Читаем без скачивания Горький ветер свободы - Ольга Куно

Разобравшись с джамалями, я в последний раз обошла лагерь. Присмотрелась к лежавшим на земле людям, прислушалась к их дыханию. Вроде бы спят. Насколько чутко, не знаю. Наверное, под действием настойки сон бывает глубоким, но кто его знает, как долго продолжается это действие. К тому же оставалась вероятность, что кто-то эту настойку не пил.

Решившись, я быстро вернулась к галлиндийцам и перепилила ножом связывавшие их веревки. Правда, веревки оказались прочными, толстыми, и на это занятие ушло больше времени, чем я предполагала. Затем молча указала мужчинам в сторону джамалей, а сама быстро прихватила пару фляг с водой, после чего тоже метнулась к животным. Данте придержал моего верблюда, пока я садилась. Ренцо с трудом удержался в седле, когда его джамаль неспешно поднялся на ноги.

– Руки затекли от этих чертовых веревок, – тихо покаялся он.

– Да, я знаю, – многозначительно подтвердила я и посмотрела на Данте.

Мне было интересно, увижу ли я в его взгляде хотя бы намек на чувство вины. Или исключительно уверенность в собственной правоте, как тогда, во время разговора в башне?

Как ни странно, увидела. А может быть, мне показалось: свет луны, пускай и полной, слишком обманчив. Так или иначе, прежде чем оседлать собственного джамаля, Данте на секунду сжал мою руку.

– Спасибо, Сандра, – негромко сказал он. – Обещаю, я не останусь в долгу.

Ответить я не успела.

– Где? Куда? – громко спросил кто-то спросонья.

Еще несколько человек зашевелились, просыпаясь.

Мы погнали джамалей прочь. К счастью, это были не обычные верблюды, а их более быстроногие собратья. Луна указывала нам направление, в котором следовало двигаться, и освещала наш путь. Когда же она уступила место красному диску поднявшегося из-за гор солнца, мы не остановились, торопясь как можно скорее преодолеть расстояние, отделявшее нас от Эльварды.

Мы немного беспокоились о том, чтобы не заблудиться. Мои спутники никогда прежде не путешествовали по этому маршруту и о направлении знали лишь по разговорам с арканзийцами. Однако около полудня для нас нашлись провожатые.

Было самое жаркое и потому самое тяжелое время суток. Вода у нас пока еще оставалась, но мы ее тщательно экономили. Поэтому, завидев впереди большой отряд, я сперва подумала, уж не начались ли у меня галлюцинации от жары. Вторым на очереди оказался страх: что если мы столкнулись с очередной компанией «освободителей»? Но эту мысль я отмела очень быстро. Ехавшие нам навстречу люди были одеты в военную форму и хорошо вооружены. Не знаю, был ли это повод для радости, но о беглых рабах речь точно не шла.

Прежде чем мы успели поравняться с отрядом, командир сделал своим людям знак остановиться, а сам выехал нам навстречу.

– Дон Эльванди? – спросил он, безошибочно обратившись к Данте.

– Разве мы знакомы? – нахмурился тот.

– Нет, но мы как раз ехали вам на помощь, – откликнулся командир.

Меж тем еще один человек отделился от отряда и подъехал ближе к нам. Он, в отличие от остальных, не был одет в военную форму; при этом одежда выдавала в нем человека весьма богатого.

– Дон Эльванди! – горячо воскликнул он. – Как же я рад видеть тебя в добром здравии!

– Карталь-бей? – щурясь, проговорил Данте, и мужчина в штатском радостно закивал.

– Он самый, дон Данте.

Я с чувством немалого облегчения заметила, что и Данте, и Ренцо стали куда менее напряженными с этой минуты.

– Что же ты делаешь здесь, посреди пустыни? – удивился Данте.

– Еду к вам на выручку, как и сказал многоуважаемый капитан. До Селима-паши дошли слухи о том, что в этих местах орудует банда беглых рабов. Беспокоясь о вас, он отправил меня вам навстречу. Не успел я выехать из Эльварды со своим отрядом, как мы повстречали капитана, – улыбнулся последнему он.

Только теперь я поняла, что мы встретили не один отряд, а два: об этом говорили различия в форме, которые можно было, приглядевшись, заметить.

– Именно так, – подтвердил капитан. – Мы направлялись на поиски бандитов, которых давно пора уничтожить, и выехали из города практически одновременно с Карталь-беем и его людьми. А поскольку выяснилось, что наши цели отчасти совпадают, мы решили продолжить путь вместе.

– Отчего же эта банда не была уничтожена до сих пор? – мрачно спросил Ренцо.

Его суровость легко было понять: не очень-то приятно оказаться привязанным к дереву, мучиться от жажды и смотреть, как забивают камнями твоих спутников, точно зная, что на рассвете то же самое сделают и с тобой.

