Читаем без скачивания Сборник "Круг Земель" - Александр Зорич

Хармана не смотрела ни на него, ни на Торвента, ни на моряков, покинувших свои дела ради того, чтобы насладиться зрелищем, о котором каждый из них потом будет рассказывать замершим на коленях внукам. Хозяйка Дома открывает ворота в Дагаат.

Они стояли почти у самой водной преграды. Волнения не было. Ветра – тоже. Лишь тишина, нарушаемая хрустальным голосом Харманы.

И вот Густая Вода расступилась, образовав сводчатую арку. Путь в Дагаат был открыт – Герфегест увидел сквозь просвет цитадель, на вершине которой реял стяг с двумя черными лебедями. Хармана опустила руки – от них, казалось, все еще исходит неземное свечение – и повернулась к зачарованным зрителям.

– Править к острову, – скомандовала она капитану буднично и деловито, как бы извиняясь за то, что волшебство исчезло.

4

Почтовая чайка оповестила Гамелинов и Лорчей о прибытии желанных гостей. А потому, когда крылатый корабль Пелнов вошел в гавань, у пристани, где покачивались на волнах кургузые и приземистые лодчонки Лорчей и несколько файелантов Гамелинов, Харману и Герфегеста уже ждал Артагевд. Его лицо осунулось и приобрело тревожное выражение. От прежнего беззаботного любезника, с каким пришлось сражаться Герфегесту в Наг-Киннисте, теперь не осталось и следа. Видимо, держать в руках Дом Гамелинов, в то время как Хозяин и Хозяйка отсутствуют, было весьма сложной задачей. Способной сделать из храброго юноши по-настоящему мужественного воина.

Рядом с Артагевдом Герфегест, разглядывавший пристань, смог заметить коренастого, наголо выбритого человека с булавой у пояса. Он стоял подбоче-нясь, и вся его поза свидетельствовала о том, что этот человек не боится никого и ничего. Даже если небо упадет на землю, он будет стоять так. И простоит до скончания вечности. Герфегест узнал в нем Хозяина Дома Лорчей. Его звали Перрин.

Лорчи. Грубияны, задиры и тугодумы. Конгетлары всегда относились к этому Дому снисходительно. «Лед греет душу Лорчей, у Лорчей пламя его». Ледяные цепи на их гербах. Странный символ. Достойный странного дома. «Не садись за нарк с человеком из дома Лорчей, не то уснешь раньше, чем узнаешь, каков будет первый ход твоего противника», – шутил его дядя Теппурт Конгетлар. Сколь далек был народ Лорчей от радостей просвещенного досуга! Сколь чужд учению и наукам! Конгетларам, Эльм-Орам и Гамелинам всегда было над чем позабавиться, обсуждая своих соседей. Но теперь никакой просвещенный досуг не мог заменить стойкости духа и мужества, которым отличались люди этого Дома.

Теперь Герфегест смотрел на свои давние предрассудки совсем иначе. Что ему до извращенной изысканности Хевров, празднующих труса на Свен-Или-арме? Что ему до искусств и магических знаний Эльм-Оров, перебитых близ пролива Олк? Лорчи были единственными, кто выстоял. Единственными, кто не предал. Только Лорчи были теперь могучими и верными союзниками Дома Гамелинов.

Перрин не умел играть в нарк. Не доводилось ему испить и Меда Поэзии. Но когда Герфегест рука об руку с Харманой ступил на пристань Дагаата, он сложил руки в знаке почтения, спеша опередить слова жестом, который был красноречивее всяких слов.

– Да воспоет земля Священного Острова под вашими ногами, Гамелины, – сказал Перрин.

– Я верил, что увижу вас в здравии, – сказал Тор-вент, и его бескровные губы тронула усталая улыбка.

Когда Дагаат восстал из вод морских, на нем не росло ничего. Ни кораллов, ни водорослей, ни раковин. Столь же пустынны были его скалы, когда Ган-фала преклонил колени в сердце Синего Алустрала перед Хуммером. Ни одного дерева и ни одной травинки не оживляло унылую серость его камней, когда Гамелины овладели им. Похоже, Дагаат подходил для жизни так же мало, как и наковальня, на которую опускается в безумном падении молот судьбы.

Герфегесту случалось бывать в местах, подобных этому. Давным-давно в Сармонтазаре он видел город Лишенного Значений. Он видел Лон-Меар. Он видел подземелья Тайа-Ароан в Варнаге. И все-таки он был впечатлен тем, что увидел.

Священный Остров представлял собой огромное сооружение со множеством башен, бойниц, лестниц. И, разумеется, комнат. Кто и когда строил его? Отчего он ушел под воду и отчего столь стремительно появился вновь? Герфегест предпочитал не занимать свой ум столь наглыми вопросами.

– Некоторых вещей лучше не знать, – сказала ему Хармана, когда они, остановившись у края лестницы, ведущей к палаткам лагеря Лорчей, заметили, как в одном из окон Четвертой башни цитадели вспыхнуло и погасло голубоватое пламя.

Хармана была совершенно права в некоем холодном высшем смысле. Но Герфегест хорошо понимал, что коль скоро нити судеб привели их в место, противное естеству смертных, значит, многие из «некоторых вещей» им неминуемо придется узнать. В тот момент Герфегест впервые в жизни пожалел, что его чело – не чело звезднорожденного.

6

– Дагаат можно исследовать днем и ночью, но ты никогда не узнаешь его полностью, – сказал Арта-гевд, с куртуазнейшим поклоном помогая Хозяйке Га-мелинов спуститься с высокого парапета на светло-зеленую дорожку, мощенную шершавыми скользкими плитами.

Герфегест, разумеется, мог и сам помочь Хармане, но он уступил это необременительное право Артагев-ду. Во-первых, оттого, что все больше и больше проникался к нему дружеской симпатией, а во-вторых, оттого, что беглый взгляд, брошенный на зеленоватые плиты дорожки, неожиданно всколыхнул что-то в самой глубине его естества. Пробудил что-то важное. Обнажил краешек воспоминания, которое, разумеется, сохранилось где-то в глубинах его памяти, но все еще не обнаружило себя полностью. Где он видел такие плиты? Во сне, что ли?

– И хотя я здесь всего вторую неделю, но уже успел выучить дорогу к Озеру Перевоплощений, – продолжал Артавевд.

Перрин, Хозяин Лорчей, казалось, совершенно не интересовался разговором.

– Я слышала о нем, – в оживлении отозвалась Хармана. – Но ни мне, ни Стагевду не удалось отыскать его, когда мы были здесь вместе.

– Отыскать в таких местах именно то, что хочешь, – это почти то же самое, что пытаться определить, где север, очутившись в чреве у кашалота, рассекающего воды океана, – философически заметил Артагевд, неспешно шествовавший в арьергарде.

– Я не искал его, – печально сказал Артагевд. – И, может быть, поэтому нашел.

Сознание Герфегеста заволоклось флером смутного воспоминания. Озеро Перевоплощений. Не так давно он что-то слышал о нем от Ганфалы. Когда?