Читаем без скачивания Патриот - Терри Пратчетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чье это все? — спросил сержант Колон.
— О, его уже нет. А я ГОВОРИЛА, если не будет вовремя платить, то мигом вылетит отсюда. Перед тем как вы вселитесь, я все это выкину.
— Мы сами выкинем, — сказал сержант Колон. Порывшись в кармане, он выудил пару долларов. — Вот, госпожа?..
— Госпожа Трата, — представилась госпожа Трата и покосилась на него: — И заметьте, господина Траты никогда не было! Вы оба тут будете жить или как?
— О нет, я пришел как сопровождающий, — Колон дружелюбно улыбнулся госпоже Трате. — Должен признаться, мой приятель тот еще проказник. Стоит женщинам почуять его сексуальный магнетизм, они как набросятся… в общем, в одиночку ему не отбиться.
Госпожа Трата бросила на шокированного Шнобби внимательный взгляд и спешно покинула комнату.
— Чего это ты? — осведомился Шнобби.
— Зато мы от нее мигом избавились! Хороший способ, правда?
— Ты насмехался надо мной — не отпирайся! Просто потому, что я как раз сейчас переживаю эмоциональный, как его там…
— Это была шутка, Шнобби. Всего лишь шутка.
Шнобби заглянул под узкую койку.
— Ух ты! — воскликнул он, начисто забыв про эмоциональные «как его там».
— Что такое? Что там? — подхватился Колон.
— Похоже на подшивку «Наемника Фортуны»! И… — Шнобби вытащил на свет божий еще одну запыленную кипу журналов низкого типографского качества. — И глянь-ка, тут и «Юный воин»! И «Вокруг осады»…
Колон полистал журналы. На иллюстрациях изображались очень похожие друг на друга люди, держащие в руках почти одинаковые орудия персонального и массового уничтожения.
— Нужно быть очень странным, чтобы целыми днями читать такие журналы, — заметил он.
— Ага. — Шнобби шмыгнул носом. — Вон тот, последний, что ты взял, обратно не клади: мне номер за прошлый август почему-то не пришел. Э-э, и придержи-ка койку, там у стены какой-то ящик…
Отплевываясь от пыли, Шнобби наконец появился из-под кровати с ящичком в руках. Ящичек был заперт, но дешевый замочек не выдержал, стоило Шнобби дернуть крышку.
Сверкнули серебряные монеты. Много серебряных монет.
— Вот это да… — только и сумел выговорить он. — Ну и вляпались…
— Это КЛАТЧСКИЕ деньги, вот что это такое! — воскликнул Колон. — Иной раз такие подсовывают на сдачу вместо полдоллара. Видишь завитушки? Это у них вместо букв.
— Ну мы и вляпались! — заключил Шнобби.
— Совсем нет, наоборот, это Улика, обнаруженная нами в ходе тщательного расследования. — Сержант Колон выразительно поднял палец. — И когда господин Ваймс все узнает, мы получим в благодарность по перу на шлем, тут уж можно не сомневаться!
— Сколько здесь, по-твоему?
— Наверное, сотни и сотни долларов, — ответил Колон. — А для клатчца это большие деньги. В Клатче ты на доллар можешь целый год жить как король.
— Это было не ОСОБО тщательное расследование, — с сомнением в голосе произнес Шнобби. — Я всего-то и сделал, что заглянул под кровать.
— Так ты потому и заглянул, что специально обучен, — возразил Колон. — Обыкновенному ГРАЖДАНСКОМУ это ведь и в голову не пришло бы! Вот так постепенно все и проясняется!
— В самом деле? А зачем клатчцам давать ему деньги? Чтобы он взял и всадил стрелу в клатчца?
Колон постучал себя по носу.
— ПОЛИТИКА, — многозначительно произнес он.
— Ах, ПОЛИТИКА! — повторил Шнобби. — Ну да, ПОЛИТИКА. Она самая. Значит, политика. Понятно. Ну и зачем?
— Ага, — опять сказал Колон и постучал по носу с другой стороны.
— Что ты все стучишь себя по носу, сержант?
— Не стучу, а постукиваю, — сурово ответил Колон. — Чтобы показать, что я все понимаю.
— Носом, что ли? — удивился Шнобби.
— Именно таким хитрым способом они и стали бы действовать.
— То есть стали бы платить нам, чтобы мы их убивали?
— Только представь, здесь пришьют какую-нибудь клатчскую шишку. А после этого они берут и присылают нам угрожающую записку, что-нибудь вроде: «Вы убили нашу шишку, заграничные племянники собак, теперь мы будем с вами воевать!» Идеальное оправдание.
