Читаем без скачивания Игрун - Константин Читатель

Кровь темной расы и наследственность к некромантии дали свои плюсы. Почти каждый десятый моб убитый мной, оставлял на своей тушке кристалл душ. Кристаллы были мелкими, но я был рад и таким. Заряжая их, я качал чарование и экспериментировал. Клаус ушел во тьму, так и не рассказав мне, как надо чаровать вещи.

Спустя три дня мы стояли на холме, обозревая городок Люпик. В моем инвентаре лежала пара вещей, которые я смог зачаровать, истратив более двадцати камней на поиск правильной последовательности действий.

— Пойдем? — Миле не терпелось попасть внутрь города и окунутся в средневековый колорит.

— Пошли, — я двинулся вниз по холму, впрочем жрица меня уже опередила.

Пройдя крепостную арку мы оказались на узеньких улочках среди двух и трех этажных домов. Карта местности отображалась по мере посещения локации, так что приходилось иногда сверяться с отрисовывающимся маршрутом, чтобы увидеть пройденную дорогу и не заплутать, ходя по кругу.

— Почта! — Мила первая увидела вывеску.

— Чтож, с меня пирожок, — деланно вздохнул я: — как заработаю, сразу куплю.

Прежде чем покинуть деревню Суслово, я продал местной торговке все, что у меня было, оставив только необходимый минимум. Потратив полчаса в реале, нашел на аукционе кое какие железки. Истратив все деньги, выкупил понравившиеся лоты и указал местом доставки город Люпек.

Доставленные для меня посылки ждали меня на местной почте. Два плохоньких меча и один нормальный щит. Это все, что я смог купить на заработанные деньги. Если бы я последовал совету Митрофана и купил себе кожаный доспех в деревне, то моих денег не хватило бы даже на фиал здоровья.

Стальные доспехи, которые снял с трупа городского стражника, я зачаровал еще вчера но пока не торопился выставлять их на торги.

— Мила, я выйду в реал на десять минут, хорошо? — потратив пять минут на чарование покупок, я был готов выставить их на аукцион.

— А я что буду делать? — девушка надула губки.

— Если хочешь иди, никто тебя не держит, — больше всего я не хотел быть похожим на ее родителей, которые судя по всему деспотировали в ее жизни: — а я вернусь через десять минут.

На аукционе пришлось задержаться, конъюнктура рынка была очень не однозначной, я решил не жадничать и выставил чарованное железо по нижней ценовой планке.

— Вот и я, — вернувшись, я искренне обрадовался, что жрица меня подождала: — Спасибо.

— За что спасибо? — игриво отпихивая меня от себя, Мила улыбалась.

— Пойдем на площадь, посмотрим объявления о найме или задания поищем, — я не стал впадать в банальщину и занудство.

Девушка прижалась ко мне, вернув поцелуй.

Игроков было не очень много, так что мы спокойно шли по брусчатке вдвоем, никому не мешая. На центральной площади стояла пустая виселица. Чуть подальше виднелся здоровый щит, с пестрящими на нем объявлениями.

— Весело тут, — притихнув от вида пустой пеньковой петли раскачивающейся на ветру, Мила перестала улыбаться.

— Пойдем, — я направился к информационной стойке.

Объявления пришлось читать глазами. Никакого системного меню не выскакивало при взгляде на потрепанные бумажки. Чем дольше висело объявление на доске, тем труднее было прочесть нацарапанный текст.

— Желаете подать объявление или обновить уже поданное, — тут как тут объявился местный НПС, с чернильницей на шнурке, перекинутой вокруг шеи.

— А как долго провисит объявление? — мне стало интересно.

— До двух недель! — услышал я гордый ответ.

— А это сколько уже висит? — я ткнул в бумажку, на которой солнце выжгло почти все чернила.

— Четвертые сутки! — продолжал гордится сам собой писарь.

— Спасибо, мы почитаем что есть, — НПС мне не понравился.

— За один серебра могу проконсультировать по текущим вакансиям, — не дожидаясь реакции на свои слова он отошел в сторону, давая нам самим убедиться, что без его помощи не обойтись.

— И что тут можно понять? — Мила первой отчаялась что-либо разобрать в этом бедламе.

— У меня нет серебра, — я честно признался, не желая мучить Милу и вводить ее в заблуждение.

— Зато у меня есть, — она гордо вскинула подбородок и откинула плечи назад, выставляя свою грудь вперед.

— У какие штуки! — я прикипел взглядом, стараясь увидеть ее пупок через воротник.

