Читаем без скачивания Счастье по ошибке - Наталья Симонова

Алик маялся. Мысли о жене не отпускали. Ну да, вроде бы она на все согласилась, за работу, похоже, не держится, готова родить… Но, может, это только на словах? А сама начнет потом мудрить… «Глупо как… – мучился он. – Я лежу дома больной, а она лезет в телевизор. Надо мне, чтобы все глаза кололи такой женой?.. О господи…» Он ворочался, не находя себе места. Слабость не проходила.

Забегали родители, матушка зацеловала чуть не до дыр, любовалась им, как картиной… Оставили кучу еды. Аппетита у Алика не было. Он снова погрузился в меланхолию. «Всегда я у них лучше всех и все хуже меня, – думал о матери с отцом. – Какой смысл в этих вечных сравнениях? Понятно, что я лучше! Но зачем об этом все время говорить… А может, я и сам сравниваю себя с Линкой? Как такое возможно?.. Вот от сравнений вся эта дурацкая зависть и происходит!.. Зачем?.. О господи, зачем?.. А как не сравнивать? Когда видишь вокруг такие рыла – невольно думаешь: спасибо, Господи, что я другой. Но если твоей жене все дается легко, а у тебя, как назло, черная полоса никак не кончается – кто тут лучше, кто хуже?.. Ну это же просто несправедливо!»

Нет, он не находил покоя. Ни мечты о будущих успехах в бизнесе, ни о том, что Лина уйдет с работы и засядет дома, сегодня не лечили. «Приживал» и «неудачник» крутились в голове, не оставляли. «Откуда зависть? К чему? К кому?..» – заводил он по десятому кругу. Открыл ноут, думая все об одном и том же, загуглил запрос. «Зависть – чувство, связанное с желанием обладать чем-либо, чем обладает другой…» – прочел, морщась. – Ну вот, разве это про меня? Чего мне хотеть, что есть у нее, а у меня нет?! Мне что – в телевизор охота? Смешно! Тогда что? Да ничего. Вот и слава богу, и никакой зависти… Но почему ж эта боль все время?..»

Он старался отвлекаться, принимался за работу, пробовал читать, глотал успокоительные – но маета не отпускала. «Все равно не могу думать об этом без боли и печали, – признал Алик. – Разве я хуже ее?! – мысленно вскричал опять. – Какая невероятная… глупость! Просто… Да, я привык быть на первых ролях. Но разве у меня нет для этого оснований?! А теперь все эти дураки будут считать, как та тупая коза с вычурным именем Юлиана, что я номер два при своей жене. Идиоты! Я всегда номер один – по-любому!»

К концу недели ему стало лучше. Лежать дома наскучило, не терпелось начать новое дело в компании отца, все там переустроить, переворошить, добиться настоящего прорыва, предъявить жене оглушительные успехи… «Вот тогда она спокойно засядет дома, чтобы растить уже наконец наших детей, – планировал Алик. – А я буду содержать семью… А то это странное положение, когда я позволил бездарям препятствовать моему нормальному росту, как-то затянулось».

Он вышел на работу в отцовскую фирму, приступив к обязанностям первого заместителя генерального директора. Вскоре отец читал его записку – анализ бизнес-процессов и бизнес-среды, а также соображения по оптимизации работы компании. Собственно анализ выглядел безупречным, выявлял все болевые точки, хорошо, впрочем, известные старшему Абуладзе. А вот предложения сына были уж слишком теоретичными. Чтобы привязать их к реальной ситуации, если это в принципе было возможно, над ними следовало еще трудиться и трудиться.

Алик между тем серьезно был настроен на новую жизнь. И кое-что действительно изменилось. Теперь у него имелся отдельный кабинет и более-менее свободный круг обязанностей. И никто не стоял над душой. Да и цель для него самого была вполне определенная: взлететь выше жены и с полным сознанием законности своих требований сделать ее домохозяйкой и матерью. Но что-то все равно тяготило. Все-таки и здесь, в небольшой компании отца, повседневная деятельность казалась рутиной. Должно быть, мерещилось ему, у Линки там все как-то интереснее, жизнь, наверное, так и кипит, а работа – словно свободный танец – легка и приятна. Потому-то так безмятежна и неуклонно успешна была его жена. Где-то там все равно все казалось лучше, чем здесь… Но разве не самого лучшего заслуживал Алик?

