Читаем без скачивания Моя жизнь провидца. Потерянные мемуары - Эдгар Кейси

На следующее утро я встал очень рано, полный надежд, и сообщил матери, куда иду.

Когда я пришел, мистер Муди уже был там, он сидел на поваленном стволе дерева. Было еще слишком темно, чтобы можно было читать, но он рисовал знаки на земле, когда я подошел и поприветствовал его. Он сразу же начал расспрашивать меня о моем детстве, начиная с того времени, как я начал читать Библию. Я рассказал ему о посещении воскресной школы и о том, как все это началось с того, как я спросил, могу ли я помогать в церкви. Получив разрешение, я стал подметать церковь по субботам; в самом начале я не мог дотянуться и до ручки двери церкви, а когда уехал, я доставал уже до верхней притолоки. Также я рассказал ему о людях, с которыми познакомился в церкви, старших прихожанах, служителях и священниках, о том, как я посетил несколько воскресных школ или групп, встречавшихся в будние дни.

Я признался, что не мог определиться, к какой церкви мне следует присоединиться, потому что ни одна из них не соответствовала моим представлениям о том, что мне необходимо. Я поведал ему о том, как долго учился говорить по памяти и как все менялось в зависимости от того, в каком переводе я читал, и когда слушал в переводе с греческого, особенно когда Библию читал человек по фамилии Кук, он занимался этим в отсутствие постоянного священника.

Мистер Кук, который жил по соседству с нами в течение нескольких месяцев, был раньше миссионером в Африке и научил меня произносить молитву Господу на языке местных уроженцев: "Баба вами мбе ли орум; Ово ли оруко ре Иджоба ре де; Ифе ти ре ни ки а се; бит и орум бени ли айе. Фан ва ли ондже вал они. Дари гбезе ва джи ва, би ава ти ндариджи авон онигбезе ва. Ки о ма ми фа ва сину идево, сагбон гба ва нину туласин. Ниторин иджоба ни ти ре, агбара, атиого, лайлай. Амин"".

"Очень хорошо, — сказал мистер Муди. — А что тебе нравится делать?"

"Ну, я хотел бы стать священником или миссионером, и именно поэтому я возвратился на ферму. Однако после того последнего случая я полагаю, что есть и другие возможности для моего служения. Кроме того, я должен оставаться поближе к матери".

"Ты совершенно прав, — сказал он. — Надо быть верным своему представлению. Сможешь ли ты выполнять какуюто работу в воскресной школе или помогать обучению, убеждая людей, оставшихся дома, прийти туда?"

"Но у меня нет достаточного образования", — сказал я ему.

"Разве ты не сказал, что твоя вера в Него — самый лучший способ обучения? Кто способен научить лучше, чем человек, знающий стихи из Книги Книг? Разве тебе не был дан совет изучать Библию в то время, когда ты был в лесу? И тебе не стало легче учить уроки настолько, что другим ученикам приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы только не отстать от тебя? Возможно, некоторым из них теперь нужна твоя помощь. Может быть, отказ выполнять некоторую дополнительную работу — это попытка снять с себя ответственность?"

"Но здесь ведь каждый — выпускник колледжа, по крайней мере, большинство из тех, кого я встречал здесь в воскресной школе, закончили среднюю школу. А я не закончил".

"Эдди, не смешиваешь ли ты Бога и интеллектуальные знания? Возможно, ты был нужен Ему именно здесь, и именно поэтому Он послал тебя сюда. Отказаться сейчас — это означало бы испугаться того обещания, в которое, как ты сам утверждаешь, ты веришь. Помнишь, что сказали ученики рыбаку, когда были отосланы с Его посланием? Ты думаешь, что они были лучше образованы для того, чтобы нести его послание, чем ты? И разве у тебя нет преимущества, как у них, разве ты не получил Его прямого указания? Естественно, это не причина, чтобы надуться, как индюк, и возгордиться, нет, но ты должен использовать это в повседневной жизни. О, что и поделать, о тебе будут говорить разное, и порой не всегда приятное, но во что ты сам-то веришь?"

Слова мистера Муди заставили меня задуматься.

"Я был очень рад познакомиться с тобой, Эдди. Оставайся верным Ему, и однажды о тебе заговорят. Да пребудет с тобой благословение Отца нашего".

Мы еще не раз встречались с мистером Муди по утрам.

Сидели на поваленном стволе и обсуждали различные библейские темы. Много раз по утрам мы наблюдали восход солнца и молились вместе. Мы планировали обсудить у реки еще некоторые темы прежде, чем он уедет из города, но начавшийся дождь помешал нашим встречам. Прошло много лет, прежде чем мы встретились снова.

Хорошие намерения — это одно, их воплощение-совсем другое. Никто не понимал это лучше меня, когда я отправился, горя стремлением, трудиться и проповедовать так, чтобы меня услышали и признали. Однако никто не собирался слушать меня бедного мальчика с лицом деревенского парня.

Конечно, ни один из молодых людей, которые учились в школе или колледже, не обращал на меня внимания, мало кто из них хотел пробудить мир, изучая Библию, и заинтересовать других людей просвещением в самых далеких уголках страны. Тогда мне не хватало умения обращаться к толпе, говорить перед многими людьми. Я понял, что эта способность появляется с опытом, но круг моего общения был слишком узок, так что мои попытки обращения к другим людям выглядели весьма нелепо. У меня были неприятные предчувствия относительно разговоров в классах воскресной школы. Все же у меня было острое желание продолжить подобную деятельность, как я и говорил мистеру Муди.

Удивительно, как, казалось бы, мелкие события могут стать поворотными моментами, круто меняющими нашу жизнь. После одного из собраний под руководством Сэма Джонса я пришел домой вечером с другом, моим старым одноклассником еще с тех времен, когда я жил на ферме, надеясь, что он останется у меня переночевать, но обнаружил, что у нас дома полно народа и места для моего друга нет. Меня попросили переночевать на кушетке в комнате матери. К сожалению, мне пришлось сказать другу, что ему придется пройти пять или шесть миль, чтобы вернуться домой или отправиться в гостиницу. Я очень расстроился, настолько, что даже отказался раздеться. Сначала я даже решил уйти из дома, несмотря на то что уже лежал снег, и провести ночь где-то в другом месте, однако резкий окрик отца и нежные уговоры матери заставили меня остаться на кушетке, не раздеваясь, только сняв ботинки и пальто. Той ночью дом загорелся, кушетка, на которой я лежал, почти полностью сгорела, а также одеяла и большая часть моей одежды. Я успел лишь вынести загоревшиеся кушетку, одеял о и одежду на улицу. Конечно, на снегу во дворе огонь быстро потух. Вещей было испорчено немного, намного больше суматохи возникло из-за того, что в доме в тот момент было очень много людей, и все испугались пожара.

Эти религиозные встречи изменили меня. Я все больше стремился теперь общаться с людьми, связанными с церковью. Мне доверили вести класс воскресной школы. Это была возможность, которой у меня никогда не было ранее. Кроме того, ряд молодых людей из нашего города объединились и начали работать в христианской организации Christian Endeavor. Были периоды, когда становилось отчетливо видно, что времена, о которых говорили мистер Муди и другие священники, приближались. Что-то, казалось, призывало меня к особой работе или миссионерскому служению. Из той группы, в которой я начал свою работу, пытаясь найти средства выражения своего стремления сделать нечто важное, больше половины людей стали миссионерами в других странах — в Китае, Индии, Мексике Африке, на Тибете и в других местах.