— Дурак! — очередной удар кулаком пришелся куда-то в область солнечного сплетения.

— Подожди, — пришлось придержать Милу за рукав, двинувшуюся к писарю НПС: — Давай решим что будем спрашивать, боюсь за каждый ответ придется платить.

— У меня всего три серебра, — жрица сообразила куда я клоню.

— Тогда два вопроса, а последнюю монету про запас, — подвел я итог.

За первую монету мы узнали где живет будущий наставник для Милы. Девушка хотела выбрать что-нибудь магическое, но за три дня совместного путешествия мне удалось ее убедить, что вторая профа должна иметь физическую основу.

С моей точки зрения жрице не хватало навыка обращения с посохом или жезлом. Такие палки, помимо усиления заклинаний, могли стать последним защитным рубежом. Из опыта предыдущих игр я знал, что смерть мага чаще всего наступала в момент истощения его маны.

За вторую монету мы получили информацию о заданиях от городской ратуши. Хорошие деньги и улучшение репутации с городом были необходимым минимумом в наших ближайших планах.

В столице королевства, куда рвалась Мила, было нечего делать, не имея прокачанной репутации с тремя герцогствами. В городских магистратах игроки брали репутационные задания и выполняя их улучшали отношения с местным населением. Находились и те, кто считал себя самым умным.

Столичные стражники, взяв немалую пошлину, пропускали путешественников внутрь городских стен. После этого игроки быстро понимали, что долго находится в столице они не смогут. Кружка кваса или молока стоила как хороший доспех. Наставники презрительно смотрели мимо, не желая брать в ученики.

Голод в игре ЭКЗО не был чем-то критичным. Игрок вполне мог не есть и не пить по несколько дней. И это было так, пока персонаж не заходил на территорию какого-нибудь поселения. Чем крупнее был город, тем быстрее наступал голод и как следствие резались статы персонажа. В деревне Суслово мне было достаточно закинуть в топку краюху хлеба и запить ее колодезной водой. В городе, размером как Люпик, непереносимый голод наступал через шесть часов. Выход в реал и повторный вход в игру не обнулял счетчик, игроку все равно надо было поесть.

Я решил проверить пришедшую на ум идею. Выйдя из городских ворот я постоял немного за оборонительным рвом и вернулся обратно. Чувство голода никуда не пропало.

«— Не сработало», — мысленно пожал плечами и пошел в ближайшую таверну.

Мила убежала к наставнику. Мы договорились встретиться завтра у часовни. Если у нее сегодня все получится, то мы пойдем в зону ПВЕ на добычу так необходимых местным жителям ресурсов, кабаньих клыков и желудей дуба.

Погода не радовала, резкий холодный ветер и низкие свинцовые тучи. Но я давно поборол чувство жалости к себе. Меня ждала пробежка и двухчасовое махание палками. Время, которое я проводил в заброшенной части парка все увеличивалось и увеличивалось. Я останавливался только тогда, когда сил уже не было. Провокационные мысли о том, что у меня есть еще какие-то дела дома, просто не могли достучаться до моего сознания. Сознание уплывало в неизвестность, агонизируя там от простреливающих тело и накатывающих раз за разом волн истомы.

Сегодня началось все как всегда. Через какое-то время восприятие мира стало возвращаться в норму. Смазанные контуры окружающей меня природы начали приобретать привычную резкость. Тонувшие в вате звуки большого города стали более отчетливыми. Память услужливо подсказывала что сейчас я почувствую боль и ломоту во всем теле и сегодняшняя тренировка будет закончена.

Я продолжал двигаться по вытоптанной площадке, совершая заученные цепочки ударов. Ни боль ни усталость не спешили сводить судорогой мои мышцы. Картинка окружающей меня действительности продолжала приобретать все большую и большую резкость, было ощущение что кто-то выкручивает контрастность на максимум. Каким-то образом я стал видеть вокруг себя, не было необходимости поворачивать голову, происходящее у меня за спиной теперь не было для меня секретом. Звук слился с изображением, став единым целым.

Боль скрутила мышцу ноги, и словно по цепочке, остальные части тела стали жаловаться на нечеловеческое к ним обращение. Я, стараясь не делать резких движений, оседая на траву.

Пришедший к нормальному восприятию мир казался подернутым тонким слоем пепла. Краски выцвели, звуки приобрели глухое эхо.

Я давно перестал брать с собой часы, и не контролировал время своих занятий. Судя по желтым квадратам на фоне темнеющих коробок домов, сегодня я занимался намного дольше обычного, на дворе был поздний вечер.