Читаем без скачивания Вся политика. Хрестоматия - Александр Филиппов

Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут.

В Северной Европе XVII столетия мы наблюдаем одновременное существование (в ряде случаев – возникновение) социальных институтов, которые характерны для современного общества. К ним относятся: 1) парламент; 2) рациональная бюрократия; 3) независимый суд; 4) академическая и университетская наука; 5) массовое производство и опосредующие его финансовые институты; 6) книгопечатание – зародыш будущей системы массовых коммуникаций.

Сами по себе эти – или подобные им – институты могли существовать и действительно существовали в других обществах. ‹…› Но последствий, аналогичных тем, что наблюдаются с началом Нового времени, мы там не наблюдаем. Центральная гипотеза настоящей работы состоит в том, что критическое значение имело именно их (вышеперечисленных институтов) одновременное существование, их взаимодействие, или, вернее, их взаимная поддержка. ‹…›

Существенной особенностью современного общества является системность его институтов. Их совокупность может эффективно функционировать только как система, т. е. как комплекс элементов, которые взаимодействуют и взаимно поддерживают друг друга. Если, по тем или иным причинам, общество, вступившее на путь модернизации, внедряет базисные институты современности лишь частично (выборочно) или формально (т. е. когда институты как таковые создаются, но ведущие принципы их работы отрицаются), попытка модернизации обречена на провал.

К сожалению, частичное и формальное заимствование – не редкость, а скорее – закономерность, ибо пример современности соблазнителен, но принципы ее парадоксальны. Эти принципы – не «естественные», не «человеческие». Они лежат за пределами человеческого понимания и человеческих интересов, пока и поскольку под «человеческим пониманием» и «человеческими интересами» мы имеем в виду понимание и интересы индивидуального человека ‹…› они суть принципы функционирования таких социальных механизмов, которые выходят за пределы непосредственных человеческих нужд и требуют от человека «неестественных» действий. ‹…›

Что шесть базисных элементов современности: представительная демократия, академическая наука, финансовые институты, рациональная бюрократия, независимый суд и свободные средства массовой информации – так или иначе связаны друг с другом, считается само собой разумеющимся. Однако, как правило, почти не принимается во внимание то, что связь эта ‹…› далеко не столь очевидна. ‹…› Другими словами, если эта связь существует ‹…› знание о ней ‹…› не дар «демократической благодати» ‹…› и не «врожденная идея» демократического ума. Современное сознание усвоило эту идею, но оно усвоило ее из опыта, и, следовательно, нет оснований полагать, что такое знание предшествовало созданию институтов современности. ‹…›

Мы не вправе утверждать, что различные элементы современности связаны друг с другом причинно-следственной зависимостью, что рынок, например, ведет к демократии (или наоборот). Из опыта нам известно только то, что рынок и демократия сосуществуют, но отнюдь не то, что они порождают друг друга ‹…› ‹…› сосуществование рынка и демократии (равно как и всех остальных базовых элементов современного общества) объясняется не взаимным порождением, а взаимной поддержкой. Рынок не может регулировать распределение ресурсов должным образом, если он не опирается на институты представительной демократии и академическую науку. В этом случае он оказывается просто неэффективным и уступает место иным распределительным механизмам. ‹…› Так же обстоит дело и с демократией: если она не опирается на рыночную экономику и академическую науку, то вырождается в анархию, и от нее волей-неволей приходится отказаться из соображений самосохранения. Без демократии и рынка наука не генерирует инноваций или бессильна воплотить их в практику и, значит, остается занятием для досужих любителей. ‹…› Рациональная бюрократия, выведенная из-под контроля демократических институтов, мгновенно коррумпируется. ‹…› Иными словами, изолированные элементы современности не выживают или преображаются до неузнаваемости. Именно поэтому и только поэтому мы всегда наблюдаем их вместе. Но модернизация никогда не будет осуществлена, если, «скопировав» какие-то институты современности, мы просто станем ждать, когда из них «вырастет» все остальное.

С. ХАНТИНГТОН. СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ[16]

Хантингтон Самуэль (р. 1927) – американский политолог, директор Института стратегических исследований в Гарвардском университете. Специалист в области сравнительной политологии, транзитологии (раздела политологии, изучающего переход от авторитаризма к демократии), международных отношений. В 1993 г. его статья «Столкновение цивилизаций» в журнале «Foreign Affairs» вызвала самое большое после Второй мировой войны число откликов. Идеи статьи развиты в книге «Столкновение цивилизаций».

