Читаем без скачивания Опасные добродетели - Элейн Барбьери

— Мне не хочется возобновлять этот разговор. Я принимаю твои извинения.

Выражение лица Онести почти не изменилось, только в глазах остался легкий намек на вызов.

— Благодарю.

— Пожалуйста.

Дверь за Онести закрылась, и Джуэл снова повернулась к зеркалу.

«Проклятие!» — выругалась она про себя.

Джуэл начала закалывать зачесанные на макушку волосы, когда в дверь снова постучали. Это был более тяжелый стук. Так мог стучаться лишь один человек. В такой ранний час к ней могли пожаловать всего несколько мужчин.

— Кто там?

— Это Чарльз, Джуэл.

Странно: они с Чарльзом повздорили прошлым вечером из-за того, что она отказалась проявить заботу об Онести, хотя именно в заботе о девушке оба были на удивление единодушны. Долгие годы Чарльза и Джуэл связывало множество невидимых нитей, хотя настоящей близости из-за целого ряда разногласий между ними не существовало.

Однако сейчас Джуэл не хотела обращать на них внимание.

— Входи.

Чарльз был одет очень небрежно: без пиджака, в рубашке, расстегнутой до середины груди, из-под которой виднелись темные волосы. В таком виде он меньше всего походил на управляющего банком. Скорее он выглядел человеком, испытывающим к ней необычайную страсть. Его появление одновременно обрадовало и огорчило Джуэл. Она ждала, когда он заговорит.

— Извини, Джуэл.

Из ее горла вырвался короткий смешок:

— Ты уже второй человек, который говорит мне это за последние пятнадцать минут.

Чарльз не стал задавать вопрос, который читался в его глазах. Вместо этого он подошел к ней и встал так близко, что Джуэл почувствовала исходящий от него жар.

— Я люблю тебя, Джуэл, — сказал он.

Джуэл ничего не ответила.

— Я был резок с тобой прошлым вечером без всяких оснований.

— Да.

Губы Чарльза тронула улыбка.

— Вот за что я люблю тебя. Мне с тобой всегда очень легко.

Джуэл плотнее запахнула халат. Под глазами Чарльза от напряжения отчетливо обозначились морщинки. Он был очень взволнован чем-то, возможно, попыткой ограбления. Поглощенная своими заботами, Джуэл не удосужилась поинтересоваться его проблемами раньше и потому посчитала себя виноватой.

— Ты тоже извини меня, Чарльз. Я слышала утром взрыв. Как дела в банке?

— Все в порядке.

Чарльз избегал ее взгляда. Он на шаг отступил назад, затем пожал плечами:

— Я разговаривал с человеком, предотвратившим ограбление.

— Это тот, что застрелил двух бандитов?

— Да. Он бывший техасский рейнджер, нанятый компанией «Слейтер энтерпрайзес» охранять их деньги.

— О…

Внезапно выражение лица Чарльза сделалось напряженным. Он вплотную приблизился к Джуэл и обнял ее. Его взгляд обжигал ее.

— Мне не до разговоров сегодня утром, Джуэл, — прошептал он. — Я провел ужасную ночь, думая о нас с тобой, желая, чтобы ты была рядом, и решил, что утром пойду прямо к тебе и выскажу все. Однако когда настало утро и… — Чарльз заколебался и нахмурился. — Утром стало еще яснее, что является самым важным в моей жизни. Это ты, Джуэл. Я люблю тебя.

Джуэл была настолько взволнована словами Чарльза, что не могла ответить. Сколько раз они выясняли отношения, но она никогда не видела, чтобы он так нуждался в ней, как сейчас. Сердце ее разрывалось. Она чувствовала, что слабеет и становится беспомощной перед ним.

— Джуэл… Почему тебе так трудно сказать, что ты любишь меня?

«Почему? Да потому, что мне не нравится находиться в чьей-либо власти», — пронеслось у нее в голове, но она промолчала.

— Ответь, Джуэл.

О! Как она жаждала произнести слова, которые он хотел услышать! Они исходили из самого сердца, переполненного любовью, застревали в болоте сомнений, которые она никак не могла рассеять.

В глазах Чарльза отразилась боль.

— Вероятно, я не имею права спрашивать тебя об этом?

Ответа по-прежнему не было.

— Джуэл… дорогая… Если ты не можешь говорить, дай мне понять другим способом. Ты даже не представляешь, как нужна мне.

Невероятное волнение охватило Джуэл. Слова не могли выразить ее чувства, а по-другому… о! По-другому невозможно.

Расслабившись в объятиях Чарльза, Джуэл позволила поцеловать себя. Она ответно приоткрыла губы и едва не задохнулась, когда руки Чарльза скользнули под ее халат, стянули его и принялись за тонкую ночную рубашку. Джуэл прильнула к нему, в то время как он, дрожа от нетерпения, начал снимать свою одежду. Их обнаженные тела слились воедино. Она слышала прерывистое дыхание Чарльза и чувствовала жар, исходящий от него. У нее тоже все горело внутри.

Не в силах произнести то, чего он ждал от нее, Джуэл страстно прошептала:

— Люби меня, Чарльз… Пожалуйста, люби!

Губы, языки, влажные тела, ищущие, ласкающие руки — все слилось воедино. Тяжелое тело Чарльза обжигало Джуэл. Его страсть пылала ярким пламенем, когда он проник в нее. Чарльз любил ее, как никакой другой мужчина прежде, — всей душой, телом, всем своим сердцем. И она отвечала ему с не меньшей любовью.

Слова были не нужны, все сказала плоть, такая горячая… такая сильная… такая мощная… такая…

Внезапно страсть Чарльза низверглась в нее и словно ослепительная молния пронзила тело Джуэл.

Наслаждение было глубоким и ни с чем не сравнимым.

В тишине, наступившей после бурных ласк, Джуэл почувствовала нежное прикосновение Чарльза к своей щеке.

— Ты прекрасна, Джуэл.

Эти слова вывели ее из состояния любовной расслабленности.

— Нет, это не так.

— А я говорю: прекрасна.

Прежде чем снова протестовать, Джуэл взглянула на Чарльза. Его губы расплылись в улыбке, а глаза сияли искренностью и любовью. И еще она увидела в них нежность…

Знакомый запах сирени всплыл в памяти Джуэл.

Ей внезапно захотелось, чтобы это мгновение длилось вечно, и она снова прильнула к губам Чарльза. Слова, которые Джуэл пыталась произнести, так и остались невысказанными. Волшебство повторилось вновь.

Глава 3

— Он вовсе не нравится мне.

В салуне «Техасский бриллиант» гремела музыка, но Онести не обращала на нее внимания. Она стояла среди ярко разодетых салунных женщин, собравшихся в углу заполненной гостями, отделанной золотом и украшенной зеркалами комнаты. День, начавшийся так тревожно, продолжился ничуть не лучше. Девушки ответили на ее замечание откровенным смехом.

— Может быть, тебе и не нравится, зато вполне нравится мне. — Светлые глаза Джинджер сузились, она улыбнулась и оценивающе посмотрела в сторону бара, где стоял огромного роста техасец.

Рыжая, с ничем не примечательными чертами лица, с веснушками, которые невозможно было скрыть даже пудрой и румянами, Джинджер тем не менее была очень популярна среди посетителей «Техасского бриллианта» благодаря веселому нраву, прекрасной фигуре и доступности. Кивнув на трех женщин, стоящих рядом с ней, она добавила: