Читаем без скачивания Великий воин - Эдгар Берроуз

— Ты понимаешь, что за этой крысой надо присматривать, — сказал Тун Ган.

— Я не собираюсь это долго терпеть. Завтра я заставлю его проглотить свои слова. Я скажу всем правду, которую Ситор подозревает, но эта правда удивит Джанай.

Я долго не спал в эту ночь, думая, какова же будет реакция Джанай на мои слова, что она скажет, что подумает, как поступит, когда я скажу, что в страшном черепе хормада скрывается мозг Вор Дая. Наконец, я уснул и спал очень долго. Разбудил меня Ган Хад из Тунола. Он грубо встряхнул меня и, когда я открыл глаза, то увидел, что он крайне возбужден.

— В чем дело, Ган Хад?

— Ситор! — воскликнул он, — Ситор и Пандар взяли лодку и бежали вместе с Джанай.

Я быстро вскочил и побежал туда, где мы прятали лодки. Одна из них исчезла. Но это было не все, в днище второй лодки зияла огромная дыра. Так что мы не могли пуститься в погоню по крайней мере несколько дней.

Вот какова была плата за мою преданность, за мою любовь, за мою защиту. Это был удар в самое сердце. Теперь я уже не думал о том, вернется Джон Картер или нет. Последующая жизнь для меня стала пустой и бессмысленной. Я отвернулся от лодки. Ган Хад положил руку мне на плечо.

— Не грусти, — сказал он. — Если она ушла по собственному желанию, она не стоит того, чтобы о ней думать.

При этих словах во мне вспыхнула слабая надежда. Она слегка облегчила муки отчаяния. Если она ушла по собственному желанию! Может, Ситор уволок ее силой? Это была надежда, и я решил выяснить все, пусть это будет даже самая горькая правда. Мы принялись за ремонт лодки. Мы работали до изнеможения, но прошло три дня, прежде чем лодку можно было спустить на воду. Ситор и тут превосходно сделал дело.

Я предположил, что Пандар поведет их прямо в Фандал, где они могут надеяться на дружеский прием. И я решил преследовать их, чего бы это ни стоило. Я ощущал в себе силу сотни человек, способность голыми руками уничтожить целую армию, разрушить стены самого неприступного города.

Наконец, все было готово к отъезду. Но, прежде чем пуститься в путь, я предпринял меры предосторожности. Я тщательно замаскировал туннель, ведущий в камеру 3-17, где лежало мое тело.

Ситор взял большую лодку, где три человека могли устроиться с удобствами. Но наша лодка была гораздо легче, и нас было трое мужчин, которые могли грести. Поэтому я полагал, что, несмотря на их преимущество в три дня, у нас есть шанс догнать их раньше, чем они доберутся до Фандала. Разумеется, это была только надежда, так как мы не знали, каким путем они поплывут. Ведь Топи представляли собой обширный лабиринт из извилистых речушек и ручьев. Вполне возможно, что мы могли обогнать их и даже не заметить. Просторы Топей были не известны ни нам, ни тем, кого мы преследовали. Так что заблудиться могли и мы, и они. Я восстанавливал в памяти картину местности, которую видел с воздуха, когда мы летели сюда на флайере, и позже, когда малагоры несли нас в Морбус. Я не сомневался, что и Ситор не раз смотрел на все это с воздуха. Однако вряд ли это давало преимущества мне или ему, так как вид здесь, на земле, совсем иной. Горизонт почти не виден из-за густой растительности.

На сердце у меня была тяжесть, когда я пустился в погоню за Ситором. Во-первых, меня мучили сомнения в преданности Джанай, во-вторых, я был вынужден бросить свое тело и отправиться в мир в обличье хормада. Почему я должен гнаться за Джанай, которая поверила Ситору, а не мне, бросила меня? Это можно было объяснить только одним — любовь всегда делает мужчину идиотом.

Мы пустились в путь ночью, чтобы нас не заметили из Морбуса. Только Хлорус, самая маленькая и быстрая луна, сопровождала нас. Но ее света было достаточно, а звезды указывали нам путь. Со всей своей сверхчеловеческой силой я налегал на весла. Мне помогали двое других. Мы решили двигаться и днем и ночью, спать по очереди на дне лодки. Еды у нас было много, а скорость, с которой двигалась лодка, позволяла надеяться, что мы можем избежать нападения враждебных племен, если они нас обнаружат.

В первый же день над нами пролетела стая малагоров, направлявшихся в сторону Фандала. Мы скрылись под нависшими над водой кустами. Мы совершенно отчетливо видели, что на спине каждой птицы сидит воин-хормад.

— Еще один отряд разбойников, — прокомментировал Тун Ган.

— Скорее, это отряд, посланный на наши поиски, — сказал я. — Вероятно, Эймад уже понял, что мы бежали из Морбуса.

— Но мы бежали уже неделю назад.

