Читаем без скачивания Империализм от Ленина до Путина - Виктор Шапинов

Предпосылка была создана, настало время для движения, потому и появились «молодые философы». Мы не будем говорить о пустоцвете, типа Мамардашвили или о Зиновьеве, будем говорить о том, кто действительно формулировал, пусть довольно общо и избегая прямой «крамолы», программу коммунистического переворота, об Эвальде Ильенкове. Формулировал все это Ильенков примерно так:

«Согласно же Марксу, формально-юридическое «обобществление собственности», учреждаемое политической революцией, есть всего-навсего первый (хотя и необходимо первый) шаг, есть лишь первый этап действительного «обобществления». Он создает лишь формальные – юридические и политические – условия sine qua non реального «присвоения человеком отчужденного от него богатства».

Подлинная же задача, составляющая «суть» марксизма, только тут и встает перед ним во весь свой рост, во всем своем объеме, хотя на первом этапе эта задача может вообще ясно не осознаваться. Эта задача – действительное освоение каждым индивидом всего накопленного в рамках «частной собственности» (т. е. «отчужденного от него») богатства.

При этом «богатство», которое тут имеется в виду, – это не совокупность «вещей» (материальных ценностей), находящихся в формальном владении, а богатство тех деятельных способностей, которые в этих вещах «овеществлены», «опредмечены», а в условиях частной собственности – «отчуждены».

Превратить «частную собственность» в собственность «всего общества» – это значит превратить ее в реальную собственность каждого индивида, каждого члена этого общества, ибо в противном случае «общество» рассматривается еще как нечто абстрактное, как нечто отличное от реальной совокупности всех составляющих его индивидов» (Э. Ильенков. Маркс и Западный мир).

Если перевести эту программу с языка теории, на язык политики, она гласит: отнимите у этого «общества», у его официальных распорядителей и управленцев, в том числе (да-да!) у «дорогого Леонида Ильича», те деятельные способности, которые монополизированы ими в качестве советских бюрократов, вместе со спецраспределителями, «вертушками», черными лимузинами и госдачами. Перейдите от формального обобществления под руководством социалистической бюрократии к реальному обобществлению, когда сама эта бюрократия станет не нужна. Между прочим, статья Ильенкова так и не была опубликована аж до самого 1988 года…

В отличие от 1930-х годов, когда Лев Троцкий выдвигал идею «политической революции» против бюрократии, в 1960-е годы необходимые условия преодоления бюрократии уже существовали. Лев Троцкий в свое время ограничивался только призывом устранить монополию сталинской группы на власть и восстановить «советскую демократию». Однако без реального уничтожения разделения труда, преодоления выделения управленческого труда в отдельную сферу, выполняемую профессионалами, бюрократию победить было невозможно.

Бюрократия – это не группа лиц, которые поддерживают Сталина или кого-то другого, это общественное явление, возникающее в условиях, когда бо́льшая часть населения вынуждена заниматься монотонным, преимущественно физическим трудом. Рядом с этим большинством неизбежно вырастает слой людей, которые освобождены от этой монотонности для занятия управлением, философией, наукой, искусством. При рабовладении, феодализме, капитализме этот слой образует господствующий класс, который, кроме деятельных способностей, концентрирует в своих руках еще и средства производства в качестве частной собственности. При социализме, когда он только выходит из капиталистического общества, сделать всех управленцами, философами, художниками, учеными сначала невозможно, тем более было невозможно сделать это в такой стране, как бывшая царская Россия. Поэтому сначала все эти «привилегированные» профессии оказываются в руках социалистических чиновников на зарплате у рабочего государства. Причем зарплата их оказывается больше, чем у рабочего. Происходит это не по злой воле Сталина, а потому, что нужно заинтересовать бюрократов в учебе и сделать лояльными к новой власти[68].

Таким образом, формально частная собственность стала общественной, но действительного уничтожения еще не произошло. Сын генерала все еще, как правило, становится генералом, а сын рабочего, как правило, рабочим или, в лучшем случае, «младшим научным сотрудником». Частная собственность на деятельные способности сохраняется. Работа оценивается деньгами, то есть разные виды труда все еще сравниваются друг с другом рыночным методом, таким образом, и распределение происходит в значительной степени через рынок.