Он трудился, вынашивая планы собственного взлета через преобразование компании. Ему хотелось быстрых изменений, ярких поворотов, стремительных успехов. Однако и на новом месте для такого хода дел оказывалось достаточно препятствий. В общем, настроение продолжало оставаться сниженным. С некоторых пор он как будто потерял вкус к жизни и не чувствовал почвы под ногами. Словно шел-шел через детство в юность, через юность в зрелость уверенным шагом, наслаждался своей одаренностью, принимая ее как должное и ничего, кроме ослепительного счастья, для себя не ожидая, – и вдруг оказался точно в сумерках, и под ногами вязко, и идти трудно, и ослепительного счастья нет как нет. И вроде было оно – да словно перегорело. А теперь вот вместо счастья – разочарование…

В своем кабинете Алик разговаривал с юристом, когда у него внезапно случился обморок. «Скорая» увезла его в больницу.

Лежа на каталке в приемном покое, он ждал результатов первичного обследования. Примчалась Лина. Алика быстро перевезли в коммерческую палату терапевтического отделения. Сказали, ясности с диагнозом пока нет и будут обследовать дальше.

– А нельзя как-то поэнергичнее обследовать?! – слабо возмущался больной. – Сколько я могу у вас валяться без всякой информации! Ставьте быстрее свой диагноз, и дома долечусь.

Доктор хмуро кивал. Вызвал Лину в коридор.

– Пока трудно говорить определенно, но, боюсь, дело серьезнее, чем кажется, – сказал. – Похоже на онкологию.

Лина закусила согнутые в кулак пальцы и расширенными от ужаса глазами молча смотрела на врача.

– Вы сразу не пугайтесь, – буркнул тот. – Может еще, ошибка. Всякое бывает, знаете… Вообще повышение уровня онкомаркеров не всегда означает наличие злокачественной опухоли.

– Да?! – озаряясь надеждой, воскликнула она. – А что это может быть?

– Вообще подобная картина возможна при различных воспалительных заболеваниях… Но готовыми надо быть ко всему.

Готовности ко всему в Лине не было. Она была готова бороться за своего Алика. Платить за его жизнь деньгами, потерей работы, собственным здоровьем, любыми трудами по выхаживанию, без сна и отдыха… Но она не готова была его потерять. Нет! Только не это!

Диагноз тем не менее подтвердился. У Алика обнаружили запущенный рак легкого. Врач сообщил потрясенной Лине, что нужно отправлять пациента в другую больницу. По его глазам, по досадливому кряхтению человека, вынужденного быть вестником горя, по бесцветности интонаций Лина догадывалась, что все плохо. Она и не расспрашивала ни о чем. Сжав зубы, выдернула себя из парализующего страха. Отказалась от онкологического отделения сомнительной больницы. Захлопотала о помещении мужа в известную специализированную клинику. А пока перевезла его домой.

Измученный Алик капризничал. Его самочувствие не улучшалось. Головокружения не позволяли подняться с постели, и слабость не проходила. Он дулся и злился на всех. Лина крепилась. Сказать ему? Но как? Какими словами? Молчала, отгоняя слезы, улыбалась, пряча страх. Но долго скрывать онкологическую природу болезни было невозможно.

Держа его за руку, Лина перебирала длинные бледные пальцы.

– Мы завтра поедем в больницу, – сообщила, изо всех сил стараясь казаться спокойной.

– Ну слава богу! – ядовито воскликнул больной. – Я уж думал, так и помру здесь, не зная от чего.

– Ну зачем ты, Аличка, – вздохнула Лина. – Не так просто сразу попасть в хорошую клинику… – Он надулся и молчал. – Там отличные специалисты-онкологи, – прошептала она. – Начнем серьезно лечиться. – Лина осторожно перевела дух.

– Хочешь сказать, у меня рак? – буркнул Алик и отвернулся.

– Это только первичный диагноз. Но там же не было нужных специалистов! – заговорила она горячо. – Ты лежал в терапевтическом, а нам нужны опытные онкологи. Все будет хорошо, мы справимся…

– Нет, – Алик помотал головой. – Нет. Во-первых, этого не может быть, – сказал спокойно. – А во-вторых… – Он замолчал, словно стараясь что-то вспомнить. – Это было бы так глупо, что… – Он пожал плечами, не в силах выразить, насколько глупо оно было бы.

– Конечно, – закивала Лина. – Вот и поедем… там такие врачи…

– И все-таки странно… – раздумывал Алик. – Как могло в голову прийти… Нелепо… Немыслимо!

– Конечно! – согласилась Лина и обняла его. – Я так люблю тебя, Алик, – зашептала, – ты даже представить не можешь.

Он бегло поцеловал жену в лоб и заметил рассудительно:

– Во-первых, я не курю…

Она отчаянно закивала.

– И потом… я же не кашляю! И вообще у меня ничего не болит!..

– Это хорошо, это хорошо… – бормотала Лина, не сводя глаз с его лица.

– Так что и ехать никуда не придется, – заключил Алик.

– Да… – кивнула она растерянно, прижавшись к нему. – Все будет хорошо, все будет хорошо…

Он чуть отстранился и сказал: