Читаем без скачивания О, малышка! - Робин Уэллс

Маделин продолжала рыдать, когда лифт остановился на втором этаже и двери его раскрылись. К счастью, комната ожидания была как раз за углом.

– Ну вот мы и пришли, – сказал Джейк, опуская девочку на пол. Маделин тут же перестала плакать, все ее помыслы и усилия сосредоточились на том, чтобы пересечь комнату.

Джейк шел за ней следом, попутно обращая внимание на тех, кто был в комнате. Возле окна сидели две пожилые женщины в одинаковых синих платьях. Дальше на стуле развалился долговязый молодой человек лет восемнадцати-де-вятнадцати с надменно-презрительным выражением лица. В левом ухе у него было несколько серег. Причудливо остриженные волосы выкрашены в цвет клубничного желе.

Джейк сел рядом с девочкой. Маделин подняла головку, посмотрела на него, сморщила мордашку и заревела во всю силу своих легких.

– Какой милый ребенок, – заметила одна из пожилых дам.

Ее приятельница кивнула:

– И так похожа на вас.

– Да, – согласилась первая. – У нее ваши глаза, ваш цвет волос и ваш подбородок.

– Не говоря уже о том, что мы оба одинаково вымазаны, – сухо сказал Джейк.

Женщина с седыми волосами хихикнула, издав звук, похожий на чириканье тропических птиц.

– Раз уж вы заговорили об этом, то вы оба грязные, как пара могильщиков. Что случилось?

– Лилли, – возмутилась вторая. – Как грубо!

– Извините. – Она повернулась к Джейку. – Что же случилось?

Джейк посмотрел на свою рубашку.

– Малышка испробовала на вкус вулканическую пыль, – сказал он смущенно.

Женщины хихикнули высокими птичьими голосами.

– Ох уж эти малыши, – сказала седовласая, – тащат в рот что ни попадя. Как ястребы. С них глаз нельзя спускать.

– Как грифы, – заявила, не желая сдавать позиций, вторая. Седая блеснула ненатурально белыми зубами:

– Я Вайолет, а это моя сестра Лилли. У вас оперируют кого-то из родственников?

– Да.

Они выжидающе смотрели на него. Джейк вздохнул. Он терпеть не мог общаться с незнакомыми ему людьми, но эти две милые старушки не обращают внимания на намеки и не оставят его в покое.

Ну точно. Та, которая постарше, наклонилась вперед:

– И кого же?

– Э… мать ребенка.

– Ооо! – кивнула Вайолет и бросила понимающий взгляд на Лилли. – Это, наверное, та, срочная.

Джейк изумленно посмотрел на них.

– Извините?

– С острым аппендицитом. Врачи говорили. Господи Боже мой! Сейчас они начнут обсуждать Энни.

Он повернулся и увидел, что Маделин залезла под стул. Она была уже так грязна, что Джейк решил не поднимать ее с пола.

Вайолет решила продолжить беседу:

– Мы ждем свою сестру Розу.

– Да, – пояснила вторая. – Ей вправляют грыжу. Джейк не знал, бывают ли у женщин грыжи, но не поддержал разговор.

– И конечно же, операцию Роуз отложили, потому что ваша жена в таком тяжелом состоянии, – продолжила Лилли.

Джейк поморщился. Ему было неловко, когда Энни называли его женой, но ее состояние очень беспокоило его.

– Кто вам сказал?

– Сестра из операционной. Она сказала, что привезли женщину с острым аппендицитом и ее будут оперировать до Роуз.

– Я… э… надеюсь, что это не причинило вашей сестре каких-то неудобств, – извиняющимся тоном проговорил Джейк.

– О нет, что вы, – отмахнулась Вайолет. – Это даст ей возможность получить большее удовольствие от анестезии. – Она наклонилась к нему, как конспиратор. – Доктор дал ей седативный препарат сегодня утром, и Роуз уверяет, что это лучше, чем пара рюмок хереса после обеда.

Молодой человек закашлялся. Джейк посмотрел на него, находя попытки юнца скрыть смех не менее забавными, чем болтовня сестер.

– Роуз девяносто два года, – внесла ясность Лилли. – Я на два года моложе. Вайолет у нас просто крошка – ей только восемьдесят девять.

Юноша просто зашелся в кашле, закрывая рот двумя руками. Джейк решил поразвлекать его и дальше. Он посмотрел на женщин:

– Вы обе не выглядите на свой возраст.

– Мы знаем. – Вайолет расправила грудь и гордо улыбнулась. – Это наследственность. У нас в роду все долгожители. Наш отец дожил до ста одного года, наша мать умерла, когда ей исполнилось сто семь. Они прожили в браке семьдесят восемь лет. Его и ее отцы воевали еще… О Боже! Ваш ребенок снова что-то схватил.

Джейк оглянулся и увидел, что Маделин, сидя под стулом, сосет какой-то блестящий предмет. Вскочив на ноги, он быстро пересек комнату и вытащил его изо рта у девочки.

Это был большой маркер с блестящим наконечником.

– О черт! – Джейк снова схватился за рубашку и попытался вытереть ребенку рот. Маделин снова громко завизжала.

Как Джейк ни старался, у него ничего не получалось. На рубашке появились новые пятна, а рот ребенка оставался черным, как деготь. Черными были даже миндалины, возможность видеть которые она всем предоставила.

Джейк встревожился:

– Кто-нибудь знает, чернила ядовитые?

Розововолосый парень наклонился, поднял маркер и сказал:

– Здесь написано, что он нетоксичен. Джейк, облегченно вздохнул:

– Уже хорошо.

Вырвавшись из рук Джейка, Маделин бросилась к молодому человеку так, как будто он был спасительным плотом в бушующем море. Забравшись к нему на колени, она перестала кричать и весело улыбнулась ртом, черным, как угольная шахта ночью.

Глаза парня испуганно расширились.

– Эй! Что она делает?

– Сидит у тебя на руках. Ты ей понравился, – заявила Лилли.

Малышка продолжала широко улыбаться. Парень не мог не улыбнуться в ответ.

Некогда желтый костюм ребенка был весь в грязи от пасты маркера, смешанной с землей, вулканической золой и пылью под стулом.

«Надо быть внимательнее, – сказал себе Джейк. – Она за три секунды попадает в неприятности, которые могут кончиться очень плохо».

– Чернила постепенно смоются, правда, не сразу. – Седая женщина вновь продемонстрировала работу своего стоматолога, широко улыбнувшись. – Моего сына как-то обрызгал скунс. Запах держался три недели, но потом прошло.

Молодой человек скривился:

– Эй, послушайте. Кстати, о скунсе… Наверное, пора сменить ей подгузник.

Мысли Джейка заметались. Да он же не знает, как менять этот чертов подгузник. Может, кто-то из женщин ему поможет? Он только собрался попросить об этом, как одна из них наклонилась к своей сестре:

– Чудесно, что отцы теперь тоже все делают. Не правда ли?

Лилли качнула головой:

– Времена меняются. Сейчас каждый хороший отец занимается ребенком, не то что раньше. Об этом говорят во всех телевизионных шоу.

О нет. Он не собирается объяснять этим барышням, почему никогда не общался со своим ребенком и понятия не имеет, как менять подгузники. И потом, разве это так уж трудно?