Читаем без скачивания За каменной стеной - Аля Кьют
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты издеваешься?
– А что такое?
– Почему мы в Германии?
– Потому что недавно пересекли границу с…
– Дай угадаю, – перебила я. – Раз мы перлись на машине из Парижа, значит, пришлось пересекать Бельгию.
– Садись, пять, – оценил мои знания географии Костя.
– Я и так сижу, придурок. Но какого черта – машина, а не самолет?
– Я бы затолкал тебя без сознания в любой транспорт, но правила не позволяют. Разве что можно было сдать в багаж, как дрова.
Сложив руки на коленях, я расправила несуществующие складки на джинсах, пропустила мимо ушей все колкости и повторила вопрос:
– Почему мы не летим до Москвы?
– Потому что едем до Питера. Там знакомый заберет машину и отгонит ее обратно в Париж.
Терпение снизошло на меня вместе со сном, видимо. Я снова не стала хамить, только проворчала:
– Угумс. Это все объясняет.
Костя снова смотрел вперед, делал вид, что нет меду нами пропасти непонимания и тайн. Можно пытать его каленым железом, но он ничего не скажет. Вспомнились его ночные разговоры про второй квадрат, заложников…
Точно не скажет. Чертов спецназ.
Я облизала пересохшие губы и почувствовала, что мне нужно в туалет.
– Сверни куда-нибудь. Заправка, кафе, магазин, – попросила я.
– Нам пару часов осталось до отеля.
– Мне осталось пару минут до полного фиаско. Костя, пожалуйста.
– Раз пожалуйста, значит, дело серьезное.
Он стал посматривать по сторонам и буквально через несколько минут нашлась заправка. Костя свернул.
Я вышла из машины, и он, конечно, поперся за мной. Пришлось еще немного потерпеть. Я развернулась на пятках, почти воткнувшись носом в Костю.
– Я буду долго писать, умываться и чистить зубы, – предупредила я охранника. – Не ходи за мной и не выламывай дверь.
– Я не могу не ходить за тобой, Алексия.
– Звать меня Алекс, кажется, тоже не можешь?
– Не могу.
– В самолете у тебя получилось.
– Ты меня спровоцировала.
– Нужно повторить?
– А ты хочешь?
Я захныкала не в силах продолжать перепалку.
– Я очень хочу в туалет.
– Путь свободен. Костя немного подвинулся, и я почти побежала к магазинчику на заправке.
На самом деле я торчала там не так долго. Зубы почистить было решительно нечем. Щетка осталась в багаже. Я вышла и снова наткнулась на Костю, но в этот раз он меня приятно удивил, протянув дорожный набор.
– Спасибо, – буркнула я и вернулась в туалет.
Он сидел за столиком, когда я вышла. Стоит ли говорить, что с этого места был прекрасный обзор на дверь туалета. Но хоть не стоял под дверью, уже прогресс.
– Поесть хочешь? Я взял только воду. Не знаю, что ты любишь на завтрак, – проговорил Костя, снова прибивая меня внимательностью, словно гвоздем.
Я могла быть любезной, но ответила честно.
– Люблю круассаны в Париже, но вряд ли ты вернешься назад.
Он покачал головой. Не вернется. Ну и ладно.
Я прошла к выходу. Мы снова сели в машину.
– Остановимся в Дортмунде на ночь, – сообщил Костя.
Он завел машину и протянул руку к бардачку. Дверца открылась, и мне на колени выкатился бумажный пакет, а за ним термос.
Белая бумага была с логотипом на французском. Я схватила пакет и обнаружила там круассан.
– Разумеется, он уже остыл, но не успел испортиться.
Я прижала булку к груди и спросила:
– А в термосе ледяное игристое? Чтобы я снова уснула до самого Дортмунда?
Костя засмеялся.
– Нет, там кофе. Спаивать тебя ближе к вечеру опасно. Снова не дашь поспать.
Он дал газу, и мы вернулись на дорогу. Я долго пыталась придумать остроумный ответ или просто какую-нибудь гадость. Момент уже давно был упущен. Я так ничего и не сказала, стала есть круассан, запивая кофе. Мой завтрак был прекрасен. В Париже можно брать любой круассан, и он будет идеальным. Этот не стал исключением.
Когда мой идеальный завтрак закончился, я вытерла пальцы салфеткой, облизнулась и от всей души сказала:
– Спасибо, Костя. Это было прекрасно.
– Париж-Париж, – пропел он, чуть улыбаясь. – Пожалуйста, Алекс.
Глава 10. Настя
Костя
Алексия Стерн, без сомнения, была самой раздражающей особой из всех раздражающих особ, с которыми я имел честь водить знакомство. От избалованных богатеньких девочек я предпочитал держаться подальше. Надутые губы и пришитые сиськи хороши в темноте, когда прищуришься и выпьешь немного. Пару раз я с такими спал. Это было на заре знакомства с Маратом. Мы обсуждали за ужином дела, а потом отдыхали. Казаев умел снять любую девочку. Для него это был какой-то спорт. На грани извращения.
Пару раз мне было весело принять участие в этой игре, но быстро надоело. Марат любил пафосные места и пафосных девиц. Я предпочитал локации и барышень попроще.
Но Алексию сложно назвать классической избалованной девицей. Было в ней что-то трогательное, трагично-лиричное с саркастическим надрывом. Вроде взрослая девочка, а все равно какая-то незрелая и порывистая.
Мне нравилось доставать ее, но одновременно хотелось защищать и баловать. Круассан и кофе были меньшим, что я мог забрать для нее из Парижа. И я забрал.
Алексия кипятилась и вспыхивала, как спичка. Она была хороша в гневе, но следом хотелось увидеть на ее лице улыбку удовлетворения.
Проспавшись, умывшись и съев круассан, она снова начала задавать вопросы.
– Почему мы едем на машине?
– Таков план, – отвечал я стандартно.
– Ты не посвятишь меня в подробности плана и мотивацию?
– Нет.
– Понятно. Почему мы остановимся в Дортмунде?
– Потому что я устал и не хочу подвергать тебя опасности, – отчитывался совсем как в армии.
– Я могу повести.
– Не надо.
– Понятно. Из Питера мы сможем долететь до Барнаула?
– Нет. Поедем на машине.
– Сто лет ехать, Костя. Зачем?
– Таков план.
– Понятно.
Она надулась и долго не разговаривала со мной. Прямо до самого Дортмунда. Я заранее знал, что Алексия обретет дар речи при заселении и был готов к взрыву.
Думал, она закатит скандал в номере, но Алекс не утерпела. Я забрал ее паспорт и оформлял наш номер, когда до нее дошло.
– Один номер? – уточнила она по-русски.
– Да, – ответил я просто.
– Какого черта, Костя? Если скажешь про план, клянусь, я вырву твой язык.
Я сжал губы и не отвечал.
– Что ты молчишь?! – яростно выпалила Алексия.
– Ты просила не говорить о плане. Мой язык мне дорог.
Подопечная прищурилась. Ох уж этот взгляд синих глаз. Заморозит и не моргнет.
– Ты своим языком только чушь мелешь, – прошипела Алекс.
– Не только. Я им многое могу. Показать в номере?
– Отвали, – буркнула она и отвернулась,
