываясь, я повторила последнюю фразу преподавателя, длиной на две минуты. Глаза у того стали круглыми.

– Могу хоть сначала всю лекцию пересказать, вам прямо по тексту или как?

Шепот в аудитории затих.

– Зачем же сейчас? Вы мне это на экзамене лучше расскажете. Не обессудьте, но я у вас эту тему третьим вопросом спрошу, как у особо одаренной, – с мерзкой ухмылкой пообещал мне Дмитрий Алексеевич.

– Да на здоровье. Хоть четвертым, – буркнула я. Ну все, понесло меня. Сейчас я добьюсь, что он мне и четвертый и пятый вопросы устроит и вообще пробежку по истории Европы в Средние века. Но, черт побери, заклинание-то работает! Хоть что-то хорошее за сегодняшний день.

– Не надо грубить, Соколова. Я вас просто не узнаю сегодня. Вы мне еще контрольную не сдали. Не будет контрольной до начала сессии, вообще к экзамену не допущу.

Все-таки вывела я его.

– Извините, Дмитрий Алексеевич. Я себя чувствую неважно.

– Ваше самочувствие – это ваши проблемы. А третий вопрос вам все-таки будет. Так что сидите и пишите.

Я слабо улыбнулась. Вот уж нетушки. Мне теперь конспекты ни к чему. Я сама себе конспект. Вот интересно, а если я буду слушать и читать одновременно, все запомню? Надо опыт провести или у Дэна спросить. А то как бы хорошо было, сидишь на лекции и учебник читаешь по другому предмету. Сколько времени можно сэкономить!

Перепад настроения от злости к эйфории удивил меня. Это теперь со мной всегда так будет, пока заклинание действует? Не зря же он меня предупреждал про эмоции. Задумавшись, я и не заметила, как пара кончилась.

– Ну че, Соколова, тебя теперь можно настоящей женщиной называть? – раздалось сзади. Это долговязый Пашка Звонников, по кличке Звонок, главный насмешник второго курса. Докапываться до всех – его главная профессия. Так, понеслось. Я оглянулась:

– Да хоть лаптем назови. Мне как-то по барабану. А ты, Герасимова, иди сюда, поговорить надо.

Танька, застигнутая уже у дверей аудитории, обернула на меня невинное лицо:

– Я в столовку собралась, а то опухну скоро с голодухи.

– Не опухнешь. Иди расскажи мне, чего это все на меня так пялятся, даже преподы.

Танька опасливо приблизилась и зашептала:

– Это не я. Я только Светке, ну… и Юльке еще. Меня уже перед первой парой трясти начали, что да как. Ну, Маш, чего ты? Все равно ведь узнали бы.

– Узнали О ЧЕМ?! Я тебе говорила, что все не так?

– Ну говорила. Дак все так говорят.

– Ты меня плохо знаешь, чтобы делать такие выводы?

К нашему яростному шепоту прислушивались все вокруг. Поэтому я плюнула на конспирацию и громко продолжила:

– Меня Юрка попросил: пусть человек поживет. И уж предупредил его по-дружески, чтобы даже косых взглядов не было. Ты же знаешь Юрку, мог он, по-твоему, мне какого-нибудь озабоченного сосватать? Ты знаешь, как он меня называет? Сестрой!

– Кто? Юрка? Так ты же и так ему сестра, – не поняла Танька.

– Какой Юрка?! Данил! И между прочим, он еще и защищать меня пообещал в случае чего. Так что радуйтесь, уроды, что он не слышит, о чем вы там шепчетесь. Это я тебе, Паша, говорю, – обернулась я к парням. – За твою фразочку «Машка, оказывается, дает, надо только попросить как следует» огреб бы по физии точно. Это как минимум.

– Ой, как страшно! – осклабился в ответ Пашка.

– Не боишься? А зря. Я ведь и сама могу рассказать, – ласково предупредила я.

За скандалом, приоткрыв рты, наблюдала вся группа. Даже парочка рэперов с задней парты, которые вообще никогда не участвовали в общих делах. Такой меня еще никто не видел. Я и сама себе удивлялась – эмоции во мне бушевали нешуточные. Что это со мной? Действие заклинания? Или общение с королем так действует? Раньше я бы поулыбалась смущенно, ну, может, Таньке бы попеняла укоризненно. А сейчас готова всех порвать на клочки.

– Так ты не даешь, что ли?

– Звонок, хватит приставать к девчонке, – вступился Лешка Михайлов, староста группы. Хороший парень, и уважают его все.

– Какая же она девчонка. Женшшина. Ты, Леша, не смотри, что она так выглядит, невинным ангелом. Вон рожки-то пробиваются уже.

– Да на фиг она тебе сдалась, Паша, святоша эта? Ни кожи, ни рожи, – вставила свои пять копеек Наташа, наша «фотомодель», высокая, длинноногая брюнетка с волосами до талии.

– А тебе, Звонок, завидно? Тебе-то она в глаз засветила, помнится, – усмехнулся Лешка.

Все дружно заржали. Ну прямо кони. Да, ту историю помнили все. Мы обмывали конец первого курса на квартире, и пьяный Пашка, весь вечер кидавший мне грязные намеки, зажал меня в ванной, закрыл задвижку и полез целоваться. Я сама не поняла, как это случилось, но с испугу дала ему в глаз кулаком. Учить меня отвешивать пощечины было некому, а вот бить кулаком по морде братья в детстве усиленно тренировали. Не сильно-то и дала, но от неожиданности Звонок опешил, а я успела выскочить из ванной как ошпаренная. И никто бы об этом не узнал, но этот придурок сам начал орать:

– Ты зачем мне в глаз дала, овца?!

Когда до группы дошло, что произошло между нами, все ржали так, что дом содрогался. Меня прозвали недотрогой, а Пашка с тех пор усиленно подковыривал по любому поводу и без.

В разгар перебранки зашел декан, который вел следующую пару. Декана все боялись, поэтому сразу затихли.

– Добрый день, второй курс. Что тут за шум? Вас из деканата слышно.

Молчание в ответ.

– Ничего? Вот и славненько. Экзамены на носу, про учебу думать надо. На следующем занятии у нас с вами семинар. Тема сложная, кто отличится – получит зачет автоматом.

Все вокруг скисли. А я навострила ушки. Отличиться у декана сложно, но с моим новым талантом можно попробовать. Сегодня в библиотеке набрать книг да почитать конкретно. Будет один зачет в кармане. Я добросовестно стала записывать перечень литературы, который диктовал профессор, а потом поняла, что и так помню все вплоть до года издания. Декан покосился на меня: все вокруг усиленно записывали, а я отложила ручку и сидела с отстраненным видом. Голова у меня снова начала кружиться, и вместо мыслей об учебе в ней плясали все фразы, адресованные мне сегодня, начиная от «шустрой молодежи» и заканчивая Наташкиным «ни кожи, ни рожи». Бедная моя головушка. Это что же со мной через полтора месяца такой абсолютной памяти будет? Еле досидев до конца и вспомнив слова Дэна: «Если согласишься, то тебе нельзя будет ругаться, ссориться, вообще видеть или слышать что-то неприятное. Лучше сразу уходить или отворачиваться…» – я выскочила из аудитории вслед за деканом. Наверное, король меня уже ждет на улице. Добежала до поворота коридора и остановилась: его величество собственной персоной стоял перед стендом с нашим расписанием и внимательно изучал его. Я быстро подошла к нему: