Читаем без скачивания Полет в глубину - Жорж Колюмбов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Минут десять он сопел и еле заметно возился на своем ложе. Она приглядывала за индикатором — перемещений не было, путник по-прежнему находился в той же точке. Судя по спектрам сигнала, Торик находился в погружении и наблюдал какую-то сцену, точнее, участвовал в ней. А судя по реакциям организма, происходило там с ним что-то малоприятное.
Внезапно все изменилось. Торик судорожно втянул воздух, завозился, невнятно замычал, потом заметался, забился как рыба в своем неводе, выгнулся дугой… Пора спасать его! Опыты опытами, а что если ему там совсем плохо? Зоя вернулась к компьютеру как раз вовремя, чтобы заметить легкие синие всполохи на индикаторе. Теперь чужая душа потихоньку выталкивала путника. Торик еще раз судорожно вздохнул и вдруг как-то вытянулся и… перестал дышать.
Он что… пронеслось в голове у Зои. Нет, не может быть! Она опасливо наклонилась к лежащему и осторожно положила вмиг заледеневшие пальцы ему на горло. Пульс есть. Еще один судорожный вздох и стон сквозь стиснутые зубы. Из глаз тихо скатились несколько слезинок. Торик, не просыпаясь, всхлипнул…
Ну все, хватит, — решила Зоя. Непонятно, что случится, если в недрах чужой души запустить «стоп-кран». Когда путник «у себя», система выводит его к начальной точке погружения и запускает пробуждение. Но что будет в чужой душе — неизвестно. Зоя садится за компьютер и ориентирует путника на выход из иной души. Странно, но больше никаких дополнительных сил и ускорений нет, словно механизм той души выполнил свое предназначение, и теперь судьба путника стала ему безразлична.
Скорее ведем его к точке входа, где кончается чужая душа. Вот здесь была граница. Для верности еще полминуты. Осторожный взгляд на Торика — уф, дышит нормально. Вот и хорошо. Мы снова в «космосе». Зоя запускает «стоп-кран» и терпеливо ждет, пока он отработает. «Только бы он с ума не сошел, — твердит она про себя, — только бы успела!»
Она берет стакан воды и с надеждой на лучшее наклоняется к Торику. Он открывает глаза. В них прячется тень былого ужаса, но и облегчение оттого, что этот ужас закончился. Она подает ему стакан. Вода?! Но пить-то хочется. Он судорожно отпивает половину и говорит: «Живой. Ох, Зоя!» Рука предательски слабеет, разжимается, он роняет стакан, и тот разбивается, Зоя бросается убрать осколки. За это время Торик немного приходит в себя, медленно снимает шлем, отсоединяет провода и, смущенно улыбаясь, говорит ей: «Мы молодцы. Все получилось, Зоя!»
Глава 10. Ангел
Торик уснул не сразу — слишком волновался: не каждый день отправляешься не просто «погулять в космос», а еще и к другой звезде — чьей-то душе. Получится найти ее или нет? Что ждет его там, в неизведанных глубинах чужой души?
Надо успокаиваться. Пошловатая милицейская поговорка «нет тела — нет дела» в случае с погружениями обретала особый смысл. Пока ты не уснул, не стал просто «телом», сосудом для транспортировки души, исследований все равно не провести. В ходе экспериментов они активно учились быстро засыпать, применяли разные техники и делились друг с другом опытом. Самое сложное — отключить непрерывный бег мыслей. Судя по книгам, люди для этого мысленно читали молитвы или специальные мантры, но им с Зоей это не годилось.
Торик предпочитал метод дыхания. Дышишь ровно, глубоко и размеренно, словно уже спишь. При этом медленно считаешь. На вдохе до пяти, на выдохе до семи. Числа можно брать и другие, главное, загрузить мозг бесполезной работой и задать ритм дыхания. Иногда этого не хватало, но сегодня… Он мягко уплыл в сон…
* * *
…я снова в этом странном плоском «космосе», неощутимо двигаюсь среди моря Хаоса. Сегодня мне все кажется уже не таким диким, я даже отваживаюсь оглядываться — времени у нас много. Строго говоря, это не пространство, скорее, поверхность. Не застывший лед и не морская вода. Интересно, это плоскость или гигантская сфера? Надо будет спросить у Зои, когда она сюда доберется. Обычно ориентируешься по горизонту, но здесь так сумрачно, что горизонт прячется во тьме.
А сверху что? Полусфера? Полупространство? Нет ощущения, что я плыву без всякой опоры. Наоборот, кажется, что я плотно опираюсь на поверхность этого «моря». Значит, вторая половина должна быть внизу, подо мной, в толще этой «воды»? Или это — тончайшая пленка, а под ней — другое полупространство с иными свойствами?
Интересно, что в этой толще подо мной? Она неоднородна, там медленно ворочается что-то огромное. Водятся ли там обитатели? Или это безжизненный эфир, о котором так долго рассуждали ученые былых времен? Забавно все вышло. Доказали опытами, что эфира никакого нет, поставили крест на идее, а слово в языке осталось. Отец все вечера путешествовал в эфире, ловил ускользающие голоса далеких душ. А я теперь занимаюсь еще более странными вещами — плыву в несуществующем эфире навстречу другой душе.
Долго ли мне плыть? Умозрительно мы решили, что такие путешествия не должны занимать годы и столетия, как путь к реальным звездам. Слишком много разговоров о встречах и поисках душ. Но это теория, а на практике…
«Впереди» вроде бы стало чуть светлее. Мы что, прибываем на станцию, как поезд в Москву? Сейчас начнутся гнутые рельсы и переезды-перескоки туда-сюда? Словно в ответ на эту шутливую мысль началась болтанка. Не так, как ощущается турбулентность в самолете, когда думаешь, что он сейчас развалится, а до земли тебе еще падать и падать, нет. Просто до этого внутреннее чувство равновесия обманчиво сообщало, что я в состоянии покоя. А теперь начались слабые хаотические толчки туда-сюда. Вот опять. И еще.
А потом у-у-умпф! Я погружаюсь в мутное варево, где меня вертят и крутят цвета, звуки, прикосновения, переворо-о-о… ух как завертело-то! И отпустило. Все заняло буквально секунды. Я уже в новой душе? Меня куда-то несет со страшной силой, влечет, толкает. Вспыхивают обрывки сцен, мелькают чьи-то воспоминания — слишком краткие, чтобы разглядеть. Кто это? В чью душу меня принесло? Мелькают полустанки души, картинки иногда кажутся знакомыми, но исчезают слишком быстро,
