Читаем без скачивания Возвращение Солнышка - Александр Воробьёв

И, не закончив, Санька зашагал прямо в гущу искрунов. Слегка оторопев, Крут несколько мгновений смотрел ему вслед, и, покрутив пальцем у виска, пошел влево.

Обходя, точнее, почти бегом огибая поле аномалий, он чуть ли не ежесекундно поглядывал на шагающего, словно по проспекту, Саньку. Сложные чувства обуревали сталкера: он был рассержен, возмущен, уязвлен, обижен, раздосадован... однако главное - Крут очень боялся за товарища. Так боятся за младшего брата, начавшего по незнанию опасную игру, за сына, попавшего в дурную компанию. И потому Крут, чуть ли не вслух костеря напарника на чем свет стоит, в глубине души молился, чтобы эта выходка поскорее и благополучным образом завершилась.

А Санька шел беззаботно, с гордо поднятой головой, даже не глядя под ноги. Но вещи, как известно, часто не такие, какими кажутся. Эта видимая легкость объяснялась тем, что в такой позе, слегка приподняв голову и прикрыв глаза, Саньке легче было сканировать окружающее пространство. Надо сказать, что на самом деле такое непрерывное сканирование представляло собой неимоверно трудное, почти физически болезненное занятие - опустошающее, отнимающее силы и высасывающее душу... Каждый раз это была смертельно опасная игра в русскую рулетку, потому что где-то глубоко-глубоко черной змеей притаилась мысль: а вдруг именно в следующую секунду его талант даст осечку? Санька авансом чувствовал себя сапером на минном поле, у которого внезапно отказал миноискатель, и иногда задумывался - дар у него или проклятие; имей он выбор, еще неизвестно, решился бы на обладание этой способностью, или бежал от нее, как черт от ладана... Но нет, не время; стряхнув наваждение, он отбрасывал прочь эти лишние, отвлекающие мысли, в которых измученный мозг искал секунды отдыха, и шел дальше.

Если б совсем закрыть глаза, сконцентрироваться только на ярких серебристых сполохах, пляшущих перед глазами, то перенести эту пытку было бы легче, но ведь требовалось еще и смотреть на дорогу впереди себя. Саньке не хотелось ударить в грязь лицом ни в прямом, ни в переносном смысле, а самые обычные кочки на дороге внутренним зрением он распознавать не умел. И когда череда искрунов благополучно закончилась, и юноша в ожидании спешащего к нему Крута получил, наконец, возможность расслабиться, некому было заметить, как мелкой дрожью трясутся кисти его рук. Спохватившись, Санька уцепился за поясной ремень, усмехнувшись про себя: "Потерял форму, потерял... Ну ничего, наверстаем".

Когда Крут подошел, стало ясно, что оба путника морально совершенно измотаны волнениями из-за этой опасной демонстрации. Собравшись с силами, Санька вяло улыбнулся и спросил:

- Ну, как?

- Хорошо, я тебе верю, - миролюбиво и устало обронил Крут. У него просто не осталось внутренней энергии ни на какие эмоции - вся она ушла в переживания. Даже ругать Саньку уже было нечем, хотя и очень хотелось. - Только, пожалуйста, не делай так больше без крайней нужды.

Саньке стало немного стыдно - похоже, в порыве добиться своего любой ценой он перегнул палку. Но, в отличие от Крута, он с легкостью признавал свои ошибки, и потому тут же ответил откровенностью на откровенность:

- Прости меня, ради Бога... Я просто хотел, чтобы ты поскорее поверил в реальность моего умения. Оно очень сильно пригодится нам в пути, я думаю... Давай, я буду идти сзади в качестве дополнительного датчика аномалий, ладно?

Ни слова не говоря, Крут обреченно махнул рукой и зашагал вперед. Положительно истолковав его жест, - дескать, валяй, - Санька затрусил следом. Первое время после недавнего происшествия разговор не клеился, однако вскоре, слово за слово, путники разговорились о том, о сем... Санька изредка перемежал разговор замечаниями об аномалиях рядом - обычно он чувствовал их раньше датчика. Крут недовольно морщился поначалу, но на удивление быстро привык и стал корректировать маршрут, принимая во внимание советы спутника. Конечно, сказать, что Санька в одночасье заменил сталкеру датчик аномалий, было бы грубым преувеличением - нет, конечно, Крут по-прежнему шел своим отработанным десятилетиями методом, наблюдая и анализируя. Да и Санька вовсе не стремился служить всю дорогу первопроходцем - очень уж нелегко ему давалась такая разведка дороги. Санька добился того, чего хотел, на этом этапе их знакомства: теперь с ним считались, и, как следствие, скорость движения путников несколько возросла. И еще - Крут оставил расспросы о прошлом Саньки. На время...