– Не так-то это легко, – нехотя признался капитан. – Они отлично знают все здешние колодцы и постоянно кочуют с места на место. Прочесывать пустыню – дело непростое. Но я надеюсь, что на сей раз мы с ними разделаемся.

– Я не вижу с вами Илкер-бея. – Лицо Карталя приняло озабоченное выражение. – Значит ли это, что с ним что-то случилось?

– Увы, – подтвердил Данте. – Илкер-бея и его слуг убили беглые рабы. И его собственные рабы принимали в этом участие.

– Вот же мрази! – процедил капитан. – Никакой благодарности к своему хозяину!

Мрази – согласна. Благодарность? А, собственно говоря, было ли за что ее испытывать? Впрочем, свои мысли я оставила при себе. И правильно сделала, поскольку моей персоной и без того заинтересовались.

– А эта рабыня? – сурово спросил капитан, определив мой статус по клейму на руке. – Тоже имеет к ним отношение?

– Нет, – отрезал Данте. – Это моя рабыня, и только благодаря ей мы с моим другом остались живы.

Что ж, во всяком случае, он счел нужным за меня заступиться. Приятно, когда кто-то помнит добро.

Капитан скользнул по мне еще одним взглядом, на сей раз скорее заинтересованным, чем суровым, и снова переключил свое внимание на Данте.

– Расскажите, когда вы с ними повстречались и, если возможно, где. Помогут любые ориентиры.

Данте ответил на все вопросы капитана, Ренцо периодически дополнял. Я подумала, что теперь для солдат действительно не составит большой сложности разыскать рабов. Хотя, если те сообразят, чем чреват для них наш побег, и вовремя покинут лагерь… Все может быть. Признаться, в этой игре я не желала победы ни той, ни другой стороне. У рабов, несомненно, были все причины для того, чтобы так сильно ненавидеть господ. Но если бы они сами превратились в рабовладельцев. Что-то подсказывало: они оказались бы не менее жестокими хозяевами. Так что, пожалуй, я даже не хотела знать, каким будет итог этой погони.

Когда расспросы закончились, капитан вежливо попрощался с Данте, Ренцо и Карталем, после чего повел своих людей вперед, вглубь пустыни. Мы же в сопровождении нового посланника Селим-паши и его отряда направились в Эльварду и через два часа уже были на месте.

Ночевать в городе Данте вроде бы не собирался, но на постоялый двор тем не менее заехали, чтобы передохнуть, пообедать и сменить джамалей на лошадей. Наше путешествие по пустыне подошло к концу.

Ренцо о чем-то договаривался с хозяином постоялого двора, мы же с Данте и Карталем стали медленно подниматься по лестнице на второй этаж. Мужчины шли впереди, я отставала на пару ступенек. В какой-то момент Карталь обернулся и посмотрел на меня с нескрываемым интересом.

– Так ты говоришь, эта девочка спасла из плена тебя и твоего друга, дон Эльванди? – осведомился он. – Как такое возможно?

– Они сочли ее своей, поэтому не тронули. – Данте говорил медленно и с явной неохотой. Он вообще не был любителем поболтать, в отличие как от Илкера, так и, похоже, от Карталя. – Она дождалась, когда все уснут, и помогла нам сбежать.

Лаконично и без лишних подробностей.

Карталь снова оглянулся. Я опустила глаза. Мне не слишком понравился его взгляд.

Тебе надо как-нибудь ее поощрить, – заметил арканзиец. – Такая преданность – редкость. Рабы как животные. – Он понизил голос, но я все равно услышала. – Их нужно правильно дрессировать. Поощрять нужное нам поведение, наказывать за ненужное. В последнее время люди разучились правильно воспитывать рабов, и вот результат – в наших пустынях. – Он печально вздохнул.

Я стиснула зубы – так, как регулярно делала в начале пути. Нет, бей, или как тебя там, «воспитание» здесь совершенно ни при чем. То, что происходит в ваших пустынях, – плод вашего насквозь прогнившего общества, где к людям относятся, как к скоту.

– Ты можешь подарить ей какую-нибудь побрякушку вроде браслета, – продолжал советовать арканзиец. – Можно даже подороже, из тех, о каких рабыни даже не мечтают. Возможно, потратишь лишние деньги, зато, поверь, за это она будет готова целовать тебе ноги. И не только ноги, – добавил он с многозначительной ухмылкой, такой слащавой, что меня чуть не стошнило прямо на ступеньки. – Впрочем, можно обойтись и без трат, просто отблагодарить ее в постели. Кстати сказать, – его улыбка стала еще более сладкой, – если у тебя не будет времени или настроения, я мог бы посодействовать тебе в этом вопросе. Поверь, она останется довольна.