Читаем без скачивания Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только - Ермак Болотников

и вечно сидеть ожидая чего-то, было на деле ошибкой. Не будем вдаваться в странные теории касательно некого существа пожирающего и убивающего наших клонов, достаточно было понять, что тут попросту невозможно определить сколько времени прошло в реальности, что ставило под удар всю нашу миссию. Возможно, минуло вовсе несколько минут, а может несколько дней, лет, столетий. Эти непонятки в имматериуме всегда раздражали, я был уверен, что ученые умы должны создать для этого места какие-то собственные, правильные часы. Помниться мне, как наставник частенько рассказывал одну и ту же историю, об одном из чародеев его эпохи, которого он пытался сжечь. (Ага, я слушал вот такие истории по вечерам) Пламя успело коснуться его тела до того, как он пришел в сознании и успел нырнуть в имматериум, но ему все же удалось улизнуть. И тогда, спустя два десятка лет, он вновь появился на той же площади, в виде горящего мужчины, который несколько минут бился в агонии, прежде чем умер от болевого шока. Конрад упоминал, что все эти двадцать лет, чародей барахтался в огне будучи забвенным в изнанке, но при этом, он не постарел ни на год. Так что… Возможно, в реальности уже весь мир согнулся под властью Прометея. А может, прошло десять секунд, и вернувшись мы даже не заметим изменений.

На самом деле, передышка проведенная в ожидании была весьма удачной находкой, которой крайне не хватало вашему покорному слуге. Меня никто не тревожил, позволяя подумать и попытаться понять то, что происходит. А сделать это было весьма сложно, ввиду сложившихся обстоятельств, похожих на сплетенных между собой волос горгоны, одновременно нераспутываемые и норовящие укусить тебе. Более того, каждый путь в конце концов приводил к клыкастой пасти ядовитой змеи, каждый путь начинался из другого, сливаясь с ним и расходясь там, где ты меньше всего уже ожидал. Каждый путь… Был странен, необычен и сложен. Чем дольше я об этом думал, тем сильнее утопал в странных и неясных образах, догадках, казалось, что имматериум начинал разъедать пространство, просачиваясь в меня, но каждый раз делая проверку, я вновь убеждался в ее крепости и непоколебимости, и вновь же возвращался к мыслям. Вот оно, истинное безумие. Воистину был прав Конрад, нужно либо думать по делу… либо не думать вовсе. Остальное - лишь яд для чародея.

Ладно, если и вправду следовать этой мудрости, то следовало остановить на том, что я знал. Пусть и в общих, крайне поверхностных чертах. Прометею был нужен ритуал огромной силы, который требовал жизненных ресурсов сразу множества людей. Это требовалось для чьего-то оживления, именно поэтому он своровал записи Арауна, каким образом? Меня это не волновало. Причем абсолютно. Чтобы там не заливала мне в уши Моргана, возвращать записи я не планировал. Ладно, с этим разобрались. Теперь вторая часть - грибы. Они стали причиной безумия Прометея, но действовали не из природных инстинктов, кто-то был их творцом, и этот творец очень умело управлялся с ними, раз смог подчинить себе разум титана. Грибы конвертировали кровь в силу, которую поглощал Прометей с помощью… Надежды? Наверное. Это была очень сильная связь, если подобное было правдой, ибо как и любая эмоция, надежда могла стать одержимостью. Если грибы и вправда работали так… это было жутенько. (Будто сам зомби-грибов не приводил в ужас) Поставки чая, который вызывал привыкание и развитие грибов, было возложено на плечи Гвардии, которая так же отдала часть своих полномочий Архивариусу, который был им что-то должен. Все вроде сходится… Но вот вопросов стало не меньше, чем в начале дела. Точнее не так, вопросов стало больше, и они стали куда сложнее. Можно считать, я откатился назад, уйдя в минус.

Кого воскрешал Прометей? Неужели Кроноса? Вздор, ему это попросту не нужно, с таким же успехом можно было просто впитать силу. Дальше, где люди? С точки зрения морали, он был важнее иных, но почему-то волновал вашего покорного детектива меньше всего. Как будто бы, сначала стоило расправиться с самим титаном. Которого кстати кто-то заразил, кто? Неужели, самовлюбленный боженька из не греческого пантеона решил раскачать этот мир? Звучало дерьмово, ибо каких только тварей не создали в этом мире, которые так и ждут своего воскрешения. И в конце концов, какого черта во всем этом безобразии участвовали монополисты рынка? Что происходит!? Прометей якшается с людьми, будучи безумным титаном, какой же бред! А вариант, что это именно они превратили его в раба… Был настолько бредовым, что почти похожим на правду. С тем лишь условием, что завтра пойдет дождь из пива. Вот тогда я поверю, что виновником всего были предприниматели и капиталисты. (А ведь коммунисты нам говорили об этом! Говорили! Вот ведь будет вздор, если мир из-за этого рухнет. Вся суть нашего государства и коту под хвост)

Нда, довольно размышления, пришло время вернуться в насущное время. Я с трудом продолжал держать пост, постоянно чувствуя на себе чьи-то мелкие, очень противные шаги. Я очень надеялся на то, что в этом пространстве не было жуков или иных насекомых. Мелкие твари всегда вызывали у меня крайнюю степень раздражения, связанную с их любовью к мертвецам и моей плоти. Вы бы знали, насколько муторно было разделывать трупы, когда под их плотью и в внутренностях жили целые колонии. Будто личинок было мне мало, я порой мог обнаружить жука размером с ладонь, и поверьте, подобные особи всегда были самками, в туше которых жили еще десятки а то и сотни тысяч мелких тварь. Такие, зачастую, любили селится в сердцах, печени или легких. О да, моя прекрасная юность, если кто-то сейчас ест извините, иногда меня берет ностальгия. Окончательно не выдержав, я начал как собака дрожать всем телом, устраивая колонии муравьев на моей спине свой персональный конец света. Боже мой, насколько же отвратительно продуманной была эта гребанная фальшивка. Просто до одури невыносимо.

Где-то сбоку, на меня зашикала Люсиль, которая порой передвигалась по периметру, осматривая пространство, но мне уже порядком осточертело просто ждать. Я потянулся, хрустнул шеей и вышел на тропинку, видя уже все остальное пространство, как на ладони раскинувшееся передо мной. Ничего не изменилось, кроме того, что я больше не видел свежих деревьев с другой стороны. Только гарь, пепел и труха… а после, тьма. Тот временной