Читаем без скачивания Прощай, империя! Спасибо Путину - Виктор Алкснис

Третья чеченская война

Третья чеченская война возможна. Основная политика Кремля на Кавказе — это умиротворение агрессора. В случае с Чечней Кремль любыми путями пытается купить расположение Кадырова и попытаться с ним договориться, проявляя к нему максимальную лояльность. Этим и объясняется отмена режима контртеррористической операции (КТО) в Чечне. Любые желания, любые просьбы, а тем более требования Кадырова Кремлем реализуются.

Я считаю, что Кремль допускает очень серьезную ошибку, поскольку у нас уже был опыт замирения в Чечне, когда в 1996 году генерал Лебедь подписал знаменитые Хасавюртовские соглашения. Мы помним, чем это обернулось для всей России. Я опасаюсь, что в этой ситуации, когда буквально каждый день приходят сообщения с Северного Кавказа об очередных стычках с боевиками, отмена режима КТО ни к чему хорошему не приведет. Она приведет только к усилению террористической активности боевиков и к жертвам среди российских граждан.

Поэтому я крайне негативно отношусь к этому и считаю, что это недальновидное решение и оно очень дорого нам обойдется. Уже можно ставить вопрос о том, когда начнется третья чеченская война, а вернее, уже не чеченская, а кавказская, поскольку сегодняшняя ситуация наглядно демонстрирует, что Северный Кавказ превращается в регион постоянной опасности терроризма, оплот терроризма, и Москва просто не знает, что с этим делать.

Я всегда выступал и выступаю за то, что если воевать с террористами, то воевать по-настоящему. Для этого нужно объявлять режим военного положения, официально признавать, что на Северном Кавказе происходит вооруженный мятеж, а не изобретать какие-то новые юридические термины наподобие контртеррористической операции и тем самым ставить военнослужащих, которые выполняют свой долг, в непонятное правовое положение. Потому что, с одной стороны, они вроде бы на войне, а с другой стороны, они обязаны действовать на войне по законам мирного времени.

И в итоге мы видим, что судят Буданова, судят Ульмана, судят Аракчеева и других.

Если бы это был настоящий режим чрезвычайного положения, то в этой ситуации конституционные права военнослужащих, принимающих участие в боевых действиях, защищались бы законом. Я еще раз повторяю, что либо надо воевать, либо надо уходить. А такая ситуация — ни войны, ни мира, а армию распустить — ни к чему хорошему не приведет.

В случае отмены режима КТО Чечня получает свой международный аэропорт и свою таможню. Это уже было при Дудаеве, когда Россия дала Чечне такие возможности и в итоге Чечня превратилась в черную дыру, откуда массово пошла контрабанда, вывоз из России ее богатств и, соответственно, ввоз в Россию наркотиков, оружия и всего прочего.

Я плохо себе представляю, каким образом федеральный центр сможет контролировать чеченскую таможню. Ясно, что там будут стоять люди, назначенные Кадыровым, что эти люди будут подчиняться только ему и никакого отношения к таможенному комитету России иметь не будут, они будут только формально ему подчиняться. А действовать они будут сами по себе, и, кроме ущерба российскому бюджету, это ничего не даст.

Кавказ надо удерживать любой ценой

За покорением Кавказа в XIX веке стояли не только имперские амбиции, желание взобраться на Эльбрус или омыть сапоги в водах Терека. Для России как великой державы Кавказ — ключевой форпост ее геополитического влияния. Это ключ к Черному морю, без Кавказа мы потеряем к нему доступ. И вся кровь, пролитая народом за это южное «окно» в Европу, окажется напрасной.

Действительно, у горских народов другой менталитет, другие обычаи… И со времен царя-батюшки они жили в Российской империи несколько особняком. Более или менее эту проблему удалось решить только в годы советской власти. Да, не обошлось без жертв, депортации целых народов в Среднюю Азию и Казахстан. Но власть в СССР была настолько крепка, что она могла себе позволить в 1957-м вернуть депортированные народы обратно. И в целом до 1991 года ситуация на Северном Кавказе оставалась контролируемой. Недовольные были, но наиболее активных бузотеров вовремя вычисляли и изолировали. Велась успешная пропаганда межнациональной дружбы. Люди не боялись ездить отдыхать в те республики, откуда сегодня ежедневно приходят сообщения о взрывах и перестрелках…