 ---  

Скворцов с некоторым удивлением рассматривал странную делегацию, занявшую добрую половину приемной. Пришедших можно было охарактеризовать одним словом - ветераны. Те, с кем начинал когда-то, с кем прошел огонь и воду, с кем делился последней краюшкой хлеба и съел вместе пуд соли... Те немногие, что выжили и продолжили работать над делом, которому все они посвятили свои жизни.

- Андрей Владимирович, - кашлянув, обратился к майору капитан Старыгин, старший по званию среди пришедших, - мы слышали, что у вас возникли проблемы, и мы хотели бы... эм...

- Что хотели - пойти штурмом на баррикады? С криками "За Родину, за Скворцова"? - улыбнулся майор, глядя на сумрачные лица собравшихся, которые, тоже осознав комичность ситуации, разгладились и посветлели после шутки своего старого командира. - А если серьезно, ребята... Спасибо, что пришли. Мне и правда потребуется ваша помощь. Дело в том, что далеко не все можно найти в стандартных отчетах, а мне сейчас очень необходима кое-какая информация от непосредственных участников последних экспедиций на заставы и за Периметр...

Лавируя среди редких аномалий и пятачков слегка повышенного радиационного фона, путники за первую половину дня одолели почти треть пути, отделявшего Пузыринск от Песчаного Мыса. Из зверей встретилось только небольшое стадо джиранов, проскакавших поодаль, да еще Крут показал Саньке ешака в неглубоком озерце - первом более-менее приличном водоеме, встретившемся им за несколько часов ходьбы по пологим взгоркам со степной растительностью. Про такую тварь Санька никогда прежде не слышал, и потому живо ею заинтересовался. Крут, однако, не был силен ни в происхождении, ни в биологии этого мутанта, поэтому ограничился лишь словами: "Ешак - такая рыбина, которая током бьет. Так что ты в Зоне в воду осторожно лезь". Санька, что называется, намотал это на ус, поскольку в воду планировал залезать при первой же возможности.

Задержавшись на берегу, он долго рассматривал плавающего на мелководье лупатого ешака. Своей большеротой головой и голым туловищем тот походил на налима, окраской и усами - на сома, острым спинным плавником и единственным рядом из 7-8 крупных чешуй на срединной линии тела, - на стерлядь или осетра. Однако у осетровых эти выпуклые чешуи особого типа, называемые жучками, располагаются часто, вплотную друг к другу - и на боках, и на спине. А у ешака блестящие и совершенно плоские крупные чешуи самого обычного вида, расположенные только по бокам, отстояли друг от друга на значительном расстоянии.

Благодаря экспресс-наблюдениям Саньке удалось установить, что именно эти отливающие перламутром чешуи и являются своего рода клеммами, ответственными за электрический разряд. Какие органы внутри рыбы отвечали за генерацию и аккумулирование электричества, без вскрытия сложно определить, но вот то, что ток бьет разрядами именно из чешуй на голой коже, - было очевидно. Более того, используя не все, а определенные чешуи, рыбина могла испускать направленный разряд нужной ей силы. Этими выводами запыхавшийся Санька не замедлил поделиться с Крутом, за что был обозван юннатом, которому лишь бы ворон считать, вместо того, чтобы поспешить в срок дойти до Песчаного Мыса. Определенно, Лисапет недаром учуял в Саньке родственную душу.

Не успели они отойти от берега достаточно далеко, чтобы потерять из виду рябую от легкого ветерка голубоватую гладь озерца, как Санька насторожился и встал столбом, словно отключившись. Крут, продолжавший бурчать по поводу абсолютной бесполезности и даже вредности занятием биологией в Зоне, в школе и вообще в мире (он все еще был сердит на Лисапета за вчерашние нотации), раздраженно обернулся:

- Ну, что там на этот раз?

- А на этот раз, - ответил Санька, открыв глаза и озираясь в поисках укрытия, - у нас небольшие проблемы.

- Какие еще проблемы?!! Кругом ни души!

В самом деле; вокруг, насколько хватало глаз, на низеньких безлесных пригорках решительно не намечалось никакой опасности.

- Это там, - махнул Санька рукой на север. - Не могу пока понять, что это, но оно живое... и приближается.

Позади сталкеров было озеро с ешаками; недолго думая, Санька стал взбираться на ближайший холм. Крут, чертыхаясь и требуя остановиться и объяснить толком, что происходит, едва поспевал за юношей, неожиданно выказавшим недюжинную прыть. Когда, отдуваясь и пыхтя, сталкер добрался до вершины, Санька уже сбросил рюкзак и деловито осматривал автомат.