Тот, кто получает больше и занимается управлением, рано или поздно станет стремиться к тому, чтобы иметь денежных знаков еще больше, а привилегию управленца превратить в наследственное право частного собственника. Как раз эта тенденция и была реализована полностью в ходе «перестройки» под руководством высшей бюрократии из ЦК КПСС.

Но есть и другой путь. Разделение труда приводит в конечном счете к тому, что производственный процесс разбивается на множество мелких операций, в которых рабочего может заменить машина. Развитие энергетики позволяет освободить рабочего от применения своей мускульной силы для приведения машины в движение. Электроника позволяет освободить человека от наблюдения за машиной и управления ей и отчасти даже от ремонта машины. Человеку в этом случае остается только конструирование машин, составление программ к ним и т. п. То есть работа не монотонная, а творческая, работа не исполнительская, а управленческая.

Чем дальше будет продвигаться эта автоматизация, тем меньше общественного рабочего времени будет уходить на непосредственное участие в материальном производстве. Уже при тогдашнем развитии производительных сил (70–80-е годы) его можно было сократить до одного-двух рабочих дней в неделю или 2–3 рабочих часов в день при пятидневной рабочей неделе. Такую «трудовую повинность» могли бы «отбывать» и подростки, и студенты без отрыва от учебы, и пенсионеры на наименее выматывающих участках производства. Совокупное рабочее время общества не упало бы, а увеличилась, также как и интенсивность труда. Остальное время было бы освобождено для занятий управленческой деятельностью, наукой, искусством. Надобность в бюрократии, таким образом, быстро исчезнет, ведь каждый сможет квалифицированно разобраться в вопросе, который стоит перед обществом или коллективом. У него будет время, а общественное воспитание, обязательное поголовное высшее образование, соединенное с практической трудовой деятельностью, разовьет соответствующие способности.

Ясно, что такое общество в центр внимания ставило бы уже не материальное производство, а производство человека как всесторонне развитой личности. Таким образом, господствовали бы уже не отчужденные производственные отношения («базис»), а подлинно человеческие отношения. Всесторонне развитый человек, перед которым открыты все горизонты для дальнейшего совершенствования, никогда не поддержал бы капиталистическую реставрацию, обрекавшую его быть навеки прикованным лишь к одной из всеобщих человеческих способностей. «Советский человек», для которого этот коммунистический горизонт оставался закрытым, в массе своей не противился рынку и частной собственности, которая обещала ему потребительское изобилие. Работу же по реставрации выполнили все те же стихийные силы рынка, предоставленные сами себе, они же нашли исполнителей в лице все той же советской бюрократии.

Итак, Ильенков – это левый фланг общественной дискуссии о будущем социализма, которая, благодаря советской бюрократии и к удовольствию Кара-Мурзы, была совсем не открытой. Кто же на правом фланге?

Программа капиталистической реставрации

Именно во времена Брежнева окрепли идеологические конструкции, отражающие интересы бюрократии. Вернее, интерес бюрократии превратиться в буржуазию. Идеи эти высказывались в те годы вовсе не политическими лидерами на съездах и заседаниях ЦК, как то было в 1920-е годы, а в рамках степенной по форме академической дискуссии учеными, далекими от непосредственного участия в политике. Но из-под профессорских шапочек, из-за сухой теории научных монографий выглядывала живая динамика социальной борьбы, где сталкивались интересы разных социальных групп, где шла скрытая классовая борьба.

Там где общественный климат был посвободнее, правые идеи высказывались практически в открытую. Например, польский идеолог Адам Шафф, книги которого публиковались и были широко известны, выступал со следующими «новаторскими» идеями: «В социалистическом обществе образуется элита власти, которая совершенно естественно пользуется плодами своего привилегированного социального положения», это – «дело совершенно естественное и социально оправданное, так что нет никаких оснований обозначать его фигурами стыдливого умолчания» (Адам Шафф. Марксизм и человеческий индивид).