Читаем без скачивания Душа Бога. Том 1 - Ник Перумов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Боль, раздирающая саму его суть, медленно поднималась всё выше, заполняла собой всё внутри Нового Бога. Боль очищала, выжигала ненужное, оставляя одну лишь чистую Тьму.
Источник Мимира становился похож на Кипящий Котёл. Он подчинялся Владыке Мрака, изменял его и изменялся сам. Наверное, и мудрый Ётун не сказал бы теперь, сделается ли заветный родник снова прежним.
Ракот и Источник слились сейчас в одно целое; Новый Бог утопал в клубах потемневшего пара. Пальцы – или то, что некогда было ими, – коснулись шершавого дна каменной чаши, легко прошли сквозь, вбирая поток рвущейся на волю магии.
В самом сердце Упорядоченного по-прежнему кипел настоящий шторм силы, скрытый от взоров Ракота даже сейчас; и единственное, что он мог разобрать в серой мгле, застлавшей взгляд, – были три вытянутые тени.
Тени трёх мечей.
Он узнавал их – по тревожному, даже зловещему эху, словно клинки пели злую песнь под порывами сухого горячего ветра, жадного до влаги. Ветер был убийцей, явившимся из неведомых пустынь, как и сами эти мечи.
Иммельсторн. Драгнир. Чёрный фламберг Хозяина Ливня.
Они рождались и умирали множество раз, меняли формы, обличья, имена – Ракот смутно улавливал шёпот бесчисленных голосов тех, чьи души успели выпить эти клинки. У мечей не было хозяев, они сами выбирали, чья рука вскинет их для боя; и в неведомое прошлое уходила бесконечная череда их воплощений, вплоть до последнего, мельинского.
Меч молодых эльфов, Дану, являвшийся через ветвь Отца-Древа в глубинах заповедного леса. Меч подгорных гномов, воплощавшийся из друзы самоцветных камней. И фламберг, меч людей, беспощадно вырубавший слабых отравными каплями Смертных Ливней.
Три меча, словно три опоры. Жутких, ненасытных, требующих за свою службу обильных и кровавых жертв. Путь их последней инкарнации начался в Мельине, закончился – в Эвиале; миры слились в небывалой катастрофе, и – Ракот помнил – смертный человек, молодой маг Долины Кэр Лаэда, он же некромант Фесс, сумел с ловкостью зашивающего рану лекаря соединить вместе два распадавшихся, тяжело раненных мира.
Круг замкнулся, великий змей Уроборос дотянулся зубами до собственного хвоста.
Лживая, обманчивая бесконечность!.. Сейчас Ракот её ненавидел – им с Хедином постоянно казалось, что впереди ещё вечность, а любимая фраза названого брата о том, что она якобы имеет обыкновение проходить очень быстро, оставалась всего лишь хлёсткой и красивой фразой.
Змей впился в свою же плоть, места рождения и смерти мечей слились, и неведомая сила тащила их сейчас вновь – на свет из смертной тени.
Какая сила? И как?
Ракот вглядывался и вглядывался, напрягая взор, хотя, конечно, ничего видеть он не мог – но чувствовал. Ощущал, как тени истребительных клинков наполняются силой, подобно тому, как расплавленная сталь заполняет форму в мастерской искусного кузнеца.
Кто-то настойчиво творил двойники сгинувших недавно мечей. Творил упрямо, щедро расходуя силу, возмущая Упорядоченное так, как никто никогда не возмущал.
Это было важно, это нельзя было оставлять без внимания, но… Мечи ждать могли, а Лёд – нет.
Источник Мимира явил всё, что мог. Теперь дело за ним, Ракотом.
Теперь – Обетованное. И светлый Урд.
Ракот Восставший медленно выпрямился над затемнённым Источником. Окинул взглядом окрестности – дневной свет померк, опустились низкие тучи. Словно бы сам мир вокруг подчинялся Тьме, утрачивая краски и жизнь.
Мимиру это едва ли понравится – если, конечно, старый Ётун вообще вернётся сюда.
…Никакой стражи около Источника уже не оставляли. Тьму уберёт только её же владыка.
Древние – Тхенчана и остальные – напротив, не скрывали радости.
– Благодать-то какая, повелитель, – с наслаждением выдохнула змеедева Рудиа. – В кои-то веки у настоящего Источника… Котёл-то, он того, закрыт, не добраться…
Ракот промолчал. Последние несколько Светлых, ещё остававшихся при его воинстве, мрачно взирали на происходящее.
– Владыка Ракот. – Тонкая крылатая дева, по виду – чистая адата, отделилась от группы, бесстрашно шагнула к нему. – Владыка, сотворено недоброе. Источник Мимира всегда оставался чист, в нём не было Света, но отсутствовал в нём и Мрак.
Огромные глаза цвета морозного неба, сияющие волосы рекой, белые крылья, настолько белые, что больно смотреть. Рядом с говорившей стояли ещё трое из тех, кто черпает силы в Свете.
Громадный бурый медведь, на лапах – когти из пламенеющей, словно раскалённой стали, нахмуренная сова в серопёстрых перьях да могучий кентавр – вот и всё. Остальные ушли, не прощаясь.
– Ты брат великого Хедина, и мы повиновались тебе, – прорычал медведь, огневеющие когти процарапали землю. – Но ты творишь недоброе. Остановись, верни Источнику его жизнь!
– Верни, – сова запахнулась в крылья, развела их, обернувшись женщиной с милым, слегка тронутым морщинами лицом, точно у доброй бабушки, которую обожают бесчисленные внуки. – Верни, владыка.
– Иначе Свет не сможет оставаться с тобой, – пробасил кентавр, переступая тяжёлыми копытами.
Им ответить можно было многое.
Например, сказать, что очень скоро вообще не останется ни света, ни тьмы, а один лишь мёртвый смарагдовый лёд. Сказать, что единственный шанс – это объединить силы всех трёх источников, даже четырёх, если вспомнить ещё один в Асгарде Возрождённом, и тут уже не до сохранности первозданной чистоты.
Да, сказать-то можно. Но – что делать с чистым Урдом, со светлым Урдом? И он тоже обернётся тёмным? А потом?.. Как всё вернуть?
И Ракот Восставший лишь покачал головой.
– Кто мог содеять лучше – остался там, открыв нам путь. Я не бог Хедин, мне повинуется лишь Тьма. Может, справится кто-то из вас?..
Четвёрка Светлых не отвела взглядов.
– Владыка Ракот, – проговорила светлокрылая, глядя в упор синими глазищами. – Молю тебя, пощади Источник. Если надо – возьми кого-то из нас. Мы… готовы… – голос её прервался.
За спиной хозяина Тьмы мало-помалу собрались Древние – Тёмные. Смотрели, слушали. Очень внимательно.
– Что ждёт светлый Урд? – в упор спросила Сова.
Догадалась. Провидела.
– Если мы можем помочь самым последним, что у нас есть, – мы готовы, – пробасил кентавр. Согласно рыкнул медведь.
Ракот поднял руку, и все враз стихли.
– Коль потребуется, то я сделаю это, – медленно проговорил он. – Коль потребуется, то все мы – меня не исключая – поступим так же, как мой брат Хедин, своей жертвой открывший нам дорогу. Но – в должный момент. Источник Мимира затенён, да, но иного выхода сейчас нет. Погодите тратить свои жизни, Светлые. Момент ещё настанет. Можете мне поверить.
Ему верили. Это читалось и в их взглядах, и в напряжённой тишине, повисшей над тёмным источником. По-прежнему уходил в небо столб густого и плотного пара, но сделался он пепельно-серым; и небо
