Читаем без скачивания Несладкая месть - Эмма Дарси

– У мамы есть номер моего мобильного телефона, – сказал Кин вполне резонно. – Не думаю, что она станет тревожиться. В крайнем случае, она может позвонить и узнать, где я.

Николь нечего было возразить.

– А твоя мать и не ждет тебя сегодня домой, – добавил Кин, бросив ей насмешливый взгляд. – Так ведь?

Вот он и упомянул о сделке.

Это была тринадцатая ночь – ночь, за которую он заплатил непомерную сумму, и она должна выполнить свои обязательства. Это ужасно, но Николь хотелось, чтобы их сделка оставалась в силе. Ее даже огорчило, что обстоятельства так изменились и все осложнилось.

Они свернули на подъездную дорогу, ведущую к роскошному отелю, расположенному напротив Гайд-парка. Не теряя времени, Кин заказал номер-люкс, и спустя несколько минут они уже поднимались на нужный им этаж.

– Вот что значит иметь деньги, – довольно цинично прокомментировала Николь незамедлительность, с которой здесь были удовлетворены все требования Кина.

Едва двери лифта открылись, Кин схватил Николь за руку, вывел из кабины и буквально потащил по коридору. Открыв дверь их люкса, он втянул ее в номер. Когда он развернул ее к себе лицом, она смогла оценить всю степень его ярости.

Его рот обрушился на губы Николь, и ее долго сдерживаемое желание вспыхнуло огнем. Желание, которое мог удовлетворить только Кин. Николь ответила на его яростный натиск со всепоглощающей страстью, ее руки обвились вокруг его шеи неосознанно собственническим жестом, тело прильнуло к телу Кина так, словно стремилось впитать его жар, его силу, слиться с ним в одно целое. Ее груди были тесно прижаты к его груди, а в живот упиралось твердое древко – свидетельство его неистового желания.

Люби меня, люби меня, люби меня… – безудержно скандировала душа Николь.

Кин осыпал поцелуями ее лицо, волосы, шею, плечи, его руки скользнули вниз, сжали ее ягодицы, теснее прижимая к себе, чтобы она еще острее почувствовала его яростное желание. Вдруг он приподнял ее, не отпуская от себя, широкими шагами пересек комнату и опустил на кровать, накрыв своим телом. Их руки судорожно срывали одежду друг с друга в безумной потребности поскорее убрать все преграды. Когда они, наконец, оказались обнаженными, Кин завел руки Николь за голову и прижал к подушке, властно давая понять, чтобы она не мешала ему. Он навис над ней, и в его глазах полыхнуло мужское превосходство. Но сейчас для Николь это было неважно. Она подняла ноги и обвила ими его бедра. В ее глазах отразилась ответная страсть.

– Скажи мне, что у тебя никогда не было так ни с кем другим, – потребовал Кин. Его голос прозвучал резко и хрипло, будто слова вырывались помимо воли, выдавая чувства, которые он не хотел выказывать.

– Скажи мне то же самое, – требовательно прошептала Николь в ответ.

– В моей жизни не было женщины, которая могла бы сравниться с тобой в любом отношении, – признался Кин.

– Ты тоже возглавляешь мой топ-лист.

Кин достал пакетик с презервативом.

– Он тебе сегодня не нужен.

Кин поцеловал Николь так чувственно, что она затрепетала от наслаждения и каждый ее нерв зазвенел в предвкушении. Ее тело ликовало, когда он умело вел ее от оргазма к оргазму. Это был настоящий праздник жизни женщины, ощущающей каждой своей клеточкой, что она бесконечно желанна.

Николь любила Кина руками, получая сладострастное наслаждение. Двигаясь в убыстряющемся темпе навстречу теперь уже его оргазму, она видела, что Кин близок к финалу. Больше ничего не имело для него значения в этот миг. Николь выгнулась дугой в непроизвольном стремлении помочь его освобождению, ее внутренние мышцы конвульсивно сжались, а руки стиснули его в объятиях, когда он, полностью опустошенный, рухнул на нее. Ей хотелось как можно дольше сохранить этот их самый интимный контакт. Хорошо, очень хорошо, отлично! Они только что побывали в раю.

Кин перекатился на спину, увлекая ее за собой, но не разъединяясь с ней. Николь нравилось лежать на нем сверху, чувствуя, как поднимается и опускается его грудь, как его дыхание постепенно приходит в норму. Он играл длинными локонами ее волос, поглаживал спину. Его прикосновения были очень нежными, чувственными. Николь не могла даже представить себе, что могла бы захотеть заняться любовью с кем-то еще. Но секс – это лишь одна сторона брака. И его оказалось недостаточно, чтобы быть счастливой в прошлом. Готов ли он на этот раз в большей степени делить себя с ней? Николь вспомнила, что сказала ее подруга Джейд в тот роковой вечер, когда она пыталась объяснить их прежние отношения с Кином. Тогда Николь сказала о себе: «Я больше не живу по этому адресу».

«Вдруг он тоже больше не живет по прежнему адресу?» – заметила тогда Джейд.

Того, что горьким бременем тяготило Кина в прошлом, больше нет. Все закончилось и не довлеет больше над его жизнью и решениями. А что, если он действительно теперь может стать хорошим мужем и отцом? Что мешает ей дать им шанс? Ведь Кин, кажется, серьезно готов взять на себя отцовские обязательства. И все-таки ей так трудно поверить ему.

– Ты купил серебряную цепочку для бабочки? – спросила Николь, решив проверить, не забыл ли он свое обещание Зое.

Пальцы Кина, легко скользившие по ее спине, замерли.

– Да, купил, – ответил он многозначительно. – Я принесу ее завтра. А как насчет моей матери, Николь? Ей очень хочется увидеть Зою.

Это был очень трудный вопрос. Но ведь пожилая женщина проделала долгий путь из Аргентины, чтобы исправить ошибки прошлого. Надо признать, что за эту неделю и Кин немало сделал, чтобы исправить прошлые ошибки, а откровения Эвиты этим вечером многое прояснили. По крайней мере, она поняла мотивацию его тогдашнего поведения. Если она решит навсегда впустить его в свою жизнь, то она должна будет впустить и его мать.

Приняв решение, Николь сделала глубокий вдох, понимая, что возведенные барьеры рушатся один за другим.

– Не завтра, Кин. Зоя надеется провести этот день с тобой. Надо, конечно, как-то объяснить это твоей матери. А в воскресенье, возможно, мы все вместе пообедаем.

Куда делась напряженная неподвижность Кина? Он шумно выдохнул, сбрасывая напряжение, приподнялся и перекатил Николь на спину. Опершись на локти, он с улыбкой смотрел на нее. В глазах светились радость и… торжество.

– Но это не означает, что мы будем говорить о свадьбе, – тут же охладила его Николь, не желая сдавать позиции окончательно.

Его широкая улыбка превратилась в кривую ухмылку.

– Спасибо, Николь. По-моему, я уже достаточно наказан за прошлое. Но я очень рад, что ты согласилась.

Наказан… Ее покоробило это слово. Неужели тем, что скрывала от него дочь, она действительно наказала его? Пусть неумышленно, но это… так.