«Гигантский скачок в науке и технике, происшедший в XIX веке, позволил человеку контролировать и преобразовывать среду своего обитания в масштабах, прежде невиданных. Модернизация предполагает индустриализацию, урбанизацию, повышение уровня грамотности, образования, благосостояния и социальной активности, а также более сложное и диверсифицированное разделение труда. Это – революционный процесс, сопоставимый по своей значимости с начавшимся примерно за пять тысячелетий до нашей эры в долинах Тигра и Евфрата, Нила и Инда переходом человечества от первобытного состояния к цивилизации. Взаимоотношения, ценности, знания и культура людей Современного общества в значительной степени отличаются от таковых в обществе традиционном ‹…›«.

«Должны ли незападные общества отбросить собственные культурные традиции и заимствовать центральные элементы западной культуры, чтобы модернизироваться? Случалось, что главы государств считали подобные меры необходимыми. Царь Петр Первый и Мустафа Кемаль Ататюрк, намеревавшиеся провести коренную модернизацию, были уверены, что для этого нужно заимствовать западную культуру полностью, вплоть до замены традиционного головного убора на западный. В результате этого возникли „внутренне противоречивые“ государства, лишенные культурного самосознания и четкого представления о своей культурной принадлежности. Не особенно полезным оказался культурный импорт с Запада и для осуществления модернизации как таковой. Однако чаще руководители незападных государств пытались модернизировать свои страны, отвергая вестернизацию. Их воззрения в самом общем виде представлены формулами ti-yong (китайская наука – фундаментальная, западная – прагматическая, прикладная) и woken, yosei (японский дух, западная технология), созданными китайскими и японскими реформаторами столетие назад, а также высказыванием саудовского принца Бандара ибн Султана, провозгласившего в 1944 году, что «импорт хорош, когда речь идет о красивых хитроумных „вещах“. Но абстрактные социальные и политические институты, импортируемые из других стран, могут оказаться смертоносными – спросите о том иракского шаха. ‹…› Ислам для нас – не просто религия, ислам – это образ жизни. Мы, жители Саудовской Аравии, хотим модернизироваться, но это не должна быть вестернизация». Япония, Сингапур, Тайвань, Саудовская Аравия и в меньшей степени Иран стали Современными обществами, избежав вестернизации. Китай явно находится в процессе модернизации – и тоже не вестернизируется.

Взаимодействие и взаимообмен между цивилизациями происходили всегда, а при наличии современных средств транспорта и связи процессы эти приобретают все большие масштабы. Но большинство великих цивилизаций мира существовало по крайней мере тысячелетие, а иногда и в течение нескольких тысячелетий. Разумеется, они многое заимствовали у других цивилизаций, повышая таким образом свои шансы на выживание. Принятие Китаем пришедшего из Индии буддизма вовсе не привело к «индианизации» Китая, вместо этого произошла «китаизация» буддизма: китайцы приспособили буддизм к своим целям и нуждам. Ровно так же если активные попытки Запада насадить в Китае христианство, по сию пору встречающие последовательное сопротивление, когда-нибудь увенчаются успехом, то скорее всего новая религия будет переварена и переработана в соответствии с основами исконной китайской культуры.

Сходным образом в прошлые века арабы-мусульмане получили, оценили и использовали эллинистическое наследие в чисто утилитарных целях. Будучи заинтересованными главным образом в заимствовании определенных внешних форм или технических достижений, они умели не обращать внимания на те элементы греческой философии, которые противоречили «истине», утверждаемой основополагающими нормами и предписаниями Корана. Япония пошла по тому же пути. В VII веке она импортировала китайскую культуру и провела «преобразования по своей собственной инициативе, без какого бы то ни было экономического и военного давления», в результате чего возникла высокая японская цивилизация. «В последующие века периоды относительной изоляции от влияний с континента, во время которых происходили отбор и ассимиляция полезных заимствований, перемежались с периодами усиления контактов с континентом и возобновления культурного обмена». И сегодня Япония, равно как и другие незападные страны, воспринимает отдельные элементы западной культуры и использует их для развития культуры национальной. Как утверждает Бродель, было бы наивно полагать, что «триумфальная победа одной цивилизации» может положить конец разнообразию культур, которые много веков олицетворяли собой великие цивилизации мира.