Читаем без скачивания Юность Пикассо в Париже - Гэри Ван Хаас

Глава 19

Из двух зол

Спустя некоторое время Карлос вбежал в соседний многолюдный бар «Рю Азюр». Одну руку он держал в кармане пальто, сжимая в ней пистолет. Возбужденный, взъерошенный, он старался хоть что-то разглядеть в дымном воздухе бара и наконец нашел Хайме Сабартеса, который вместе с приятелями стоял в конце барной стойки. Молодые люди болтали и что-то пили.

Хайме заметил Карлоса и помахал ему рукой, приглашая присоединиться к компании, но ответа не получил. Карлос направился в другой конец бара и заказал абсент: ему хотелось побыть одному. Он залпом осушил стакан и заказал еще порцию. Хайме сразу же понял, что Карлоса что-то мучает. По его изможденному лицу лились слезы, и он как-то странно, криво улыбался.

Хайме подошел к нему, чтобы узнать, что случилось.

– Карлос, дорогой мой, в чем дело? Я еще никогда не видел тебя таким. Снова Анна?

Но Карлос молчал.

– Ну же, Карлос, ты должен мне все рассказать. Мы ведь друзья, разве нет? А вдруг я смогу помочь?

Карлос продолжал молчать, уставившись на картину с возлежащей обнаженной женщиной, висевшую над барной стойкой. Затем он как бы невзначай достал из кармана маленький револьвер.

– Боже мой… Нет! – пробормотал Хайме и в ужасе отпрянул. Все вокруг увидели оружие, повисла глухая тишина. – Что ты делаешь? – воскликнул испуганный Хайме.

– Где Пабло? – спросил Карлос, оглядывая помещение.

– Пабло – твой друг, о чем ты говоришь?.. Он никогда не делал тебе ничего плохого! – уговаривал Хайме.

Карлос был явно не в себе: он то смеялся, то рыдал. Затем с отрешенной улыбкой он пристально посмотрел на Хайме, быстро приставил револьвер к своей голове и нажал на курок… БАХ!

Струя горячей красной крови брызнула на Хайме и на нескольких испуганных посетителей бара, которые стояли рядом [20].

Залитый кровью Карлоса, Хайме, как безумный, растолкал всех, пробираясь к выходу, и побежал в галерею Воллара.

В это время как раз подходила к концу вторая выставка Пабло. Покупатели и коллекционеры покидали зал – Хайме с трудом протолкнулся сквозь их плотную толпу. Он отыскал Пабло, подошел к нему и стал шептать ему на ухо. Пабло вдруг отшатнулся и, широко раскрыв глаза от ужаса и затряс головой, не веря тому, что услышан.

– Это правда! – сказал Хайме.

Пабло выглядел так, будто его ударили по черепу кувалдой. Он упал на колени, сжал руками голову и, не скрываясь, заплакал.

– Карлос… Нет!.. Карлос!!! – кричал он в отчаянии.

Хайме обнял Пабло, желая утешить его, и они оба зарыдали, стоя на коленях на полу.

Глава 20

Cоболезнования

Деревянная табличка на сером тусклом викторианском фасаде гласила: «Похоронное бюро Левого Берега».

Пабло и несколько его друзей небольшой группой стояли в вестибюле. Хайме и Макс, взяв Пабло за руки, поддерживали и успокаивали его. Он, казалось, был совершенно оглушен горем.

– Пабло, наша очередь с ним проститься, – сказал Хайме. – Я должен предупредить тебя: его лицо изуродовано. Может, не надо тебе ходить?

Макс посмотрел на Хайме.

– Пожалуй, я отведу Пабло в кафе и мы там немножко выпьем, а?

Внезапно Пабло, будто выйдя из транса, спокойно сказал:

– Нет, я останусь. Я хочу побыть с ним. Один.

Друзья согласно кивнули, и Пабло направился в соседнюю комнату.

Там, у открытого гроба Карлоса, тихо молился дон Луис.

Когда Пабло вошел, дон Луис встал.

– Я понимаю, ты хочешь сказать ему слова прощания.

Ласково похлопав Пабло по плечу, дон Луис вышел из комнаты.

Пабло придвинул стул и сел, вглядываясь в лицо покойника. Затем он вытянул руку и, непроизвольно всхлипывая, стал гладить бледную, восковую щеку друга. Слева на голове Карлоса все еще виднелась рана от пули, а веко правого глаза было сине-красным и надорванным.

– Почему, дружище? Неужели тебе так не хватало любви? – шептал Пабло. – Я дал бы тебе все, чего бы ты ни захотел. Где же твоя вера, amigo?

Пабло взял украшенное бусами распятие из мертвых рук Карлоса и со злостью швырнул его на пол.

– Бог мертв, Карлос! Он оставил нас! – В безутешном горе Пабло зарыдал.

В тот же вечер после похорон Карлоса Пабло, погруженный в свою печаль, спотыкаясь, с бутылкой вина в руке шел на бульвар дез Авиньон. Потом, выходя из какого-то грязного борделя, он руками поддерживал болтавшиеся брюки, из карманов которых вываливались деньги, и ругал проституток.

Пытаясь похоронить свою боль, Пабло, пошатываясь, бродил по улицам и конце концов упал на грязные мраморные ступени набережной Сены и заплакал, как маленький ребенок.

Пабло мучили угрызения совести: он не только потерял верного друга, его еще одолевало чувство вины – ведь он в последнее время мало уделял внимания Карлосу. Но важнее оказалось то, что, пройдя через это испытание, он обрел эмоциональный опыт и открыл для себя нечто новое, что дало толчок работам «голубого периода».

Спустя несколько месяцев после описанных событий 1901 года Пабло сделал два посмертных портрета Касагемаса – «Смерть Касагемаса» и «Похороны Касагемаса», а в 1903 году Касагемас появился снова, на этот раз – в загадочной картине «Жизнь».

Мир внезапно превратился в темное и безлюдное место. Пабло уже никогда не будет прежним, его сердце стало холодным и твердым.

Глава 21

«Проворный кролик»

1904 год

Кафе «Проворный кролик» было популярным местом встреч молодых, подающих надежды художников. Пабло часто бывал в этом заведении, там он познакомился со многими поэтами и писателями, а также с Фреде, хозяином кафе, который иногда принимал стихи и картины в качестве платы, что привлекало творческую публику. Со временем Фреде стал владельцем весьма впечатляющей коллекции произведений искусства, в том числе работ Пабло: картин «Проворный кролик» (где в виде Арлекина был изображен сам художник, а Фреде позировал для образа гитариста) и «Женщина с вороной» (на ней Пабло написал дочь Фреде).

В работах Пабло, написанных в период с 1901 года и до середины 1904-го, доминировал голубой цвет. В это время художник ездил из Барселоны в Париж и обратно в поисках новых тем для своих работ. Однажды он побывал в Парижской женской тюрьме Сен-Лазар, в которой женщинам, отбывавшим наказание, разрешалось продолжать кормить своих маленьких детей.

В 1902 году, после одной из поездок в Барселону, Пикассо написал картину «Суп». Тогда его особенно привлекали уличные сцены, слепые, нищие – все это можно встретить на его картинах того времени: «Присевшая женщина» (1902), «Завтрак слепого» (1903), «Старый еврей с мальчиком» (1903). Пабло искал символы, которые лучше всего могли бы выразить традиционные историко-художественные темы, но на языке XX века.