Читаем без скачивания Ананасная вода для прекрасной дамы - Виктор Пелевин

Напоследок скажу, что кроме мистического и житейского опыта я вынес для себя из всех этих приключений еще одно — понимание того, как мы, люди, влияем на историю.

Реальность — это пластилин с изюмом. Человек давит пальцами на возникающую перед ним пластилиновую картинку под названием «мир», чтобы выковырять для себя несколько вкусных крошек, а на этой картинке рушатся башни, тонут корабли, гибнут империи и цивилизации. Но это, как правило, видят уже другие.

И вот что я постиг в своей ванне — человека нельзя ни в чем обвинять. Ибо если мы начнем искать его с помощью самого яркого фонаря, мы поймем, что никакой отдельной личности нет, а есть просто элемент на множестве пластилиновых картинок, измятых пальцами других любителей изюма, которых перед этим так же мяли третьи, и так от начала времен — и в результате все вокруг стало именно тем, чем стало. И чем оно сделается потом, зависит от того как его будем мять мы с вами. А про свои планы на этот счет вы знаете намного лучше меня. Вот именно поэтому я такой пессимист.

А это ведь еще самый розовый взгляд на вещи. Я не говорю, что кроме изюма в этом пластилине полно иголок, да и сам он часто бывает похож на совсем другую субстанцию.

Хотя, чисто теоретически, у России есть шанс. Ведь кто-то из богатых соотечественников, нанюхавшись кокаина, вполне может проплатить Шмыге крутые бабки и ввести в стране разделение властей. Или устроить, к примеру, чтобы владельцы гранитного трона посадили за коррупцию кого-нибудь из соседей по даче, а не очередного участкового терапевта. Если подать заявку через комнату Гагтунгра, все эти вопросы можно решить очень быстро.

Но только кто платить-то будет? Ведь деньги в России есть только у тех, кто… Ну, вы понимаете. Чего ж они станут — сами себя серпом по яйцам? Вряд ли. А пиндосы Шмыге платить не станут. Не потому, что злые, а просто конгресс таких денег не даст. И когда об этом думаешь, становится, конечно, грустно. Все-таки столько лет носил на груди паспорт с двуличным российским орлом.

Есть и другая причина, по которой у меня часто бывает депрессия. Дело в том, что американцы вскрыли мой зуб и самым тщательным образом его исследовали — но не вынули пломбу, а заново залили цементом, решив, что эта проверенная годами технология вполне подойдет и для их целей. Устройство российского артефакта вызвало в них большой интерес, я бы даже сказал — энтузиазм. Такого они давно не видели.

«Ого, да тут подстроечный резистор… Его, наверно, надо такой маленькой отверточкой…»

Ну вот и докрутились. То ли случайно сбили настройку, то ли специально так сделали, в отместку за то, что я глумился над их президентом, — но теперь мой зуб иногда начинает ловить радио «Хамас». Причем на русском языке — у этих бесноватых недавно появилась служба для эмигрантов из России. И, что самое страшное, диктором там работает тот самый жирный бас, который два раза уже выплескивал мои мозги на помойку.

Конечно, умом я понимаю, что у этого должно быть рациональное объяснение. Наверно, в Москве этот человек кормился случайными заработками, а потом нашел постоянное место через какого-нибудь посредника в Дубае. Но в таких случаях все равно возникает чувство, что Бог таки есть.

Мало того, появляется даже нехорошее подозрение, что Мартин Бубер был прав насчет диалога со Всевышним, и это именно Он с самого начала говорил со мной жирным басом с фрикативным «г». В высшем смысле, понятно, так и обстоит — мне как никому другому известно, что и говорит, и слышит в этом мире только Бог. Да и что мы вообще знаем о Нем, чтобы понять его пути? Поэтому я не ропщу.

Но когда в самой середине моего огненного заплыва в черепе вдруг раздается омерзительный голос, говорящий: «А сейчас хор мальчиков-шахидов исполнит песню „Набивай еврейским мясом пыро’хы“,» сеанс, конечно, бывает безнадежно испорчен. Я много раз просил американцев сводить меня к своему цэрэушному зубному, но они говорят, что на зубе электронная пломба, и без приказа начальства ничего нельзя сделать. Так что бюрократия у них точно такая же сволочная, только с электронными пломбами.

Но в целом все не так уж плохо. Раз в месяц мы с америкосами ездим к дилеру в Тель-Авив. Они там покупают большую часть веществ для моей рабочей смеси, чтоб не возить из Америки — здесь субстанции дешевле, а они теперь стали считать каждый доллар. Ну и кое-что, конечно, берут для себя.

