Читаем без скачивания Золото галлов - Андрей Посняков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В другое время Виталий, конечно, нашел бы время остановиться, полюбовался бы бесподобной почти неземной красотой, однако, сейчас было вовсе не до обворожительных горных пейзажей. Успеть на второй перевал до темноты! Успеть!
Беторикс нагнал проводника:
– Аллак, а мы не можем заночевать здесь?
– Здесь очень опасно! Если поднимется сильный ветер – а к тому, похоже, идет – могут быть лавины. Вон, снега-то на скалах – полным-полно!
– Понятно, – подождав обоз, вождь махнул рукой. – Быстрей! Быстрее, ребята.
Легко сказать – быстрей. Попробуй-ка, подгони медлительных мулов, объясни им, что надо чаще передвигать копытами. О, нет, эти упрямые животные как шли себе не спеша, так и продолжали идти, и плевать им было на перевал, на близящуюся ночь, на лавины.
Беторикс закусил губу, прикидывая, что таким мерным шагом они вряд ли успеют. Уселся на скальный выступ, поджидая последний воз, что-то слишком уж отставший.
– Что так медленно, Летагон?
– Колесо, вождь, – некрасивое лицо Капустника выражало крайнюю озабоченность. – Думаю, не сломалась бы спица…
Вот только он так сказал – и словно накаркал! Наткнувшись на камень, в общем-то, совсем и небольшой, обод жалобно скрипнул… что-то треснуло… и колесо, отвалившись, подпрыгивая, покатилось вниз, в пропасть. Воз ухнул на ступицу, слава богам, удачно – ничего не сломалось.
– Есть запасное колесо?
– Там, в первой телеге.
– Тьфу ты… Постарайтесь поднять воз, поставить под ступицу… ну, хотя бы вон тот камень.
Отдав распоряжения незадачливым возчикам, Беторикс быстро нагнал первую телегу:
– Запасное колесо! Срочно – вниз, Летагону.
– Что там такое, господин? – подбежав, озабоченно поинтересовался Аллак. – Колесо отпало? И долго они будут его менять?
Вождь отмахнулся:
– Думаю, не очень – что там и делать-то?
– Пусть побыстрее.
– Да уж им сказано!
– Вождь! – один из возчиков подбежал с белым от страха лицом. – Там не только колесо… Надо менять и ступицу.
Беторикс раздраженно развел руками:
– Ну, вот – час от часу не легче. Надеюсь, ступицы запасные есть?
– Есть, господин.
– Ну, так меняйте!
– Боюсь, до темноты не успеем – надо разгружать воз.
– Разгружайте! Да не стойте же. А все остальные – вперед, за проводником, к перевалу. Успеете до темноты, Аллак?
– Без той телеги – успеем. Может, бросить ее вообще, господин?
– Нет. Посмотрим, что можно сделать. Ты иди, Аллак. Веди людей, а за нами вернешься утром.
– Ты… Ты останешься с ними, господин?!
– А что же мне еще остается делать?
Бросить на дороге телегу золота?! Виталий, хоть и не был стяжателем, а все ж посчитал, что это было бы слишком. Все ж золотишко не личное, а предназначенное для благого дела – на подкуп римских должностных лиц и лидеров политических партий – всяких там оптиматов да популяров. А должностные лица, как и партийные лидеры – известно – народ до чрезвычайности алчный, вдруг да не хватит сокровищ? Вот как раз этой телеги – и не хватит. Все может быть.
Беторикс остался лично присматривать за ходом ремонта, а в особенности конечно же – за разгрузкой. Четверо амбактов, включая и Летагона Капустника, работали, как черти, даже взмокли все, таская и аккуратно складывая на тропу тяжелые дубленые кожи, после которых настал черед и мешкам. Тяжелым – тут и говорить нечего. Один из них – последний, его как раз тащил Летагон – разорвался, и на скалистую тропку ливнем хлынули золотые кубки, браслеты, ожерелья. Капустник и остальные слуги тут же впали в ступор, глядя на золото с немым изумлением. Видать, эти были из тех, кто не в курсе. Хотя, Летагон и должен был бы знать, да и знал, уж верно, истинные-то хозяева предупредили своего верного пса, не могли не предупредить. Знал, знал – тут и думать нечего! Однако ничем себя не выдал – наравне с остальными изумленно пялился. Ишь, собака… Артист! Настоящий артист. А прикидывался-то тупым валенком.
– И что встали? – оглядев слуг, резко бросил Беторикс. – Золота никогда не видели? Это наши подарки… верным друзьям. Ну, давайте, давайте, меняйте эту дурацкую ступицу!
Впавшие в небольшой ступор слуги наконец-то пришли в себя и бросились исполнять приказание. Пока поменяли ступицу, пока насаживали колесо да загружали обратно золотишко и кожу, уже совсем стемнело, так, что ни о каком дальнейшем пути не могло быть и речи. Да Беторикс и не планировал никуда идти, заранее готовясь к худшему.
– Видите во-он то небольшое плато? Ну, где кусточки… Давайте воз туда, под тут выступ.