Когда звучат разговоры о том, что неплохо бы отгородить Кавказ стеной, это вызывает у меня улыбку. Вспомним опыт США: они тоже пробуют отделиться от Мексики многокилометровым забором. Но стал ли он преградой для наркокурьеров, нелегальных мигрантов? Нет. Точно так же нельзя отгородиться от Кавказа — ни в прямом, ни в переносном смысле. Это лишь приведет к появлению «Кавказа от моря до моря», «великого халифата», который захочет включить в себя и Волгоград, и Ставрополь, и Ростов-на-Дону… Или кто-то надеется, что с отделением Кавказа все кавказцы дружно уедут из Москвы и других городов? Никуда они не денутся. Потому что свой бизнес они давно уже делают в России и благодаря ей.

Остается одно: удерживать Кавказ любой ценой, но при этом наводить там порядок. Вести решительную борьбу с терроризмом, вплоть до введения режима ЧП на территории целых республик. Решать задачи борьбы с коррупцией, социально-экономические проблемы. Пусть жители республик больше зарабатывают, а не надеются только на дотации из Москвы.

Прощай, Империя…

События последнего времени начисто опровергают излюбленный тезис российского руководства о достигнутой политической стабильности, обеспечивающей российскому государству уверенное движение вперед. Кондопога, Сальск, русские народные волнения, охватывающие все новые уголки России, говорят о том, что мы вступаем в новую эпоху, несущую с собой никогда прежде не испытанные вызовы и опасности. То обстоятельство, что власть и политическая элита страны на протяжении по крайней мере последних пятнадцати — двадцати лет упорно игнорировали самый острый, самый больной и самый актуальный вопрос нашего времени — русский вопрос, — поставило нас на порог русской национально-освободительной революции.

Наша страна всегда была многонациональной, десятки народов веками уживались здесь вместе. Но при этом именно русский народ играл в истории нашей страны главную роль. Именно его удивительная этническая терпимость позволила создать невиданную в истории империю, которая в то же время, по сути своей, никогда империей, тем более колониальной, не являлась. Ф. М. Достоевский говорил по этому поводу, что у русских есть умение понимать и принимать другие народы. Это и создало уникальное в мировой цивилизации явление под названием «Россия» (по-немецки наша страна называется «Russland» — что означает «страна русских»).

Но за последние пятнадцать — двадцать лет сложилась ситуация, когда государствообразующий народ России, а именно — русский, почувствовал себя чужим и бесправным на своей земле. Постепенно, очень медленно в нем нарастало чувство неудовлетворенности и протеста, и вот, похоже, это чувство вырвалось наружу.

А российские власти с упорством, достойным лучшего применения, продолжают разворачивать активную борьбу с так называемым «русским фашизмом» и «ксенофобией»…

Я не сторонник идеализации прошлого. Но должен сказать, что на протяжении всей истории нашего государства властные структуры уделяли большое внимание проблемам межнациональных отношений. Если посмотреть на опыт дореволюционной России, не замыкаясь на еврейских погромах в Кишиневе, армяно-азербайджанских столкновениях в Баку и пр. (вероятно, в огромной многонациональной стране невозможно совсем избежать возникновения проблем), придется признать, что национальная политика царского правительства во многих случаях была достаточно эффективна.

«Национальностей» в России не было — классификация населения велась по религиозному принципу и по языку. Царское правительство, как правило, не проводило политику ни насильственной русификации, ни «оправославливания». Российским мусульманам, буддистам, иудеям и другим народам никто не мешал исповедовать свои религии. Но одним из основных постулатов национальной политики тех лет было признание главенствующей роли русского народа и православной государственной религии. Все признавали, что именно русский народ объединяет остальные народы России, и никто эту его роль не подвергал сомнению.

Важнейшее объединительное значение имела монархическая идея. Был в Питере царь-батюшка, верховный правитель всего этого огромного пространства, и то, что ему надо подчиняться, что он — помазанник Божий, сомнению не подвергалось. И казахи, и грузины, и армяне, и азербайджанцы, и горцы верно служили русскому царю, потому что Российская империя была для них родным домом, а не только «тюрьмой народов». Это и позволяло России выживать в сложнейших бурях — политических, военных испытаниях. И во многом опыт создания этого огромного многонационального государства, как мне кажется, незаслуженно забыт.