— А что, чтобы начать — войну, нужно оправдание? — спросил Шнобби. — Я к тому, перед кем оправдываться-то? Почему бы просто не сказать: «У вас полно денег и земли, а зато у меня большой меч, так что катитесь, пока живы» — и хрясть! хрясть! вжик! Я бы именно так и сказал, — кивнул капрал Шноббс, известный военный стратег. — Вернее, сначала бы напал, а потом уж говорил бы сколько влезет.
— Это все потому, что ты ничего не смыслишь в политике, — опять поднял палец Колон. — В наше время так никто не поступает. Поверь мне на слово, это дело — одна сплошная политика. Потому-то старик Ваймс и поручил расследование мне: он знает, что на меня можно положиться. Политика… Юный Моркоу — он, конечно, молодец, но в деликатных политических ситуациях навроде этой нужен человек ВОПЫТНЫЙ — как я, например.
— Постукивание по носу у тебя отлично получается, — согласился Шнобби. — Я обычно промахиваюсь.
И все же тревога не оставляла его — она засела если не в носу, то в чем-то другом, в том маленьком органе, где бы он ни находился, что гнал кровь по сосудам его тела. Что-то было не так. В жизни Шнобби почти все было «не так», и уж это чувство он изучил во всех тонкостях.
Шнобби оглядел голые стены, перевел взгляд на грубые половицы.
— На полу песок, — заметил он.
— Вот, еще одна Улика, — довольно отозвался Колон. — Здесь был клатчец. Уж чего-чего, а песка в Клатче хватает. И на сандалиях он принес песок.
Шнобби открыл окно. Оно выходило на пологую крышу. Можно было легко вылезти туда и затеряться среди каминных труб.
— Он мог уйти через окно, сержант, — рискнул предположить Шнобби.
— Отличная мысль, Шнобби. Запиши ее. Доказательство того, что он вынюхивал и шпионил.
Шнобби глянул вниз.
— А там, снаружи, осколки стекла, Фред…
Сержант Колон тоже выглянул в разбитое окно.
Рама с одной стороны была разломана до щепок. Шифер напротив поблескивал осколками.
— Это ведь тоже может быть Уликой? — с надеждой в голосе спросил Шнобби.
— Самая настоящая Улика и есть! — отозвался сержант Колон. — Видишь, осколки не внутри, а СНАРУЖИ. Всем известно: прежде всего смотрят на то, как расположены осколки. Думаю, он испытывал свой лук, а тот возьми да и выстрели.
— Ну и умный же ты, сержант.
— То-то! Это называется РАССЛЕДОВАНИЕ, — важно промолвил Колон. — Что толку просто СМОТРЕТЬ? Нужно еще и ДУМАТЬ правильно. И делать выводы, Шнобби.
— СЕСИЛ, сержант.
— ФРЕДЕРИК, Сесил. Ну, пошли, по-моему, мы во всем разобрались. Старик Ваймс сказал, ему нужен такой рапорт, чтобы всем рапортам рапорт. И он его получит.
Шнобби покосился на разбитое окно. Крыша упиралась в торец высокого складского здания. На мгновение ему показалось, что он думает не совсем правильно или делает не те выводы, но он тут же себя одернул, решив, что все его мысли — это мысли обычного капрала и как таковые стоят за штуку гораздо меньше, чем мысли сержанта, а стало быть, лучше их вообще не думать.
Когда они спускались по лестнице, госпожа Трата подозрительно следила за ними через щелку в дальнем конце коридора, готовая хлопнуть дверью при малейшем намеке на какой бы то ни было сексуальный магнетизм.
— А ведь я не знаю даже, где эти сексуальные магниты продаются, — пробормотал Шнобби. — А она поверила.
«…А еще мы обашли мастерские по изготовлению луков, что на улице Искусных Умельцев, и паказали иконаграмму человеку в лавке Коренного и Рукисилы, который завсвидевтелъствовал, что это он, т. е. Скончавшийся…»
— …О боги… — Переведя взгляд в начало страницы, Ваймс слегка пошевелил губами.
«…А еще, акромя клатчских денег, сразу прыгнуло в глаза, что там был один из них, т. е. там же на полу был песок…»
— Ну точно, человек пришел из самого Клатча, и в сандалиях у него был песок, — пробормотал Ваймс. — Силы небесные.
— Сэм?
Ваймс поднял глаза от рапорта.
— Твой суп остынет, — произнесла с противоположного конца стола госпожа Сибилла. — Ты держишь ложку в воздухе целых пять минут, я засекла по часам.
— Прости, дорогая.
— Что ты читаешь?
— О, всего лишь маленький шедевр, — Ваймс отложил рапорт Фреда Колона в сторону.
— Интересно? — кисло осведомилась госпожа Сибилла.
— Практически не имеет себе равных, — ответил Ваймс. — Единственное, что они не нашли, так это список паролей и верблюда под подушкой…
Хоть и с некоторым запозданием, но его супружеский радар уловил, что с противоположного конца стола повеяло холодком.