Дилер у нас — бывший арт-директор из журнала «Птюч», по-английски он почти не говорит, и мне приходится переводить. Поневоле наслушаешься всякого. Вот недавно он впаривал им комплексный продукт — «встреча на Эльбе». Это, говорит, когда ты сам на грибах, а телка на МДМА. Если брать в комплекте, будет скидка. Так мои цэрэушники взяли полную сумку. Ой-вей, молодежь… Что для меня тяжелая работа, то для них отдых.

Путешествовать я тоже могу, но не очень хочется. Недавно меня пустили съездить в Гоа, о котором я столько слышал. Дали новый паспорт и русскоязычного сопровождающего из Моссада — специально подобрали похожего на меня. Мы прожили неделю на Палолеме, но мне там не понравилось — какие-то коровы, цыгане. В Одессе моего детства было лучше.

Раз пошли в аюрведический публичный дом, где специально заказали массажисток на утро, чтоб не наткнуться на бывших соотечественников. Так что вы думаете? За нами в очереди сразу нарисовался типичный русский терминатор. И он так мрачно на нас глядел, что я уже начал думать — а не от генерала ли Шмыги это гонец?

Решили не обострять ситуацию первыми. Но как только нас пустили на интим-территорию, мой сопровождающий вынул свой «магнум», снял с предохранителя и, пока этот урка трахался за занавеской, мы все время держали его на прицеле. Бледные девушки сидели в углу, а мы стонали на два голоса, словно ловим безумный кайф, и ждали, чем все кончится. Хорошо, у моссадовца оказались железные нервы. В общем, отдых был испорчен, и, хоть в тот раз обошлось без стрельбы, больше в Гоа меня не тянет.

Иногда работающие со мной американцы просят рассказать им о божественном — как надо правильно поклоняться, «worship». Далось им это «поклоняться». Я обычно отшучиваюсь. А если уж очень достанут, говорю, что Бог таки не хочет, чтобы мы ему поклонялись во мраке соборов. Он хочет, чтобы мы путешествовали во всякие интересные места, любили друг друга и считали звезды в ночном небе, а потом скорей возвращались к нему — для того он нас и создал. Не то чтобы я действительно так думал, но именно это они хотят услышать, а рынок есть рынок.

Иногда они спрашивают, правда ли, что Бог стал Иисусом Христом. Я говорю, правда. Но, кроме этого, Он стал еще и Семеном Левитаном, нравится кому или нет. Потому что иначе никакого Семена Левитана просто не было бы — да и Бога тоже.

Вы, может быть, хотите узнать, чем занимаюсь для отдыха я сам? Будете смеяться, медитацией.

Сначала меня сильно интересовал тибетский буддизм, потому что у него самая громкая реклама. Но старые мудрые евреи из здешнего медитационного центра отсоветовали. Семен, говорят, ну ты сам подумай. У них каждый лама — какой-нибудь перерожденец. А в частных беседах они советуют не относиться к этому слишком серьезно — это-де такая культурная традиция, и не более. Но если у них в культурной традиции, в основе всего, можно сказать, многовекового уклада заложен кидок на доверии, как на них тогда полагаться в важных вопросах?

Да я и сам успел получить с этой линией неприятный опыт. У буддистов тибетского обряда есть такая практика — «тонглен». Они вдыхают воображаемый дым, символизирующий страдание определенного класса существ, и растворяют его в сиянии сердечного центра. А выдыхают при этом сострадание и любовь. Так делают, чтобы открыть свое сердце разнообразным формам жизни, населяющим Вселенную.

Так вот, я своими глазами видел в интернете, как продвинутые московские буддисты, делающие тонглен на нагов и гьялпо (а к последнему классу относятся, по некоторым сведениям, и русские православные бесы), безжалостно глумятся на своем форуме над евреями — без всякой понятной мне причины. Похоже, вдыхают эти ребята хорошо и много, с дымом страдания там перебоев нет — а вот растворяют таки не до конца. Возникает вопрос, а смогли бы такие буддисты сделать тонглен на евреев? Что-то я сильно в этом сомневаюсь — и на месте тибетских лам проверял бы их искренность именно так. Буду при делах, обязательно сброшу директиву по линии ЦРУ.

Но, к счастью, в мире Дхармы есть не только цветущий этнический бизнес и Стивен Сигал Ринпоче. Есть там и благородная випассана, высокая дорога всех будд и архатов, открытая для любого. Вот по ней я и иду долгими вечерами, когда сторожащие меня пиндосы вконец удалбываются со снятыми в Тель-Авиве телками, а в окне мерцает грозным закатом Мертвое море. Випассаной я занимаюсь для души, и на этом пути ни разу не встретил ни Бога, ни черта. Что, безусловно, радует, поскольку такого добра мне хватает и на работе.