— Да, — согласился я. — Но я не сомневаюсь, что он посылал отряды во всех направлениях.

Ган Хад кивнул.

— Возможно, ты прав. Будем надеяться, что они нас не заметили, а то нам придется идти либо в резервуар, либо в инцинератор.

На второй день мы добрались до большого озера, где нас обнаружили дикари, жившие на его берегах. Дикари вскочили в каноэ и поплыли нам наперерез. Мы налегли на весла и наша лодка буквально летела над поверхностью воды. Однако дикари начали двигаться с того места, которое было впереди нашей лодки, поэтому казалось, что они успеют перехватить нас. Это была настоящая гонка. Когда они были совсем близко, я увидел, что дикари совсем голые и раскрашены так, чтобы производить как можно больший ужас. Волосы у них торчали в разные стороны. Они были вооружены дубинками и примитивными копьями, но гребли они чрезвычайно искусно, и их суденышки двигались с удивительной скоростью.

— Быстрее! — кричал я. И с каждым ударом весел наша лодка буквально выпрыгивала из воды.

Дикари кричали, потрясая копьями. Они почуяли добычу. Но лучше бы свою энергию, которую использовали на крики, они вложили в греблю, потому что мы смогли проскочить перед самым их носом и тут же стали удаляться. Бешенство охватило дикарей. С их лодок в нашем направлении полетели копья, дубинки, но было ясно, что мы смогли удалиться на безопасное расстояние, и все их снаряды падали в воду, не причиняя нам вреда. Некоторое время они гнались за нами, потом, поняв тщетность затеи, с глухим ворчанием повернули обратно. Это было хорошо, потому что Тун Ган и Ган Хад уже исчерпали все свои силы и теперь буквально упали в изнеможении на дно лодки. Я не ощущал усталости и продолжал грести с прежней силой к противоположному берегу. Там мы вошли в извилистый канал, по которому плыли около двух часов, пока не услышали над головой хлопанье крыльев.

— Малагоры, — сказал Тун Ган.

— Возвращается поисковая партия, — заметил Ган Хад. — Интересно, каковы у них успехи.

— Они очень низко летят, — сказал я. — Гребите к берегу Поближе к кустам. Однако нам очень повезет, если они не заметят нас.

Кусты росли на низком плоском острове, который поднимался над водой всего на несколько дюймов. Малагоры пролетели над нами, затем сделали круг и повернули назад.

— Они летят на свет, — сказал Тун Ган. — Хормады не любят летать ночью, так как малагоры плохо видят в темноте, а луна пугает их.

Мы смотрели на них, когда они пролетали над нами. Я увидел на трех птицах по два седока.

Остальные тоже заметили это. Ган Хад сказал, что хормады взяли пленников.

— И мне показалось, что один из них — женщина, — заметил Тун Ган.

— Может, они схватили Ситора, Пандара и Джанай?

— Они приземляются на этом острове, — сказал Ган Хад. — Если мы подождем до темноты, то сможем спокойно проплыть мимо них.

— Я сначала узнаю, нет ли среди пленников Джанай, — ответил я.

— Но если нас обнаружат, нам всем смерть, — сказал Тун Ган. — У нас есть возможность бежать, а чем мы поможем Джанай, если сами попадем в плен?

— Я должен знать. Поэтому пристанем к берегу. И если я не вернусь сразу после наступления темноты, вы двое можете плыть дальше, и да поможет вам бог.

— А если ты узнаешь, что она здесь? — спросил Ган Хад.

— Тогда я вернусь к вам и мы поплывем в Морбус. Окажись Джанай снова в плену, я опять вернусь за ней.

— Но что ты сможешь сделать? Ты принесешь в жертву свою и наши жизни, но жертва будет бессмысленна. Ты не имеешь права рисковать нами, когда у тебя нет ни малейшей надежды на успех. Если бы у тебя был хоть один шанс, я не колеблясь последовал бы за тобою, а так я отказываюсь. Я не желаю отдавать свою жизнь по-идиотски.

— Если Джанай здесь, — сказал я, — я вернусь. Даже если мне придется идти одному. Вы можете идти со мною, можете остаться на острове. Решайте сами.

Они были весьма угрюмы и не сказали мне ни слова. Я нырнул в густые заросли и тут же забыл о них. Все мои мысли были поглощены одним: здесь ли Джанай? Густые кусты давали мне отличное укрытие, и я пополз туда, где слышались голоса. Когда я приблизился к тому месту, откуда мог видеть всех хормадов, стало уже темно. В отряде было два офицера и десять хормадов. Подкравшись ближе, я увидел трех лежащих человек. Один из них был Ситор. Он был связан по рукам и ногам. Мне стало ясно, что Джанай тоже здесь. Однако мне хотелось убедиться и, передвинувшись в сторону, я увидел двух других пленников: одним из них была Джанай.