– Да, господин…
– Да разведите костер, а из кож устройте навес… Да не так! Не видите, что ли – гора! А где гора – там и снег, лавина. Не очень-то хочется, чтобы нас тут засыпало.
– Надо молить богов, господин.
– Вот-вот – молите!
Пожалуй, этот маленький выступ в скале был единственным безопасным местом меж перевалами, Виталий углядел его давно, еще перед началом ремонта, и вот сейчас решил использовать.
Возчики осторожно загнали в убежище телегу и мулов, которых не стали и распрягать, опасаясь, что животные запросто могут свалиться в ущелье.
– Нет уж, распрягайте! – тут же распорядился вождь. – Пусть уж лучше они одни свалятся, нежели с возом и со всеми нами. Так, парни! Быстро за хворостом. Летагон – распрягай мулов!
– Слушаюсь, мой господин.
Трое слуг, поклонившись, молча подобрались к кустарнику, видневшемуся в свете выкатившейся в небо луны черным гигантским мхом. Стукнуло огниво, потянуло дымком – Летагон Капустник зажег сделанный из пучка соломы факел.
Обернулся, прежде чем идти к мулам:
– Господин…
– Что? – хмуро поднял голову Беторикс. – Еще нужны какие-то распоряжения?
– О, нет… просто… просто я хотел сказать.
– Ну, говори, если хотел.
– Здесь, в обозе… Десятники да и вообще все – очень и очень нехорошие люди. Опасайся их, вождь!
Беторикс даже не присвистнул. Вот это да! Вот это заявочки. Ишь ты, хитрец. Опасайся всех! Тебя ведь прежде всего опасаться-то нужно. Ой, хитер, хитер парень.
– Господин, велишь разложить костер? – уже вернулись с хворостом слуги, и Капустник, хмуро склонив голову, юркнул к мулам. Угрюмый мосластый черт! Соглядатай, пытающийся – не очень-то и умело – посеять семена недоверия.
– Будете спать по очереди, – перекусив лепешками и вяленым мясом, приказал вождь, поплотнее заворачиваясь в плащ. – Ежели что непонятное – будите!
– О, не беспокойся, господин. Все сделаем, как надо.
Молодой человек тут же и уснул, словно бы провалился в темную до полной непроглядности яму. Сказалась усталость, да и воздух здесь, в вышине, был довольно разреженным, не хватало кислорода. Никаких снов Виталий не видел, просто закрыл глаза… и резко проснулся – кто-то осторожно тряс его за плечо.
– Господин! Господин…
– А?! Что такое?
– Летагон пропал.
– Как пропал?
– Услыхал чей-то крик, выглянул, и… Похоже, сорвался в пропасть.
Ну, что ж…
Одной проблемой меньше. Пусть жестоко – но так оно и есть.
– Эй, эй! Где вы?!
– И правда – кто-то кричит.
Беторикс выглянул на тропу… и зажмурился от бьющего в глаза солнца. А потом услыхал шаги. И быстро приближающиеся голоса.
– А, вот они где! Я же говорил – с нашим вождем ничего страшного не случится.
По тропе спускались двое. Проводник Аллак и… и пучеглазый Бали. Этому-то что тут надобно? Верно, просто так, за компанию.
– Эй, парни, сюда!
– Да мы, господин, видим. Ну, что, поехали?
– Обожди, – вождь покусал губу. – Все же надо поискать пропавшего Летагона.
– А чего его искать? – удивился Бали. – Тут же кругом все видно. Ежели нет на тропе – значит, сбежал или свалился в пропасть.
– Что ж, будем считать, что сбежал…
Щурясь от солнца, Беторикс осмотрел тропу. Действительно – все хорошо видно. Нет никого… и ничего. Только вот те камешки, которые подкладывали под телегу… они как-то не так лежали.
Впрочем, и черт с ними… и с ним – с Летагоном Капустником. Бежал – так бежал, свалился – так свалился, все равно уж тут не найти.
– Эй, что встали, парни? Запрягайте воз – и вперед, к перевалу!
Глава 5. Ноябрь – декабрь 52 г. до Р. Х. Кельтика – Цизальпинская Галлия
Алый лотосОбширное глинистое плато размякло от непрерывно льющих дождей, копыта лошадей скользили в грязи, и едущий впереди Вергобрадиг поминутно оглядывался – не отстала ли дева?
– Да что ты все вертишь головой?! – нагнав парня, Алезия раздраженно фыркнула. – Не бойся, не потеряюсь. Да и на лошади я езжу много лучше тебя.
– Послушай-ка, хватит заедаться, – юноша гневно вскинул тонкие черные брови, однако тут же закусил губу, не давая выхода накопившейся злости – Алезия была из тех женщин, что не простила бы оскорблений, и Вергобрадиг – отпрыск одного из самых древних и знатных эдуйских родов – это хорошо понимал. О, несмотря на юный возраст, он вовсе не был глуп… каким иногда казался. Казался специально, напоказ, чтоб тот, кому надо, видел бы перед собой напыщенного фанфарона, ни на что неспособного барчука, хвастающегося лишь заслугами предков.
